Кровавая плата - Таня Хафф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во всем виновата эта старушка. Возможно, после того как он найдет подходящее наказание для демона и разберется с Корин, он займется проблемами иммиграции.
Пульсация сделалась еще громче.
* * *– Посмотри на это!
Вики ответила, не поднимая глаз и продолжая тереть лицо руками:
– Я видела. Я их принесла, помнишь?
– Неужто весь город выжил из ума?
– Город напуган, Генри.
Она надела очки и вздохнула. Ему она говорить не собиралась, но прошлую ночь она спала с зажженным светом и все равно просыпалась с бешено колотящимся сердцем, мокрая от пота, уверенная, что кто-то карабкается по пожарной лестнице в ее квартиру.
– У тебя было предостаточно времени с 1536 года, чтобы смириться с насильственной смертью. Но остальным не так везет.
Словно желая компенсировать нехватку событий в Страстную пятницу, все три субботние газеты разместили на первой полосе новость о седьмой жертве, делая акцент на то, что из этого трупа тоже полностью выкачали кровь. Все три газеты, включая национальную, которая наконец тоже присоединилась к общему хору, писали о вампирах, вели колонки с историческими и научными заметками о них, одновременно утверждая, что подобных существ не существует.
– Ты представляешь, что будет в результате всего этого?
Генри швырнул газету на диван, половина страниц отделилась и соскользнула на пол.
Вики повернулась, когда он исчез из ее поля зрения.
– Более широкий охват? – спросила она, чтобы скрыть зевок. Глаза болели от того, что она целый день читала отчеты о происшествиях, последней каплей стала новость о том, что призыватель демонов обратился к обычному оружию.
Генри был не в состоянии сидеть спокойно. Он пересек комнату в четыре яростных шага, развернулся и зашагал обратно. Ухватившись руками за спинку дивана, он наклонился к ней.
– Ты права: люди напуганы. Газеты по какой-то причине решили дать этому страху имя. Вампир. – Он выпрямился и провел рукой по ее волосам. – Журналисты, которые пишут эти истории, не верят в вампиров, как и большинство людей, что их читают. Но мы говорим о культуре, в которой люди скорее знают свой знак зодиака, чем группу крови. Где-то там кто-то воспринял все всерьез и уже точит колья в свободное время.
Вики нахмурилась. В его словах был смысл, и она не собиралась отстаивать положительные качества своих современников.
– Один из каналов сегодня транслирует «Дракулу».
– Великолепно. – Генри вскинул обе руки и снова принялся расхаживать. – Давайте подбросим дров в огонь. Вики, мы с тобой знаем, что в Торонто живет по крайней мере один вампир, и мне не нужно, чтобы какой-нибудь крестьянин, доведенный массмедиа до исступления, сделал что-то, о чем я пожалею, и только на основании того, что он ни разу не видел меня в дневное время. – Он остановился и глубоко вдохнул. – Самое отвратительное, что я ничего не могу с этим поделать.
Вики поднялась с дивана и подошла к нему у окна. Она понимала, как он себя чувствовал.
– Вряд ли это что-то изменит, но у меня есть подруга, которая ведет колонку об интересах людей. Как вернусь домой, позвоню ей – может, она сумеет хоть немного снизить накал страстей.
– Что ты ей скажешь?
– То же, что ты сказал мне. – Она широко улыбнулась. – Не ту часть, что про вампиров.
Генри выдавил из себя ответную улыбку.
– Спасибо. Она, наверное, решит, что ты сошла с ума.
Вики пожала плечами.
– Я была полицейским. Так что она уже давно знает, что я свихнулась.
Глядя на их отражение в окне, Вики вдруг впервые поняла, что Генри Фицрой, рожденный в шестнадцатом веке, на полголовы ниже ее. Будучи снобом в том, что касалось роста, Вики с удивлением обнаружила, что ее это совсем не беспокоит. Уши у нее покраснели, как у констебля тем утром. Она прочистила горло и спросила:
– Сегодня снова отправишься к реке Хамбер?
Отражение Генри мрачно кивнуло.
– Каждую ночь до тех пор, пока что-то не произойдет.
* * *Аника Хэндл только что вернулась с утомительной смены в приемном покое. Пока она парковала машину позади дома и ковыляла по тропинке, она думала исключительно о кровати. Она заметила их, только когда уже была у крыльца.
Роджер, страший брат, сидел на верхней ступеньке. Младший, Билл, стоял в замерзшем саду, прислонившись к дому. Рядом с ним у стены стояло нечто, напоминавшее хоккейную клюшку, но в плохом освещении сложно было разглядеть наверняка. Вместе с группой «друзей» братья снимали соседний дом, и, хотя Аника несколько раз жаловалась владельцу на шум и грязь, выселить ребят не получилось. Судя по всему, парни всю ночь пили. Она чувствовала запах пива.
– Доброе утро, мисс Хэндл.
Вот только конфронтации с Труляля и Траляля ей не хватало.
– Чем могу помочь, джентльмены?
Как правило, они были слишком глупы или слишком пьяны, чтобы уловить сарказм, но она не теряла надежды.
– Ну… – Улыбка Роджера обозначилась как чуть более светлый разрез на сером овале его лица. – Может, скажете нам, почему мы никогда не видим вас днем?
Аника вздохнула. Она слишком устала, чтобы разбираться с их идиотскими идеями.
– Я ночная медсестра, – медленно ответила она, подчеркивая каждое слово. – Поэтому я работаю ночью.
– Отмазка. – Роджер сделал большой глоток из бутылки в левой руке. Правой он что-то держал на коленях. – Никто не работает только по ночам.
– Я работаю.
Нелепость какая. Она зашагала вперед.
– А теперь возвращайтесь туда, откуда пришли, пока я не вызвала…
Она вздрогнула, когда ее схватили за плечи.
– Вызовешь кого? – спросил Билл, притягивая ее к себе.
Испугавшись, Аника отчаянно попыталась вырваться.
– Мы втроем, – казалось, голос Роджера шел откуда-то издалека, – посидим здесь до восхода солнца. Тогда и посмотрим.
Они свихнулись. Они оба свихнулись. Паника придала ей силы, и Аника вырвалась из хватки Билла. Пошатываясь, она поднялась по ступеням. Этого не может быть. Надо просто попасть домой. Дома она будет в безопасности.
Роджер встал. Она может проскользнуть мимо него. Толкнуть его с дороги.
Тут она увидела бейсбольную биту у него в руке.
Удар отбросил ее обратно на лужайку.
Рот и нос оказались разбиты, она не могла нормально вдохнуть, чтобы закричать.
По лицу струилась кровь. Аника встала на четвереньки и попыталась ползти обратно к дому. Если окажусь внутри, буду в безопасности.
– Солнце всходит. Она пытается спрятаться внутри.
– Тут все ясно.
Хоккейная клюшка с одной стороны была заострена – под весом двух мужчин, опирающихся на нее, она прошла сквозь куртку, униформу, кость и плоть, пока не достигла земли.
Когда из-за гаража выглянули первые лучи солнца, Аника Хэндл дернулась в последний раз и замерла.
– Сейчас увидим.
Солнечный свет пересек двор, коснулся белой туфли, аккуратно охватил все тело. В свете солнца казалось, что кровь горит на фоне замерзшей грязи.
– Ничего не происходит. – Билл
