Фанат Казановы - Дарья Калинина

   – Это еще надо выяснить, кто тут посторонний.

   – Ты!

   – А ты кто такой?

   – Я – ее жених!

   Тата мысленно охнула. Славка прилюдно назвался ее женихом! Фактически сделал ей предложение руки и сердца! А что она? А ей это предложение было на фиг не нужно. И как это случилось, что Славка стал ей не нужен и даже неприятен? Просто уму непостижимо.

   Между тем мужчины продолжили сражение за Тату. Пока, слава богу, вербальное.

   – Ах, жен-и-их! – прищурив левый глаз, произнес следователь. – И где же ты был, жених, когда Тате угрожал убийца?

   – Я... Я не мог полететь с ней. Я должен был работать!

   – А когда она прилетела? Почему ты устранился?

   – Я не устранился! Я работал!

   – И тебя ничуть не колыхало, что она тут была совсем одна? И что убийца мог в любой момент нанести свой следующий удар, и попасть под него могла именно Тата, тебя тоже не волновало?

   Славка растерянно уставился на Тату.

   – Что ему от меня нужно?

   – Мне от тебя нужно, чтобы ты оберегал такую чудесную девушку. Чтобы ты был с ней днем и ночью, потому что именно сейчас она нуждается в твоей защите и опеке.

   – Что я ей нянька, что ли?! – снова взвился Славка, и в этом была его кардинальная ошибка.

   Тата прозрела. Окончательно и бесповоротно. Она наконец-то увидела Славку таким, каким он был на самом деле. Без розовых очков его личность предстала в весьма невыгодном свете. Себялюбивый, корыстный, с низменными побуждениями. Если разобраться хорошенько, то почти альфонс. Сколько денег он выкачал из Татиного кошелька! И все время требовал от нее дорогие подарки.

   Среди его плюсов можно было назвать только смазливую внешность. Да и она, теперь Тата это четко видела, претерпела с момента их первого знакомства значительные изменения. И изменения эти были, увы, не в лучшую сторону. Славка постарел, истаскался и уже не был этаким мачо всего их факультета. Теперь это был обычный, начинающий уже лысеть мужчина с первыми морщинами на узком лбу.

   – Пусть катится ко всем чертям! – снова начал злиться Славка, почему-то глядя не на майора, а на Тату. – Шалава!

   Вот этого ему говорить не следовало. Твердый кулак майора, мелькнув у носа Таты, крепко впечатался прямо в левый глаз Славки. Тата охнула. Славка взвыл. Один майор остался строг и невозмутим. Словно и не он вовсе только что рассадил бровь Татиному поклоннику.

   – О-о-о! – выл Славка, приплясывая на месте. – Ну, я тебе сейчас!

   И он в самом деле сделал попытку врезать майору по физиономии. Но безуспешно. Майор перехватил руку Славки, вывернули и... О, ужас! Славка оказался на полу!

   – Стойте! – кинулась к драчунам Тата. – Так же нельзя! Мы цивилизованные люди! Только не у меня дома! Соседи услышат!

   Но мужики ее не слушали. Какая там к черту цивилизация! В их крови бушевали первобытные инстинкты. Они бились за лидерство, за право быть вожаком, за обладание самкой. Бились не на жизнь, а на смерть. Разумеется, в тех пределах, в каких это возможно для современных мужчин. Славка вцепился зубами в ногу майора. Тот не остался в долгу и въехал свободной ногой Славке по физиономии, украсив ту еще одним фингалом.

   Прокушенная нога взамен двух фингалов – слабое утешение. И Славка отчаянно ринулся в бой. Лежа на полу, он махал своими длинными ногами, которые резали воздух словно гигантские ножницы. Одним их таких махов ему и удалось заехать майору по шее. Тот скривился. Шея у него побаливала и раньше. В кабинете майора гуляли сквозняки. И теперь удар отдался в простуженных мышцах сильнее, чем можно было ожидать.

   – Ах, скотина!

   – Сам гад!

   И схватка закипела с новой силой. Славка дрыгал ногами и уронил-таки майора. Тот тут же вцепился своими ручищами в шею Славки. Тот хрипел, изворачивался и умудрился-таки звездануть майора по затылку. Вот это растяжка! Тата невольно позавидовала Славкиной пластичности. Столько лет без спорта, а как лихо наподдал майору.

   Но и майор был не промах. Он основательно придушил Славку, проведя захват локтем. Еще немного, и затрещат Славкины позвонки. Увлекшийся майор мог переусердствовать. А там служебное расследование, превышение полномочий, суд и тюрьма. Мертвый Славка и арестованный Бряк. Нет, такого Тата позволить просто не могла! В кои-то веки возле нее образовалось сразу два поклонника. И чтобы один умер, а другого отправили за решетку? Ни за что!

   – Хватит! – рванулась Тата вперед. – Тайм-аут! Перерыв!

   Ничего не помогало. Ее просто не слышали. Мужчины катались по полу, остервенело мутузя друг друга. Того и гляди, действительно убьют! Только этого ей не хватало. Тата заламывала руки и стонала. Говорят, что опасность обостряет умственные способности. Ничуть не бывало! Сейчас Тата не могла сообразить решительно ничего. В мозгу образовалась какая-то пугающая пустота.

   – Я тебя убью! – ревел Бряк.

   – Остыньте! – взмолилась Тата и вдруг замерла.

   Затем она быстрее лани метнулась обратно в квартиру. Туалет! Ведро! Холодная вода! Скорей! Скорей!

   Пока тугая струя била из крана на кухне по блестящей пластиковой стенке ведра, Тата приплясывала от нетерпения. Но наконец ведро набралось. Постанывая от натуги, Тата потащила его на лестницу. И там, крякнув в последний раз от натуги, размахнулась и выплеснула все ведро на мужчин.

   «Хлюп!»

   «Буль-буль!»

   И вот уже оба противника мокрые и совершенно не опасные растерянно смотрят на Тату.

   – Ты это чего? – пробормотал майор. – Я же ради тебя!

   – Не ожидал! – добавил Славка. – Стерва ты!

   – Эй! Полегче!

   – Чего полегче? – вновь окрысился Славка. – Она нас холодной водой, как котов, а я полегче?

   Но Тата не слушала их упреков. Пусть ругают ее, сколько влезет. Зато оба живы и относительно целы. Правда, у Славки уже заплыли оба глаза. А у майора распух нос, и сам он подозрительно припадает на левую ногу. И еще что-то беленькое вон там на полу валяется. Вроде бы чей-то зуб. Но это ведь сущая ерунда! Зубы можно и вставить. Современная стоматология творит чудеса.

   Но мужчины, казалось, так не считали. И что самое парадоксальное, они вовсе не были благодарны Тате за то, что она прекратила драку и спасла их здоровье, а возможно, что и жизни.

   – Как ты могла!

   – Не ожидал!

   И оба мужчины повернулись к Тате спиной.

   – Постойте! – крикнула она им. – Вы куда?

   – Уходим.

   – Злая ты!

   И соперники затопали ногами в сторону лифта. А Тата с открытым ртом осталась стоять у своих дверей. Ну, и кто после этого поймет этих мужчин?

 //-- * * * --//

   В этот же день подруги нанесли визит профессору Кузнецову, который официально считался научным руководителем Синтии, а на самом деле был паразитом, наживающимся на ее усердии и таланте.

   – Если это в самом деле Синтия накропала последние десять книжек Кузнецова, то она была гений! – говорила Леся, пока подруги ехали к профессору. – Потому что книги – гениальны!

   – Ты их читала?

   – Я их читала. Они великолепны! Грамотный язык, легкий стиль изложения с юморком.

   – И только?

   – Почитаешь их и тут же начинаешь верить, что диета – это легко и просто. А ты сама – самый сильный и успешный человек на свете, все тебе по плечу. А уж похудеть на пару-тройку килограммов, вообще раз плюнуть!

   – Синтия писала такие замечательные книги? – оживилась Тата. – А мне она показалась просто настырной и даже навязчивой. Помните, как она каждое утро ровно в шесть утра обходила наши комнаты, чтобы поднять на утреннюю пробежку?

   – Но она и сама бегала.

   – Да, лентяйкой и лежебокой бедная Синтия точно не была.

   Визит к профессору Кузнецову никакой ясности в расследование не внес. Профессор оказался противным мелким сухоньким старикашкой с козлиной бородкой и абсолютно лысой головой. Трудно сказать, кого он больше напоминал. Скрюченного высохшего богомола или какое-то другое насекомое. Одно можно было сказать совершенно точно: профессор был на редкость отвратителен не только внешне.

   Говорил он про Синтию подчеркнуто слащавым тоном. Но когда подруги завели разговор о похоронах, оказалось, что профессор даже и не собирался жертвовать хоть копейку на погребальный ритуал для своей сотрудницы.

   – Синтия была оформлена у нас по трудовому соглашению на неполную ставку. Так что...

   И профессор выразительно развел руками. Мол, и рад бы помочь бедной девочке, да не могу. Моральные принципы не позволяют давить на сотрудников.

   – Люди, которые Синтию почти и не знали, вряд ли захотят раскошелиться. Давить на них я не имею права. А платить за ее похороны из своего кошелька, вы сами понимаете... Синтия проработала у нас не так долго и принесла не так много пользы, чтобы мы сочли ее незаменимым членом нашего дружного коллектива и оплатили бы ее похороны.