Осколок в голове - Сергей Бакшеев

В столицу Золотой Орды, некогда славный город Сарай, Хасим с немногочисленным, вымотанным скорой дорогой караваном прибыл на закате.

– Доложи великому хану, что с ним хочет встретиться купец Хасим из Ургенча, – обратился Хасим к начальнику стражи при въезде в город.

– Не положено. Ты кто таков, чтобы я хана тревожил? – возразил стражник.

– Доложи куда следует. Великий хан должен срочно узнать о моем приезде! Он меня ждет, – проявил настойчивость Хасим.

Начальник стражи с сомнением посмотрел на невзрачного купца в запыленной потертой одежде. Пришедший с ним караван был невелик. Хотя, с другой стороны, в последнее время редкий караван с товарами посещал столицу Золотой Орды.

– Отправляйся к купцам в караван-сарай. Если будешь нужен, тебя разыщут, – приказал начальник стражи.

Тем же вечером Хасима вызвали во дворец хана. Встречал его сам Тохтамыш.

– Я ждал тебя на две недели раньше, Хасим! – Хан хмуро взглянул из-под изломанных недовольством бровей.

– Твое задание было трудным, великий хан. Мне мешали твои враги, но я привез то, что ты просил.

– Враги? Не напоминай мне про этих мерзких собак! Всех моих врагов ждет смерть. Это говорю я – самый славный потомок Чингиза – великий хан Тохтамыш!

Хасим вежливо поклонился после напыщенных слов хана и смиренно замолчал.

– Где товар? – успокоившись, спросил Тохтамыш.

– Вот, великий хан. Я принес образец.

Хасим сделал знак Шакену. Тот вышел на середину зала, положил на пол дощечку, достал мешочек и высыпал из него на деревяшку ровной полоской черный порошок. Затем он поднес к краю порошка горящую лучину. Порошок резко вспыхнул ярким пламенем, огонь мгновенно пробежал вдоль полоски, раздался легкий хлопок, и клуб сизого дыма взметнулся над выгоревшей дощечкой. Шакен поднял деревяшку и показал прожженное обугленное углубление. Хан и его приближенные с нескрываемым удивлением посмотрели на тот след, что оставил в доске удивительный огонь.

– Я привез лучший порох, который есть на востоке, – Хасим не удержался и согласно принятым законам рынка похвалил свой товар.

– Много ли ты его привез? – спросил Тохтамыш, погруженный в тяжелые раздумья.

– Восемнадцать мешков. По сто пятьдесят золотых дирхемов за мешок. – Хасим как опытный торговец не упустил случая обозначить первую цену.

– Охо-хо! – улыбнулся Тохтамыш. – Твоя алчность не знает границ, Хасим.

– Я стремлюсь только возвратить свои деньги, достославный хан. При работе с тобой мне не нужна нажива, – по привычке слукавил Хасим.

– Получишь по сто дирхемов, – гордо пообещал Тохтамыш. – Чеком. У моего казначея Муртазы.

– Чеком? – обеспокоился Хасим. – Но в Самарканде саррафам под страхом смерти запрещено принимать чеки из Сарая.

– Что? – взвился Тохтамыш, вскочив с громоздкого ханского кресла. – Этот хромой безродный выскочка Тимур совсем обнаглел. Я проучу его, как Мамая! Я сожгу его Самарканд, как сжег Москву. Я намотаю его кишки на свой меч! Его голову я выставлю на пику перед своим дворцом, чтобы все знали, кто полноправный хозяин в Азии!

Тохтамыш некоторое время метался из стороны в сторону, извергая молнии яростными глазами. Его приближенные старались не попадаться ему на пути и все недобро косились на Хасима. Упоминать Самарканд и Тимура здесь было не принято.

Хасим понял свою оплошность, смирился с мыслью, что денег от этой тяжелой сделки, возможно, и не получит, корил себя за невоздержанный язык и вдруг с горечью вспомнил, что этот заказ Тохтамыша он в первую очередь выполнял не ради денег, а ради спасения единственного сына Рустама.

– Где я могу увидеть своего сына? – взволнованно спросил Хасим.

– Рустама? – Тохтамыш плюхнулся в кресло, внешне успокоился и, скривив тонкие губы, очень внимательно посмотрел на купца. Огонек злорадства теплился в подобревших глазах. – Я же сказал, ты опоздал. Неделю назад мы отрубили Рустаму голову.

Ноги Хасима пошатнулись, он покачнулся, с трудом удержал равновесие, часто задышал и неуверенно побрел к Тохтамышу. Его взгляд заблестел безумными искорками. Двое охранников хана, выхватив сабли, перегородили дорогу.

Тохтамыш весело засмеялся:

– Ха-ха-ха! Да у тебя характер тигра! Успокойся, Хасим. Я злой только с врагами. К своим друзьям и соратникам я отношусь хорошо. Ты ведь мой друг, Хасим? Мы не отрубили Рустаму голову. Голова у него на месте. Мы отрубили ему только правую руку. Согласись, за твое опоздание это очень доброе решение?

Вслед за ханом громко рассмеялись его приближенные. Хасима сзади тянул за халат Шакен, уговаривая отступить. Хасим покорно отошел на прежнее место.

Он вспомнил Рустама маленьким, как тот радостно встречал его после долгих торговых походов. По лицу мальчонки было видно, что он с восторгом ждет от отца диковинного подарка. И Хасим оправдывал его ожидания. Он всегда привозил сыну какую-нибудь игрушку из дальних городов и стран. Рустам, дождавшись диковинки, хватал ее маленькими ручками, а потом радостно бросался отцу на шею, обнимая его бархатными ладошками. И вот сейчас одной ладошки у Рустама не стало. Слезы горя потекли по щекам обессилившего Хасима. Он плакал молча, покорившись воле жестокого хана.

– Ха-ха-ха! – Еще звонче рассмеялся Тохтамыш, заметив слезы у пожилого купца. – Ты не тигр – ты плаксивая жаба! Ах-ха-ха! Но, я смотрю, ты любишь своего отпрыска. Я пошутил, Хасим. Слышишь меня, старый болван? Великий хан пошутил! Я не трогал твоего сосунка. Найдешь его в доме командира тысячных Хубилая.

Хасим, бесконечно кланяясь, попятился к выходу. После прежних жестоких слов хана сейчас он чувствовал себя осчастливленным несказанной удачей.

– И еще! – крикнул вдогонку смеющийся Тохтамыш. – Отдашь свой товар моим людям. Завтра мы испытаем его в пушке у городской стены.

После выхода из ханского дворца Хасим велел Шакену передать товар, а сам, расспросив, где находится дом Хубилая, поспешил на встречу с Рустамом.

В дом Хубилая его долго не хотели пускать. Хозяин сначала послал слугу во дворец узнать новые распоряжения и только потом, когда получил необходимый ответ, холодно разрешил Хасиму войти. Бледного исхудавшего Рустама купец нашел в маленькой комнатушке без окон, больше похожей на темницу для преступников, чем на комнату для ханского гостя.

– Отец! – обрадовался Рустам. – Наконец ты вернулся! Я так скучал без тебя. Мне страшно здесь, отец.

– Все позади, все позади, Рустам. – Хасим гладил сына по отросшим волосам и с радостью ощупывал тонкие кисти его рук. Он все еще был напуган шуткой хана. – Теперь я тебя здесь ни за что не оставлю. Как с тобой обращались?

– Сначала хорошо кормили, разрешали ходить по дому но в город не выпускали. В последние недели стали запирать в комнате. Кормили раз в день и выводили только по нужде в сопровождении слуг. Хозяин дома Хубилай стал часто говорить, что скоро меня казнят. Это правда, отец?

– Нет. Теперь ты можешь ничего не бояться. Я выполнил волю хана, и завтра мы поедем домой к матери.

– Мама. Я так давно ее не видел.

– Скоро мы с ней встретимся.

Хасим вывел сына из дома, не ответив ни единым словом на снисходительные реплики Хубилая, что, мол, всякое в жизни бывает, перед Аллахом и ханом все мы слуги и выполняем их волю. Хубилай злобно посмотрел в спину молчаливого купца.

Хасим застал своих верблюдов уже разгруженными. Он велел приготовить ужин для себя и сына. Когда совсем стемнело, в расположение каравана вернулся Шакен.

– Хозяин, я передал товар людям Тохтамыша. Потом я зашел к казначею Муртазе, чтобы справиться о деньгах. По большому секрету он признался, что на золото мы можем не рассчитывать. Русские князья опять перестали платить Орде. Все деньги Тохтамыш израсходовал на вооружение и подкуп местных ханов, чтобы они собрали как можно больше воинов для предстоящей большой войны. Муртаза обещал только оформить чек за подписью Тохтамыша.

– Ну что же, так тому и быть. – Хасим, за один вечер мысленно потеряв сына и вновь обретя его, не хотел думать о презренных деньгах.

– Но, хозяин, я уверен, у Муртазы есть деньги. Было уже поздно, я зашел к нему домой и застал его врасплох. Он что-то прятал за ковром на стене, и я слышал, как там звякнули монеты. Еще он очень интересовался, начал ли Тимур готовить поход против Золотой Орды. А когда я сказал, сколько воинов мы видели близ Отрара, он явно запаниковал, и по его настроению я понял, что он готов бежать из Сарая. А такие люди, как Муртаза, просто так с пустыми карманами не бегут. У него наверняка припрятано казенное золотишко. Что, если доложить об этом Тохтамышу и тот, в благодарность за найденное золото, расплатится с нами?

– Ты еще веришь в благородство ханов и эмиров? Они потому и оказались на вершине власти, что всегда действовали, только исходя из своих интересов. И друзья, и союзники для них существуют лишь на тот период, пока они им нужны. Потом они их выбрасывают, как поношенную обувь. А я уже привез хану порох и больше ему не нужен. Нам надо уходить отсюда и благодарить Аллаха, что все мы живы.