Götterdämmerung: cтихи и баллады - Всеволод Емелин

Оказался наш отец…

Убеждают сограждан СМИ:Друг наш Батька, да брат нам Батька.Но пора признать, черт возьми,Что такого батьку — ебать-ка.

На халявной нефти и газеИшь какую ряшку раскушал,А Осетию и АбхазиюПризнавать за него будет Пушкин?

Он снимает сладкие пенки,Безвозвратно берет кредиты.Мы должны сказать Лукашенке,Знаешь, братец, куда иди ты?

Распоясался паразит,Развалясь вальяжно на стуле,Он солдатам нашим грозитПартизанской коварной пулей.

И пусть тоже усат, как морж,Оппозиция им подавлена,Все равно ни хера не похожОн на маршала Сталина.

У него есть проблемы с мозгом,Если думает, что у стенкиПартизан будет гибнуть с лозунгом —Умираю за Лукашенко!

Оказалось, который год,Наплевав на Минздрава инструкции,Они травят русский народЯдовитой молочной продукцией.

Люди гибнуть могли бы тыщами,Потребляя ихнюю ряженку.Да спасибо врачу Онищенко,Санитару леса отважному.

Пусть он с этой своей продукциейТолько сунет свой нос в ЕС,С ним по-быстрому разберутся,Там за взятку не купишь СЭС.

Ох, как ждут под окошком васЕвропейский совет и НАТО,Им нужны самосвалы МАЗИ Чернобыльский мирный атом.

Над жнивьем летят журавли,Или это дикие гуси,До чего же вы довелиМою молодость Белоруссию?

Что ж вы сплошь от Бреста до ПолоцкаВсе такие гордые, нервные?Может, хватит уже выебываться?Становитесь-ка Минской губернией!

По поводу прочтения моего текста из пьесы “Кризис” в контексте олигархического кутежа на крейсере “Аврора”

Стоит император Петр Великий,Мечтавший запировать на просторе,А вместо него капиталисты дикиеПьянствуют на “Авроре”.

Государь, поднявший с колен отчизну,Стоит в позе кавалергарда,Собирается прорубать окно в Европу,А на “Авроре” пьют авторы афоризма“У кого нет миллиарда,Пусть катится в жопу!”

Как на крейсер “Авроре”На народное гореСредь несчастий и болиСобирался бомонд.

Все Мамоне молились,Безобразно напились,Пели матерный “Кризис”И сигали за борт.

Глазки, ножки да губки,Пьяный гогот у рубки,Буря кружится злая,Рвет Андреевский флаг.

Только где-то на баке,Затаясь в полумраке,В бескозырку рыдаетОдинокий моряк.

Он рыдает о флоте,О морской о пехоте,О погон позолотеИ о тех, кого нет.

О морях-океанах,О шикарных путанах,О таинственных странахИ о пусках ракет,

О портовом веселье,О шумящем Марселе,О дурманящем зельеВ пачках от сигарет.

О штормах и о стуже,Об успехах по службе,И о золоте с кружевРозоватых манжет.

Грозный крейсер “Аврора”,Ты же наша опора,Средь распада и мораКто же нас защитит?

Нам не выжить без лоций,Где твои краснофлотцы?Не хватает эмоций,Разум так и кипит.

Где же дула наганов?Где же клеш от коленки?Туалеты на дамахРазвевает сквозняк.

Возле пушки КлебановПьет коктейль с Матвиенкой.Где начфлота Дыбенко?Где матрос Железняк?

Не в силах стерпеть я такого позораГламурная нечисть висит над Невой,Враги захватили наш крейсер “Аврора”.И “Дом Периньон” заедают икрой.

Возьму острый нож и воткну до упора,Где сердце дрожит наподобье струны.И пусть тебе снятся, крейсер “Аврора”,В предутренний час только добрые сны.

Ах, мой Ленинград, колоннады и арки,Ты как-то сегодня особо угрюм,А в наших каютах сидят олигархиИ девушек наших ведут в темный трюм.

Они пьют вино и ругаются матом,Их бабы визгливы, грубы мужикиСкажи мне, “Аврора”, где в черных бушлатахГрозно шагают твои моряки?

У нас нет приказа наркомвоенмора,Есть шестидюймовка, но где ж ее цель?И наш героический крейсер “Аврора”Враги превратили в второй Куршавель.

Над трубами крейсера тучи сгустились,Под пьяные крики пирующих барЧитает Каплевич собравшимся “Кризис”,А я ж его автор, и где гонорар?

Не видно на судне его экипажа,По палубе бродит госкапитализм,И слушают “Кризис” его персонажи,И это, наверно, есть постмодернизм.

Ты слышишь, товарищ, трудящихся стоны?Повсюду ликует наш классовый враг,Товарищ, товарищ, откроем кингстоныИ ляжем на дно, словно крейсер “Варяг”.

На палубу вышел — стоит олигарх,В глазах у него почернело…И долго качалось в холодных волнахЕго бездыханное тело.

Памяти Майкла Джексона

Когда-то генсек Горбачев М.С.Со своей молодой женойРешил покончить с Холодной войнойИ поднял Железный занавес.

Занавес поднимается,Выскакивает Майкл Джексон,Хватает себя за яйцаОн решительным жестом.

Он на наши телеэкраны ворвалсяВ восьмидесятые годы,Принес с собой перестройку и гласностьИ прочие блага свободы.

Помню его с погонамиНа плечах,Помню на водку талоныИ карточки москвича.

Помню вал конструктивной критики,Знамена над головой,Стотысячные митинги,Где каждый кричал: “Долой!”.

Граждане шли, как на парад,Скандируя: “Ельцин! Ельцин!”А вечерами в программе “Взгляд”Песни нам пел Майкл Джексон.

Прыгуч, как орангутан,Красавец и весельчак,И тут же товарищ ГдлянКоррупцию разоблачал.

Да, хватало экзотикиДля телезрителя местного,То ГУЛАГ[10], то наркотикиИ снова клип Майкла Джексона.

Коржаковской саблей вооруженныйОн по сцене летит сквозь лучи и дым,Он мечтал стать белым, а стал прокаженным,Он хотел жить долго, а стал святым.

Вот идет он походкой луннойЗадом наперед,Каким я был тогда юным,А нынче наоборот.

Где вы теперь, 80-х годов герои?Привела дорога в бордель вместо храма.Вместо героев теперь наши двое,Наши двое да ихний Барак Обама.

Пересадите мне черную кожу,Сделайте пухлость губ,Я в зеркале свою пьяную рожуВидеть уже не могу.

Жизнь прошла, заливаясь водкою,Поседели мои виски.Помню брючки его короткиеИ белые носки.

На почту приходит лишь спам,А больше ни хера.Майкл Джексон принял ислам,Да и нам всем пора.

Римейк-песня

И. С. Зубковскому

Спальные районы,Замкнутый простор,Я смотрю с балконаНа бескрайний двор.

Вдалеке промзона,Трубы да бетон,Пение КобзонаИзо всех окон.

Ласковые ливни,Парни во дворах,Сколько их погибнетТам, в чужих горах.

Через двор к воротамМимо не пройдешь,Вот они на фотоВ модных брюках клеш.

Выдался короткимВек у большинства,Нас косила водка,А не вещества.

Сменятся сезоны,Кореш отсидит,Пение КобзонаВсе сопроводит.

Снег ноябрьский выпал,Вновь запил отец,Здесь играли в сику,Трынку и деберц.

Престарелый кесарьСнова речь сказал.Вам “ТУ”? “Стюардессу”?У меня “Опал”.

Не смеши, родимый,Я курю “Пегас”.Тогда были зимыНе то, что сейчас.

Через год по ходуСнова юбилей.Как текли те годы,Как конторский клей.

Пыльные газоны,Карканье ворон,Пение Кобзона,Спартак-чемпион.

Скоро в мрачной бездне,Где бессилен взгляд,Этот мир исчезнетСловно Китеж-град.

Скрылось это царствоВ толще темных вод,Лишь Кобзон осталсяИ поет, поет…

Пьесы