Двойная сдача - Джеймс Чейз

Подхватив ее на руки, я пошел по тропинке. Мне приходилось нащупывать дорогу, как слепому, шаркая ногами по опавшим листьям и информируя о своем передвижении с таким шумом, что я просто вспотел от страха. Единственной моей надеждой было добраться до какого-нибудь укрытия, чтобы уделить внимание Элен. В голове навязчиво звенела мысль, что в револьвере осталось всего лишь четыре патрона.

Через несколько минут я остановился и прислушался. Где-то позади послышался шорох листьев, но почти тут же замер, как будто бы мой преследователь догадался о том, что я делаю.

Элен лежала у меня на руках мертвым грузом, и я уже порядком устал ее нести, но нужно было идти дальше. Я снова шагнул, приободренный маячившим далеко впереди слабым светом луны, пробивавшимся через светящиеся верхушки деревьев. По-видимому, тропа вела на вырубку.

Я шел и шел, и по мере того как впереди светлело, путь становился легче, но я боялся, что меня может быть видно, и на всякий случай прижимался к краю тропинки.

Вдруг позади ударил выстрел, и над моей головой просвистела пуля. Я поспешно сошел с тропинки и положил Элен за деревом. Выхватив револьвер, я обернулся и впился глазами в темноту. Я ничего не увидел и не услышал, но знал, что мой преследователь не может быть далеко.

Я подождал несколько минут, отдыхая и восстанавливая дыхание. Все было тихо. Нужно было идти. Я страшно волновался за Элен, что-то нужно было сделать с ее раной. Я положил руку сила плечо: кровь вроде бы остановилась, хотя полной уверенности не было.

Мои глаза уже начали привыкать к темноте, и в стороне от тропинки мне удалось разглядеть просвет между деревьями. Я решил свернуть и попытать счастья в лесу.

Подняв Элен с земли, я отправился дальше. Идти тихо было невозможно. Сухие ветки трещали под ногами, как взрывающиеся петарды, покрывавшая землю масса опавших листьев тревожно шуршала. Но я шел и шел, делая зигзаги, где только возможно, ни на секунду не забывая о том, что в любой момент мне могут выстрелить в спину.

Одолев таким образом ярдов сто, я внезапно вышел на поляну. Посреди нее, освещенная лунным светом, стояла маленькая деревянная хижина. Перекошенная крыша и разбитое окно свидетельствовали о том, что хижина пуста и заброшена, но мне было все равно. По крайней мере, она может послужить убежищем для Элен, если я в силах буду до нее добраться.

Я стоял на краю поляны, в темноте, и прислушивался. Справа слышался шелест листьев и треск сухих веток. Убийца теперь был в стороне, может, все еще брел по тропинке, думая, что я ушел по ней. Если дверь хижины заперта, мне придется туго, но я надеялся успеть взломать ее, прежде чем бандит окажется на расстоянии выстрела от меня.

Я подхватил Элен на плечо, взял в правую руку револьвер и, глубоко вдохнув, ринулся вперед.

Казалось, эти двадцать ярдов никогда не кончатся, но в результате я добрался до хижины, и в меня не стреляли. Почти не замедляя шага, я изо всех сил пнул дверь; гнилой запор отвалился, и она распахнулась. Спотыкаясь, я ввалился в темное убежище.

Положив Элен на пол, я подскочил к двери и закрыл ее, укрепив подпоркой, потом включил фонарь и обежал взглядом помещение.

Хижина представляла собой одну большую комнату с окном, выходящим на ту сторону, откуда я пришел. Несмотря на полуразрушенное состояние домика, стены казались достаточно крепкими, и, выглянув в окно, чтобы убедиться, что на меня сейчас не нападут, я склонился над Элен.

Она все еще была без сознания, но беглый осмотр показал, что кровотечение остановилось. Я опять подошел к окну, потом, решив, что примерно с минуту меня никто не побеспокоит, достал перочинный нож и поспешно отрезал пропитанный кровью рукав.

В плечо ей попало штук пять пуль. Кости были целы, но она потеряла много крови. Сейчас я ничего не мог с этим сделать. Я вернулся к окну как раз вовремя, чтобы заметить на опушке перед хижиной нечеткую фигуру, наполовину скрытую деревом. Я сходил за револьвером и, прицелившись, нажал курок. Выстрел был неплох: от дерева, за которым он прятался, отскочил кусок коры. Он выстрелил в ответ, потом опять я.

Затем он отступил и скрылся в лесу. Я стоял в ожидании, пытаясь вспомнить, сколько пуль осталось в револьвере. Мне показалось, что две, но уверенности не было.

— Стив… Что происходит? — спросила Элен. — Я теряла сознание?

— Да. Я тебя уронил, — сказал я, опускаясь на колени рядом с ней. — Как ты?

— Чувствую слабость, а так все в порядке. Что происходит?

— Он здесь. Мне удалось принести тебя в эту хижину. Не такое уж хорошее место, но если нам удастся держать его на расстоянии до рассвета, мы спасены.

— Это Конн?

— Может быть. Я его только что видел, и мне показалось, что это он. — Я наклонился и поцеловал ее. — Не волнуйся. Я лучше побуду у окна.

Когда я выглянул снова, его все еще не было. На его месте я бы обошел хижину кругом и подобрался сзади: окно было единственным, с другой стороны — глухая стена. Так он и поступил.

Когда я проверил револьвер и обнаружил в нем только одну пулю, Элен шепнула:

— По-моему, он позади хижины. Я слышу какие-то звуки.

От окна я не отошел. Если он намерен войти, ему придется воспользоваться либо дверью, либо окном. В задней стене не было никаких отверстий.

— Послушай, — сказал я.

Да, он был позади хижины: было слышно, как его ботинки ворошат сухие листья.

Я сжал револьвер и стал ждать. Шли минуты. Потом затрещали доски задней стены хижины: по ним стучали ногами. Затем послышался шаркающий звук, я завертелся на месте, сердце бешено колотилось.

— Он на крыше, — прошептала Элен. Я подошел к ней и опустился на колени.

— Ему до нас не добраться.

Я и сам в это не очень верил, просто не хотел ее пугать. Вдруг на пол что-то шлепнулось.

— Что это? — спросила Элен, вцепившись мне в руку.

Я включил фонарь, осветил лучом хижину, но ничего не заметил. Я направил луч вверх: там не было никакого отверстия.

— Это из трубы, — прошептала Элен. — Ой, Стив! Как ты думаешь…

Я встал и медленно подошел к ржавой печке. Посветив, я вначале разглядел только паутину и пыль, но тут из пыли выползла здоровенная гремучая змея. Оказавшись в луче света, она судорожно изогнулась и скрылась за кучей истлевших мешков.

Поспешно отступив, я почувствовал, как по спине течет пот.

— Куда она делась? — в ужасе спросила Элен. Я подошел к ней.

— Заползла за те мешки.

— Тогда подожди. Ничего не делай. Она… Может быть, она уползет…

Первым моим порывом было схватить Элен в охапку и выскочить вон из хижины, но я знал, что там Конн, который именно этого и ждет. Я стал обшаривать комнату лучом фонаря, держа пушку наготове и методично переводя взгляд от груды мешков к окну и обратно. Я знал, что Конн может попробовать подобраться к окну в надежде, что я не свожу глаз со змеи. Я должен был быть готов дать отпор им обоим.

— Она ползет! — сказала Элен и приглушенно вскрикнула.

Длинное чешуйчатое тело скользнуло по комнате к нам. Я направил на змею луч фонаря, и она метнулась в сторону. Стрелять я не решился. Рука дрожала, и если я промахнусь, то мы пропали.

— Можешь подержать фонарь? — спросил я сквозь стиснутые зубы.

Она взяла его, я скинул куртку.

— Постарайся держать его твердо. Я хочу ее поймать.

— Нет, Стив! Не подходи к ней!

— Все нормально, успокойся.

Я встал, сунул револьвер в карман брюк и, держа в руках куртку, словно дразнящий быка тореадор, стал очень медленно приближаться к змее.

Элен так дрожала, что с трудом удерживала фонарь. Змея свернулась в кольцо и подняла голову, острую, как наконечник пики.

Да, я напугался. Я попытался сделать еще один шаг, но вид этой твари парализовал меня. Я стоял, сжимая в руках куртку, колени тряслись, стуча друг о друга; змея отклонилась, готовясь напасть. Когда она бросилась вперед, я швырнул на нее куртку, потом отскочил, вытащил револьвер и попытался прицелиться ей в голову, пока она свивалась в кольцо для нового броска, но рука моя дрожала. Выругавшись, я бросил револьвер на пол и снова схватил куртку.

И тут окно закрыла чья-то тень и раздался выстрел. В первый момент я даже не понял, ранен я или нет. Я бросился к револьверу, схватил его и рывком обернулся.

— Стоять… Стоять! — рявкнул чей-то голос.

— Не стреляй, Стив! — крикнула Элен. — Это полиция!

Я отбросил револьвер, будто он был раскаленным, и медленно сел. В дверях, наставив на меня пушку, стоял полицейский.

— Руки вверх!

Я поднял руки и взглянул на змею. Она лежала, свернувшись, голова была отстрелена.

— Это вы сделали? — сипло спросил я.

— Я, — ответил полицейский, медленно входя в хижину. — Что здесь происходит?

— Отличный выстрел, — сказал я, слыша звук отъезжающей машины на шоссе, но не беспокоясь об этом. — Браток, это был чертовски отличный выстрел!