Последнее желание гейши - Ольга Володарская

Грезя обо всем этом, Марго подлетела к подъездной двери.

Рванула ручку. Еще. Еще. Еще… Да что же это – не открывается!

Марго посмотрела, что мешает двери распахнуться, и увидела новехонький кодовый замок.

Часть 3

Базиль

День четвертый

Базиль проснулся от громкого пиликанья. Вскочил, как ужаленный, и стал носится по квартире, выискивая источник звука. Спросонья и перепоя (вчера он ни с того ни с сего надрался) никак не мог понять, что именно пиликает: телефон, будильник или дверной звонок. Когда он обежал всю квартиру, стало ясно, что трезвонит его сотовый. Оставалось его найти.

Мобильник обнаружился под кроватью. Почему он оказался именно там, а не на привычном месте – на тумбочке у изголовья, Базиль сказать затруднялся: события вчерашней ночи пока в памяти не всплыли. Последнее воспоминание относилось к глубокому вечеру, когда Василий выдул бутылку «Столичной» прямо из горла, а потом начал подпевать Шафутинскому, исполняющему по телевизору старую песню «За милых дам, за милых дам!». Что он делал потом, остается загадкой, но, судя по тому, как раскиданы его вещи (не только «Сименс»), спать он лег совершенно пьяным, а значит, та бутылка была не последней…

Пока он шевелил замутненными мозгами, телефон продолжал разрываться, и каждое его «пи-ли» отзывалось острой болью в голове Базиля.

– Алло, – каркнул в трубку Василий, вытащив телефон из-под кровати. – Я слушаю…

– Привет, – произнес женский голос.

– Кто это?

– Это Мила.

– О, Милочка, привет… Я не сразу тебя узнал.

– Спишь, что ли?

– Сплю, – честно признался Базиль.

– Хватит дрыхнуть, время уже девять!

– Девять, это ж такая рань! Я раньше десяти не встаю, – соврал Базиль, на самом деле обычно он просыпался в шесть, чтобы проводить Митю на работу.

– Тогда разбуди лежащую рядом с тобой бабенку и дай ей трубку…

Базиль покосился на свою старую кровать с линялым постельным бельецом и штопаным одеялом. Ни разу за сорок лет Васина полуторка не использовалась, как ложе для утех. На ней только спали: сам Базиль или Митя. Иногда кот Матвей и пес Бублик (оба умерли в прошлом году от старости), но женщины никогда!

– Ну, – нетерпеливо воскликнула Мадам. – Где она там?

– Я один, Мила…

– Не болтай, Базя. Я все знаю.

– Не понял…

– Марго с тобой? – потеряв всякое терпение, рявкнула Мадам.

– Нет, конечно, – растерялся Базиль. – А почему она должна быть со мной?

– Ее точно у тебя нет? – все еще не верила она.

– Точно…

– Ты не врешь?

– Я не видел Марго со вчерашнего дня…

– Вот черт! – выругалась она. – Куда ж тогда эта засранка подевалась?

– Марго пропала?

– Я пять минут назад заходила к ней в комнату, хотела разбудить, а ее там нет…

– В кухне, ванной, туалете смотрела?

– Марго нигде нет! И, главное, никто не знает, где она!

– А что она сказала, когда покидала дом?

– Никто не видел, как она уходила, вот в чем проблема!

– Как это, не видел? Вы же всю ночь просидели у гроба…

– Не всю, – смущенно пробормотала Мадам. – Так получилось… До трех просидели, а потом по комнатам разошлись – набрались мы к утру, вот всех и сморило…

– А что говорит охранник?

– Саша клянется, что мимо него она не проходила. Значит, Марго покинула дом через кухонную дверь… Только зачем?

Базиль хотел высказать несколько предположений, но в этот миг Мадам возопила «Ни хрена себе заявочки!» и бросила трубку.

Чтобы не ломать голову над тем, что вызвало такое возмущение Милки, Базиль набрал ее номер. Она откликнулась тут же, очевидно, еще не успела выпустить телефон из рук.

– Я не могу сейчас говорить, – выпалила она. – Ко мне менты с обыском пришли. Я потом тебе перезвоню.

Ого! Только девять утра, а они уже там! Значит, Слонов подписал-таки ордер! Причем, если судить по реакции Милки, даже не предупредил ее об этом… Отлично. Просто отлично! Получается, что Митя сейчас застанет всех экзотических птичек Мадам Бовари и сможет их допросить… Э, нет, не всех, самая нужная птичка-синичка по имени Марго вылетела из клетки и упорхнула в неизвестном направлении!

Надо предупредить об этом Митю, решил Базиль и набрал номер сына.

Митрофан ответил не сразу, секунд тридцать Василий слушал гудки, а когда уже собирался отключиться, в трубке раздалось:

– Голушко слушает.

– Митя, здравствуй, – скороговоркой выпалил Василий, – я должен тебе кое-что сказа…

– Мне некогда, – рыкнул Митрофан и отключился.

Базиль выругался. Ну и сынок у него, никакого уважения к отцу! А все потому, что он Митьку за всю жизнь ни разу не выпорол – все жалел мальчишку… Разве что иногда шлепал по заднице ладонью, но чаще просто отчитывал… Видно, не правильно поступал! Вот его, Василия, батя охаживал ремнем ежемесячно, чаще за дело, но иногда и для профилактики, и что же? Базиль, даже повзрослев, отцу слова против сказать не смел, а Митька только и делает, что дерзит… Гаденыш!

Вновь набрав номер сына, Базиль приложил трубку к уху. Пусть знает, что от него не так просто отделаться! Ишь чего выдумал, от отца отмахиваться! Он его вынянчил, вырастил, образование дал! Бобылем всю жизнь прожил, чтобы Митенька не чувствовал себя обделенным отцовским вниманием, и что взамен? «Мне некогда»?

«Щас все ему выскажу, – горячился Базиль, пыхтя в телефонный микрофон. – Пусть только ответит, я ему задам…»

Но Митя отвечать не пожелал. Сколько бы Базиль ни набирал номер, Митрофан всегда сбрасывал звонок.

– Черт с тобой, – рявкнул Василий в гудящую трубку. – Не хочешь разговаривать – не надо! Тебе же хуже!

Швырнув ни в чем не повинный телефон на кровать, Базиль начал одеваться. Быстро натянув на себя то, что подвернулось под руку: джинсы, футболку с линялой надписью «Супер-пупер» и старую олимпийку, он покинул квартиру. Несмотря на то что на сегодня у него запланирована куча дел (заплатить за свет, за телефон, за кабельное телевидение, починить тостер Аделаиды, отнести приятелю-ювелиру одолженное золотишко, купить молока, хлеба, яиц и сварганить ужин), Базиль решил заняться ими после обеда. Счета, покупки, долги и одолжения подождут, сейчас надо беглянку найти… Ведь неспроста она исчезла из дома, никому ничего не сказав! Значит, почувствовала опасность!

Эх, зря он вчера не настоял на своем. Глядишь, сегодня не пришлось бы еще и о ней беспокоиться! А теперь надо что-то делать! Что-то предпринимать, дабы отыскать беглянку и помочь ей, бестолковой, насильно!

Где искать Марго, Базиль не знал и не догадывался. Она может прятаться где угодно: в своей квартире, в Афиной, в мотеле, на вокзале… Но если рассуждать логически, то все перечисленное отпадает, так как человек, скрывающийся от милиции, не будет светить в местах, где могут проверить документы (мотель, вокзал), по месту жительства и прописки (обе квартиры). Легче всего снять какого-нибудь оголодавшего мужика, завалиться к нему домой и зависнуть там на пару дней… Так на месте Марго поступил бы он, Базиль, так спасались многие его дружки-воры, скрываясь от ментов, так сделал бы любой более-менее умный мужчина… Но разве можно предугадать, какие действия предпримет перепуганная женщина, чтобы спастись? При всей любви Базиля к слабому полу, он прекрасно понимал, что от его представительниц глупо ждать взвешенных поступков…

Так что все его расчеты могут оказаться неверными, и Марго ринулась именно туда, куда ей не нужно соваться – то есть в квартиру покойной подруги. Но это хорошо, так как в данном случае ее обязательно перехватят ребята Митрофана – наверняка, узнав об исчезновении Марго из «Экзотика», Митя послал к подъездам обоих домом своих оперативников…

Адрес, по которому Марго прописана, Базилю неизвестен, но где находится квартира Афродиты, он знает. Значит, надо ехать туда.

Спустившись на лифте вниз, Василий открыл кодовый замок, вышел к подъезду. Раздумывая, на чем лучше добраться до Александровского спуска и к какой остановке идти: к троллейбусной или автобусной, он оглядывал двор. Совсем песочница развалилась, даже посидеть на бортиках нельзя – безобразие! Куда смотрят отцы местной ребятни? Неужели трудно починить или изготовить новую? Четыре доски, восемь гвоздей, молоток и банка краски, вот и все, что нужно! И лавки сделать плевое дело, у каждого в гараже есть куча хлама, из которого можно соорудить скамью, но всем лень, поэтому из земли торчат лишь обструганные пеньки, бывшие некогда ножками, а посидеть абсолютно не на чем… Беда с этими молодыми мужиками! Ничего не хотят сделать за просто так, даже для своих детей… Вот когда он был в их возрасте, во дворе дома, где жили они с Митей, стояли качели, карусели, лесенки, лавочки, ворота для хоккея, и все эти детские радости изготовили они, отцы, чтобы их ребятам было интересно гулять…

От этих мыслей у Базиля голова разболелась еще сильнее, а желание опохмелиться усилилось.