Благими намерениями - Алексей Замковой

Первым делом я хотел поговорить с Яном по поводу пополнения наших запасов продовольствия, но, как оказалось, он с группой ушел за продуктами еще вчера. Проспал, называется… Вздохнув, я подумал, что остается надеяться только на то, что Яну хватит ума не обирать местных и он попытается «раскулачить» полицаев и прочих немецких прислужников — так сказать, реализовать известный принцип «грабь награбленное».

После того как выяснилось, что проинструктировать Яна не получится, я занялся другим вопросом. Митрофаныч упоминал, что в отряде проблема с оружием и патронами? Насчет патронов — не знаю, но с оружием даже на первый взгляд было туго. Примерно четверть увиденных мной партизан ходила вообще с пустыми руками. Особенно это касалось новобранцев. Ну да, люди ведь пришли в отряд кто откуда. Несколько сбежавших из лагерей бойцов РККА, судя по всему, ушли по-тихому и прятались после побега в лесах — у врага оружие не захватили. Местные же в своем большинстве тоже пришли с пустыми руками. Правда, кое-кто все же захватил с собой бережно хранившиеся на чердаках стволы, оставшиеся еще с последних войн, но, во-первых, таких было очень мало, а во-вторых, качество такого оружия тоже оставляло желать лучшего. Нет, я ничего не имею против винтовок Манлихера, которые стояли на вооружении австро-венгерской армии, воевавшей в здешних местах, но где достать для них достаточное количество патронов? А один мужик вообще носил на плече антикварную берданку… Кое-как проблему решили за счет оружия, принадлежавшего лежачим раненым, но ведь это временное решение. Зато тех стволов, которые мы прикопали в разных местах, должно хватить на весь отряд с запасом. Поэтому я попросил Селиванова отрядить бойцов к нашим тайникам. Привести их к этим тайникам было поручено Казику, который тут же, услышав о предстоящем задании, раздулся от важности.

После этого я, почувствовав зверский голод, перекусил остатками продовольствия, которое обнаружилось в мешке у Генриха, и заодно обсудил с ним некоторые вопросы из области разведки. Как выяснилось, группа к Антополю пока еще не была отправлена. Генрих, с помощью Буцко и Селиванова, пока только набирал подходящих людей. Этот вопрос мы тоже обсудили — я посоветовал Генриху использовать только бойцов из местных, у которых были связи во многих селах и на хуторах. Кстати, в разведгруппу мы решили включить и Славко с Казиком. Пацаны они юркие, смышленые… По-моему, эта задача как раз для них. Сразу же возникла и идея первого задания для Славко — необходимо было установить связь с Максимом Сигизмундовичем, которого я предложил сделать кем-то вроде резидента нашей разведки. Славко вызвали, тут же проинструктировали, и вскоре он покинул лагерь, направляясь к Тучину. В первую очередь нас интересовало, как продвигаются у немцев дела по восстановлению шоссейного моста, по каким дорогам сейчас немцы перегоняют на восток войска и грузы, а также где, хотя бы примерно, машины с грузами останавливаются на ночевку. Думаю, объяснять, почему нас сильно интересовали эти вопросы, не нужно.

В общем, день так незаметно и пролетел. Мотался туда-сюда, решал какие-то вопросы. Не успел оглянуться — уже стемнело. «А ведь завтра решили идти к Коросятину!» — вспомнил я и, махнув рукой на все, отправился спать. А на рассвете, в сопровождении Селиванова, Денисенко и еще пяти бойцов, попрощавшись с Митрофанычем, уже выходил из лагеря.

Путь к Коросятину занял два дня. Могли бы добраться и гораздо быстрее, но где-то на полпути между нашим лагерем и целью похода лежало Сенное. Не мог я туда не зайти! Во-первых, очень хотелось более подробно прояснить для себя последствия нашего боя здесь — судьбу товарищей, которые прикрывали наш отход, потери немцев и другие подробности. А во-вторых… Не знаю. Тянет меня туда — и все! Поэтому, подойдя к опушке леса, за которой уже виднелась окраина села, я скомандовал привал.

— Ждем до ночи, — объявил я собравшимся вокруг меня бойцам. — Как стемнеет, я с Симоновым и Шпажкиным иду в село. Остальные остаются здесь. Если что — в село не соваться. Уходите сразу.

— Командир, зачем тебе это село? — Денисенко покачал головой. — У нас другая задача…

— Матвей, — я не дал Денисенко договорить, — здесь где-то остались два моих товарища, которые прикрывали наш отход. И я хочу узнать, что с ними. Понимаешь?

Понурившись, Денисенко кивнул. Возразить ему было нечего. Я обвел взглядом бойцов и заметил у многих в глазах некоторую задумчивость — похоже, не только у меня были товарищи, судьбу которых хотелось бы… Нет! Не хотелось бы — надо прояснить! Только в отличие от моих бойцов у меня появилась такая возможность. Впрочем, снова, как всегда, возражения нашлись у Селиванова.

— Ты можешь сорвать всю операцию, — тихо сказал он.

Я посмотрел на Сережу. Стоит прямо, глаза, как всегда, горят… Неодобрительно горят.

— Сережа, отойдем в сторонку?

Мы отошли шагов на десять.

— Селиванов, кто здесь командует? — Я постарался говорить тихо, но так, чтобы в голосе звенело как можно больше металла.

— Ты, — так же тихо ответил Сергей.

— А скажи мне, Сережа, — дождавшись ответа, продолжил я, — когда ты был в регулярной армии, ты тоже обсуждал приказы командира?

Поняв, к чему я клоню, Селиванов промолчал, но глаз не опустил. Хоть он и признал меня за командира, но дисциплина, похоже, начала давать трещины.

— Я задал вопрос. Отвечать! — спросил чуть погромче, но все равно так, чтобы остальные наш разговор не расслышали.

— Нет, командир, — после паузы ответил Селиванов.

— Так какого хрена ты сейчас решил обсуждать приказы? — Я снова заговорил почти шепотом.

Селиванов молчит. Только покраснел как рак и опустил взгляд.

— Сережа, давай так, — я несколько смягчил тон, — если ты с чем-то категорически не согласен, то говоришь мне это наедине, чтобы никто больше не слышал. Не при всех. Договорились?

— Извини, командир. — Селиванов снова поднял глаза, и в этот раз я увидел, что он действительно сожалеет о том, что принялся со мной спорить при бойцах.

Когда солнце скрылось за горизонтом, я с двумя бойцами вышел из леса и побежал через луг к окраине села.

Подумалось, что, наверное, так же, как мы сейчас, недавно здесь крались Антон, вынесший из этого села пулю в ноге, и Семен с Филиппом, так и оставшиеся где-то здесь. Я же тогда шел нагло, не скрываясь. А вот ребята, которым не досталась роль полицая, пробирались огородами. «Еще заплачь!» — зло одернул я себя, стряхивая охватившее меня оцепенение. Вот уже и огороды. Хлипкая, непонятно вообще как еще стоящая оградка из серых, давно прогнивших палок. Словно ужи, мы проползли последние метры и нырнули под куст, кажущийся в наступившей ночи темным облаком.