Подворья Императорского Православного Палестинского Общества в Иерусалиме - Николай Лисовой

Для бесперебойной работы по строительству подворья Смышляеву присылали из Петербурга по 20000 франков по первым числам каждого из весенних и летних месяцев. Впрочем, бывали исключения. Телеграмма в Петербург от 25 апреля 1887 г.: «Переведите 30 т. фр. Много платить за материалы». Бывало и так: «Деньги <за июнь> не получены. Взято заимообразно у о. Антонина 15000 фр.».

В январе-феврале 1887 г. Смышляев вновь в Петербурге. 7 января состоялся его годовой отчет в Совете Общества. 10 февраля 1887 г. во внимание «заслуг по исполнению трудных обязанностей» он был избран почетным членом Палестинского Общества с вручением золотого знака и диплома, подписанного председателем Общества вел. кн. Сергием Александровичем. В мае 1887 г. Дмитрий Дмитриевич обратился в Совет с предложением об изменениях в первоначальном проекте Сергиевского подворья – с целью «выстроить второй этаж над столовой, буфетом и гостиной и в этом втором этаже поместить библиотеку и музей», причем жертвовал Обществу собственную свою библиотеку. Предложение Смышляева было принято, но надстроен второй этаж над народной трапезной был позже, уже после освящения подворья[29].

Внутренний двор и сад Сергиевского подворья. ГМИР

Строительство было в полном разгаре, когда из Константинополя был, наконец, получен «кушан (купчая) в окончательной форме на участок земли под строящимся приютом (имеется в виду Сергиевское подворье)»[30].

Дополнительную напряженность в график строительства вносило ожидание приезда вел. кн. Сергия Александровича, стимулировавшее все основные постройки Общества в Иерусалиме. Это был долгожданный визит. Еще 2 июля 1886 г., через полтора месяца после оформления купчей, консул Д. Н. Бухаров писал М. П. Степанову: «Мы сделаем все возможное к приезду великого князя. Ради Бога, поддержите его намерение посетить Палестину. Это необходимо»[31]. Но поездка была отложена и в 1887 г.

Проходит еще год – и 7 января 1888 г. Смышляев докладывает о ходе работ при очередном отчете в заседании Совета Палестинского Общества в Петербурге[32]. Была утверждена новая, исправленная смета строительства в 380000 франков, в счет которой разрешено «выдать Д. Д. Смышляеву тотчас же 25000 франков для приобретения предметов, необходимых для первоначального обзаведения приютов <т. е. Сергиевского подворья>; остальную же сумму переводить по равной части 1го числа каждого месяца в Иерусалим, начиная с 1 марта; ‹…› утвердить изменения в плане, согласно предложения Д. Д. Смышляева; разрешить Д. Д. Смышляеву отправиться за границу для приобретения предметов, необходимых для обстановки построек, ассигновав необходимую на путевые расходы сумму и суточные по 10 франков в сутки; выразить Д. Д. Смышляеву благодарность за труды его на пользу Общества»[33].

Весной 1888 г. работы возобновляются. Из письма Смышляева М. П. Степанову от 26 марта 1888 г.: «Закрыли потолок южного корпуса и закрывают в западном». 20 апреля: «Постройки наши идут своим чередом»[34]. Все готовятся к приезду высоких гостей.

Наконец, 29 сентября великий князь Сергий Александрович со своей супругой великой княгиней Елизаветой Федоровной и братом Павлом Александровичем прибыли в Иерусалим. Основной их целью было участие в освящении – в праздник Покрова, 1 октября 1888 г. – храма св. Марии Магдалины в Гефсимании. В ходе поездки великие князья осмотрели строившиеся Сергиевское и Александровское подворья.

Работы близились к завершению. 1 ноября 1888 г. архитектор Г. Франгья получил полный расчет по гонорару за строительство Сергиевского подворья – 9497 франков[35]. С 1 декабря того же года «уволен от занятий <прораб> Николай Георгиевич Вальсамаки»[36].

Из Петербурга торопили. Смышляев – Хитрово, от 2 февраля 1889 г.: «Вы спрашиваете, можно ли будет к сентябрю выстроить северный корпус, если будут деньги? Можно, но жить в нем будет до следующего сезона, т. е. до сентября 1890 г., нельзя: во-первых, он будет сыр, а во-вторых, нельзя успеть его обставить всем нужным для жилья»[37].

29 апреля 1889 г., в день рождения председателя ИППО великого князя Сергия Александровича, на угловой башне Сергиевского подворья впервые был поднят флаг Палестинского Общества[38].

…Подходило к концу пребывание в Святой Земле первого уполномоченного ИППО, строителя Сергиевского подворья Д. Д. Смышляева. Несмотря на все попытки удержать его, размолвки с петербургским руководством, в частности, с В. Н. Хитрово, привели к неизбежности его отъезда. 1 августа 1889 г. Смышляев сдал кассу, а 12 августа по описи все дела и имущества Общества своему преемнику Н. Г. Михайлову. 21 августа Дмитрий Дмитриевич отбыл в Одессу и оттуда в Пермь[39].

В письме Хитрово к Михайлову от 5 августа 1889 г. содержится подробная инструкция относительно скорейшего открытия Нового подворья (так оно пока называлось). «Относительно подворья буду просить Вас, если возможно, 8 или лучше 14 сентября, в день Воздвиженья Честного Креста, освятить и открыть его для приема на основании данных Вам по сему предмету наставлений. Для освящения здания имеете пригласить о. архимандрита <Антонина> с русским духовенством. Необходимы молебен с водосвятием, окропление святой водою всех помещений, затем завтрак или обед для всех приглашенных (на счет Общества). Пригласить же нужно непременно консула с женой, секретаря с женой и затем кого Вы еще признаете нужным, драгомана. К завтраку же или обеду должны быть приглашены все наши служащие. Приглашать Патриарха или кого-либо из греческих архиереев, я бы не приглашал. Затем с 15 сентября начните прием на подворье поклонников»[40].

20 октября 1889 г., по окончании строительных работ, Сергиевское подворье было освящено начальником Русской Духовной Миссии архимандритом Антонином (Капустиным) и с этого дня открыто для паломников.

Расположенное рядом с Русскими Постройками, с которыми было соединено въездными воротами, подворье вмещало большой комплекс учреждений и служб. Большое место занимала контора Управления подворьями ИППО и связанная с ней квартира управляющего подворьями. Все паломники, прибывавшие в Иерусалим после 1892 г., получали свой багаж через администрацию железной дороги в конторе, а также отдавали на хранение свой паспорт, паломническую книжку и пароходный билет, внеся в залог 5 руб., которые потом забирали обратно при отъезде из Иерусалима. Также уплачивался один рубль на Русскую больницу – с правом в случае необходимости пользоваться в ней бесплатным лечением. Чемоданы, сундуки и другие тяжелые вещи сдавались на хранение в особые кладовые при каждом здании подворья. Комнаты 1-го и 2-го класса, прекрасно меблированные и снабженные всем необходимым для продолжительного в них пребывания, не уступали по обстановке современным им европейским отелям.

Подобно тому, как при проектировании и строительстве здания в первоначальные проекты вносились существенные изменения, так и после ввода его в эксплуатацию менялись не только конкретные назначения тех или иных помещений, но и концепция и общий характер подворья. Задуманное для приема растущего числа русских паломников, преимущественно из простонародья, оно не сильно увеличило площади для паломников. Его значение было в другом: подворье становится штаб-квартирой Палестинского Общества в Иерусалиме. Поэтому со временем здесь остались лишь номера 1-го и 2-го класса, а общие палаты для паломников и комнаты 3-го класса были перенесены на старые подворья. Оставались также столовые, народная трапезная, водогрейная, хлебопекарня, кухня, баня, прачечная и другие хозучреждения для обслуживания паломников. Кстати, в связи с постоянно возраставшим числом паломников многие из хозяйственных учреждений подворья вскоре стали тесны и настоятельно требовали расширения, на что у Палестинского Общества уже не хватало средств.

Не менялось только место и назначение народной трапезной, где собирались и знакомились между собой прибывавшие в Иерусалим паломники. Она находилась в первом этаже угловой круглой башни, что и обусловило ее несколько «угловатую» форму. В трапезной в течение всего дня можно было получить обед, который состоял из супа или борща, каши или гороха на второе, фунта белого или черного хлеба и кружки кваса. Весь обед готовился из продуктов, привезенных из России, и обходился паломнику в 10 копеек.

Паломники на Сергиевском подворье. ГМИР

В народной столовой на Сергиевском подворье. ГМИР

Праздничная трапеза во дворе Сергиевского подворья. ГМИР

Неимущие и бедные паломники получали в трапезной так называемые «поминальные» обеды. Многие верующие, не только из числа паломников, но и из России, желая помянуть усопших родственников, передавали в контору подворий (или в канцелярию Общества в Петербурге) деньги на определенное число обедов (считая по 10 коп. каждый) и в указанные ими дни памяти просили накормить то или иное количество неимущих паломников. В конторе ИППО нуждающимся раздавали талоны на получение из трапезной поминальных обедов в заранее назначенные дни.