Ричи - Томас Томпсон

— Это Брик Пейвол, он у них заводила, — сказала Кэрол, кивнув в ту сторону, откуда слышался шум.

— Да, я его видел, — подтвердил Джордж.

Кэрол рассказала, что Брик прячется в чьем-то гараже и оттуда угрожает родителям.

— Он послал мальчишку к матери, велел передать, что если она не принесет ему одежду, то он подожжет их дом.

— Он и в гараже не сидит, — заметил Джордж, — сейчас он там с этой компанией, забрасывает яйцами проезжающие машины и орет непристойности. А Ричи — как глухой, он перестал меня слышать. И все эти дружки виноваты: и Брик — ихний любимчик, и Марк, и Орешек.

— Ничего, — сказала успокоительно Кэрол, — ребята приходят и уходят, так всегда бывает. Наступает охлаждение. Скоро начнутся занятия в школе, и, может, Ричи найдет себе других товарищей.

В конце лета Динеры смотрели телевизор, когда в передней раздался звонок. Джордж пошел открывать и увидел незнакомого мужчину, который назвался Крэгом и плача рассказал, что его мальчика закололи на улице,

Джордж обмер. Он боялся задать страшный вопрос. Но мистер Крэг спросил:

— Ваш Ричи дома?

— Не знаю. Неужели он замешан?

— Не скажу вам. Но мне передали, что ваш Ричи знает этого парня. Его зовут Оскар. Он велел моему сыну пойти в музыкальный магазин и украсть для него альбом с пластинками. Мой мальчик не захотел, тогда тот выхватил нож и воткнул ему в грудь. Моего мальчика увезли в больницу.

Убитый горем отец вызвал у Джорджа глубокое сострадание. Еще один из лиги беспомощных родителей!

— Я выясню, что смогу, — обещал он, — но я прошу вас заявить в полицию. Пусть они расследуют. Почему-то родители избегают обращаться в полицию, когда дело касается их детей. Но мы обязаны положить конец тому, что сейчас творится.

Около полуночи приятель подвез Ричи домой, но тот попросил остановить машину за квартал от дома.

— Посидим здесь немножко, — сказал Ричи. — Мой старик минут через десять отправится на боковую, и я обойдусь без нотаций.

Но Джордж не спал, он поджидал сына. Он слышал, как тихонько открылась боковая дверь и Ричи прокрался на цыпочках в свою комнату. Переждав, пока он ляжет, Джордж вошел в комнату и присел на край кровати. Ричи притворился спящим.

— Между нами пошли нелады, — заговорил Джордж в темноту. — Не знаю, как это закралось в нашу семью. Но давай попробуем начать по-новому… Когда-то мы очень хорошо проводили время. Помнишь?.. Так почему не восстановить это?.. Хочешь, на будущей неделе возьмем Рассела и поедем в заповедник Вандербилта? Там небось сейчас деревья во всей красе.

Джордж говорил с неловкими паузами. Про себя он отрепетировал беседу, решил сделать героическое усилие и вызвать Ричи на откровенный разговор, но слова не шли. Он перескакивал с предмета на предмет, помня, однако, что надо говорить тихо и дружески.

— Для тебя этот школьный год будет иметь большое значение, — начал он снова. — Ты говорил, что хочешь пройти пробные испытания в колледже. Знаешь, я в твои годы и думать не смел о колледже, отец не имел средств для этого. Ты же можешь на меня рассчитывать, если решил и у тебя будут соответствующие отметки. Я тебе помогу. Конечно, придется тебе поступить на работу, но это же не страшно, правда?

Джордж помолчал. Он надеялся на диалог, но Ричи не отзывался.

— Я всего-навсего продавец, — доверительно продолжал Джордж. — Наверно, я рад был бы служить лесничим где-нибудь в высоких, безлюдных горах, но я понимаю, что это невозможно. Я служу продавцом уже семнадцать лет, продавцом и останусь. У меня не было данных стать кем-то иным. Но у тебя они есть, ты можешь быть кем хочешь. Только бы тебе не мешали наркотики и эти твои дружки.

Ричи приподнялся на локтях и спросил раздраженно:

— Чем они тебе не нравятся? Ты мне не указчик. С кем хочу, с тем и дружу!

— Пока тебе только шестнадцать, — вспылил Джордж, — пока ты еще не взрослый и живешь в моем доме, я могу тебе говорить то, что нахожу нужным.

— Пошел ты вон отсюда, оставь меня в покое, — и Ричи накрыл голову подушкой.

— С удовольствием! — Джордж уже с трудом сдерживал гнев, он был готов закричать на всю улицу. — Но ты никуда не выйдешь ни в субботу, ни в воскресенье.

— А это мы еще посмотрим. Еще как посмотрим!

Но последних слов Джордж уже не услышал — он выскочил, хлопнув дверью. С этих пор он уже никогда не возобновлял никаких задушевных бесед с сыном.

На следующий вечер, в пятницу, Ричи ушел из дому перед ужином и вернулся поздней ночью. Брику он передал содержание вчерашней сцены.

— Этот идиот так меня разозлил, что я проглотил сразу две таблетки, ты понимаешь?

Брик кивнул. У него самого были неприятности с отцом.

— Однако же не такие, как с моим стариком, — возразил Ричи. — Ничего, я еще ему покажу!

Ричи, Брик, Марк и четвертый, по кличке Орешек, были тесно связаны между собой, хотя порой и ссорились. Сплачивало их не то, что были они маленького роста, и не то, что прежде испытывали одиночество, и не то, что плохо учились (хотя, кроме Брика, все обладали хорошими способностями), и даже не то, что были из рабочей среды, сыновья родителей, бежавших из Нью-Йорка в тихий городок.

Эти четыре подростка не строили речные плоты, не лазали на деревья, не участвовали в демонстрациях за спасение земли, не мечтали, кем они станут, когда вырастут. Их не увлекали ни автомобили, ни спорт, и даже интерес к девочкам был не чем иным как грубой бравадой. Их сплачивало только одно: наркотики. Что сейчас в продаже? Сколько стоит? Где можно спрятаться?.. А после долго еще воспоминания: «Ох, что мы вытворяли, накурившись!»

Тревога росла не в одном только доме Динеров. Если бы они не скрывали так от всех свою беду, они нашли бы поддержку у тех несчастных родителей, с детьми которых Ричи вел ежедневные беседы по телефону.

Брик позвонил матери с автомобильной мойки, где он был занят на почасовой работе.

— Мама, я заболел. Ты можешь за мной приехать?

Мать помчалась немедленно. Брик спустился к ней с настила, шатаясь как пьяный. Он был бледен, и тело его конвульсивно содрогалось от приступов рвоты.

— Ты курил с утра марихуану?

— Нет, — вынужденно признался он, — только принял таблетки.

— Сколько ты принял?

— Не знаю. Может, три, а может, четыре.

Мать схватила его за кисть — пульс не прощупывался. Господи, он умирает! Он отравился!

Брика отвезли в больницу, где его продержали до ночи. А мать тем временем бегала по коридорам и кабинетам — что делать, как быть дальше? Заметив молодого врача, который что-то записывал, она подбежала к нему и стала сбивчиво рассказывать о своем горе.

— Научите, что делать с парнем? — умоляла она. — Он отравляет себя наркотиками!

Врач посмотрел на бедную мать с откровенно скучающим видом.

— Все они отравляют себя, — сказал он, — и никакой ваш парень не особенный. — И снова занялся бумагами.

Но миссис Пейвол была настойчивой дамой. «Хватая всех в больнице за полы», она узнала, что существует Центр по борьбе с наркотиками, кстати, почти рядом с их домом. Она заставила Брика, несмотря на его протесты, посещать там лекции. Впрочем, он говорил Ричи, что ходил туда, потому что там было удобно покупать наркотики.

— Столько народу там собирается — это тебе не вшивая толкучка на автомобильной стоянке! — комментировал Брик.

Орешек (настоящее его имя Дэвид Колмен), сын столяра-краснодеревщика, начал употреблять наркотики с тринадцати лет по совету Ричи, которому тогда было четырнадцать. Впрочем, он не очень нуждался в увещаниях, поскольку был посвящен во все тайны своего дома. Его шестнадцатилетняя сестра Вивиан уже не могла жить без наркотиков: курила все, что ей удавалось достать, глотала любые таблетки, кололась чем попало и нюхала без разбора любые порошки. Эта Вивиан была главной наставницей Ричи: он часто вел с ней долгие, подробные телефонные беседы о достоинствах и недостатках разных наркотиков.

Во время одной такой беседы Вивиан вдруг бросила трубку, увидев из окна, что к крыльцу подходят полицейские. В панике она метнулась туда, где прятала шприц и разные наркотики, но ее опередила 83-летняя бабушка. Схватив полиэтиленовый мешок со всем содержимым, старуха отнесла его в комнату и сунула под какой-то ворох тряпья. Только потом она открыла дверь полицейским и, пользуясь правом старости, обрушилась на них с бранью, как, мол, посмели заподозрить у нее в доме наркотики!

Ричи с Орешком и парнем по имени Карл, которого они вскоре лишили своего покровительства, постоянно болтались после школы на территории Торгового центра. В Ричи к этому времени произошла разительная перемена: он научился командовать другими, завел привычку посылать Орешка и Карла в универсам «с поручениями»: украсть фрукты, конфеты, а потом и кое-что посерьезнее.