Последний удар - Джессика Клер

Она выглядит растерянно:

— Я… я не уверена, готова ли.

Я киваю:

— Ты скажешь мне, когда остановиться.

Я хочу испытать это, чтобы стать идеальным для неё. Поэтому отстёгиваю ремни безопасности и опускаю сиденье:

— Ложись сюда.

Она ложится, но нервничает оттого, что её наряд прикрывает не всё. Я начинаю её гладить, долгие томные проходы вниз от плеча до колена. Её грудь дрожит под рубашкой, но я её игнорирую. Сначала мне нужно, чтобы ей стало комфортно рядом со мной и под моими прикосновениями.

Каждый проход моей руки отражается на ней. Я выравниваю её дыхание в соответствии со своим. Этот трюк я узнал, успокаивая других, но он работает и здесь. Вскоре с её рук спадает напряжение, бёдра расслабляются и открываются. Теперь я задерживаюсь у её груди и усложняю узор на бедерах. Её дыхание и пульс учащаются.

Будь в машине больше света, а не один лишь серебряный луч луны, я бы мог разглядеть, как покраснели не только её щёки, но и шея и грудь. И когда-нибудь я увижу это, однако сейчас придётся ограничиться только видимыми признаками возбуждения.

В следующем движении я позволяю себе коснуться её груди и чувствую через ткань набухший сосок.

— Твоё тело просит об облегчении.

— Почему ты так говоришь? — в её голосе отражается каждое прикосновение моего большого пальца к её соску.

— Потому что твоё тело напряжено. Твои маленькие сосочки готовы к ласкам. А под тонкой кожей на шее бешено бьётся пульс, — я шепчу это, целуя вершины её щёк и облизывая точку, где колотится пульс. — А между ног у тебя пульсирует несколько фунтов крови, подогревающих твою киску. Это видно по тому, как сдвинуты твои бёдра.

Я позволяю своей руке опуститься между её ножек чуть выше лобка.

Она невольно толкается мне на встречу.

— Я наслаждаюсь этими признаками, — шепчу ей прямо в ухо. Она дрожит, когда я облизываю её нежную кожу за ушком. — Эти признаки говорят, что тело моей женщины поёт для меня.

— Твоей женщины? — вырывается у неё удивление.

— Да, моей, — говорю я, и в этот раз сильнее надавливаю между ног, так, чтобы мои пальцы легли прямо на её влагалище. И, как я и предсказывал, её сердце будто спускается вниз и начинает яростно колотиться в самом центре её влагалища. За тканью её юбки и трусиков я чувствую влагу.

— Ты носишь трусики, которые я тебе купил, Дейзи? Ты думаешь обо мне каждый раз, снимая их? Разве тебе не интересно, что было бы, если бы на месте этого шёлка и кружева оказались мои руки?

И она выдаёт то, чего я хочу. Задыхающееся «да».

— Могу я посмотреть? — спрашиваю я. Она кивает, и этого достаточно. Я поднимаю её юбку вверх и вижу светлые трусики непонятного цвета:

— Голубые?

— Голубые, — соглашается она и дарит мне натянутую улыбку.

Я успокаиваю её, поглаживая лоб. Все эти вещи, паузы и лёгкие прикосновения я совершаю для того, чтобы усилить её оргазм. Ведь это её первый оргазм. И что бы ни произошло, я гарантирую, что она не забудет этот момент. Она будет вспоминать этот день каждый вечер, от этой мысли я снова возбуждаюсь.

Однако одной руки будет мало для моей цели. Я проклинаю себя за то, что мы начали это в машине и приходится импровизировать. Хороший убийца — король импровизации. Между рулём и сиденьем для меня достаточно места, чтобы встать на колени. И я склоняюсь над ней в этом неудобном положении. Я мог бы сидеть так часами, если бы это помогло доставить ей удовольствие. Это поза не наказания, а награды.

Её лицо обращено вниз, ко мне, а пока я был занят своим размещением, в её глаза прокрались страх, трепет и неуверенность. Я кладу руки ей на бёдра и признаюсь в ещё одной правде:

— Я так жажду тебя, Дейзи, до боли в зубах. Мой рот весь наполняется слюной при мысли, что я попробую твой нектар. А руки чешутся от желания погладить каждый дюйм твоего тела.

От моих слов ей становится легче, и она ласково улыбается мне. Я целую её колени, глажу её лодыжки вверх и вниз. Затем поднимаю юбку чуть выше, чтобы иметь возможность поцеловать её округлый животик. Снова и снова мои руки скользят по её бёдрам, почти касаясь шёлковой поверхности её трусиков, однако не допуская прямого контакта. Она выгибается, сжимая меня бёдрами, и я чувствую влажность напротив моей груди. Я продвигаюсь выше, чтобы узнать контуры её рёбер и живота.

Её руки проникают в мои волосы и тянут меня вниз. Она невинна, но её тело знает, где горит пожар и кто может его потушить.

Клянусь, только я. Теперь только я должен быть тем, кто приносит ей облегчение. Все её оргазмы мои, с этого момента и до самой смерти. Горячо дыша, я сдвигаюсь вниз, а её руки тянутся за мной, как на буксире. Она заставляет меня остановиться, когда моё лицо утыкается в трусики, что я для неё купил.

— Ты уверен, что хочешь этого? — спрашивает она, прикусывая нижнюю губу.

— Конечно же.

Вопрос кажется мне таким смешным. Каждый захотел бы оказаться на моём месте, знай он, какое сокровище тут его ждёт.

ДЕЙЗИ

Я ужасный человек.

Я должна провалиться под землю прямо сейчас. Эта мысль приходит мне в голову, когда рука Ника проникает мне под юбку, а щетина на его щеке царапает моё бедро. Сейчас я должна думать о том, как он нашёл меня. Или дрожать от страха из-за почти удавшегося нападения маньяка.

Вместо этого я задыхаюсь от прикосновений Ника. Его рот находится прямо над шёлком моих трусиков. И я чувствую через ткань его дыхание. Отрывистое, как и моё. И я видела его пенис, я трогала его.

Если он преследует меня, то крайне неразумно хотеть прикасаться к нему. Так приятно, что он увлечён такой скучной и простой мной. Мне хочется сосредоточить всё его внимание на себе. Стать центром его мира. И я в восторге оттого, что он позволил мне доставить ему удовольствие и даёт шанс получить его взамен.

Это обещание удовольствия отключает всю осторожность и тянет меня глубже в омут.

Он хочет меня. Невозможно притворяться, когда так быстро кончаешь. И сейчас он хочет спуститься вниз и сделать то, что, как говорит Рейган, Майк никогда для неё не сделает. Это самое эротичное, что может сделать мужчина для женщины. Я чувствую себя полной невеждой, находящейся рядом с сексуальным шведским столом. Он даёт мне так много, и я просто не могу обработать всю информацию прямо сейчас.

— Я чувствую твой запах, — говорит он очень низким голосом.

Его слова такие грубые, поразительные и… возбуждающие. Я задыхаюсь. Будто весь воздух из машины исчез вместе с моим разумом. Однако он прав. Я мокрая, такая мокрая. Даже сейчас я стараюсь сжать свои бёдра так, чтобы почувствовать, как плоть трётся о плоть.