Голос Незримого. Том 1 - Любовь Столица
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В НОВОГОДНЮЮ НОЧЬ
Оставили мы шумный домВ огнях, цветах, с толпою ряженых, —И мчим в снегах атласных, сглаженных,Чтоб встретить Новый Год вдвоем.Он, трепетный, ко мне приник,А черный сконс – к златому соболю…Мы у судьбы украли, добылиЕдинственный, но чарый миг!О, как лучи луны хмелят,Как дали пенятся, туманятся…И как уста к устам уж тянутся,И как безумится вдруг взгляд!Вот он целует на летуМеня, печальную и шалую, —И я широкой шалью алою,Откинувшись, снега мету…Так мы летели всё впередНавстречу ветру, счастью, гибели…И в поцелуе этом выпилиНаш первый кубок в Новый Год!
<1917>ПАСХА В КУПЕЧЕСКОМ ДОМЕ
В окошках – пестрь и позолотаЦерквушек древних Китай-города.А здесь – конторки и киоты,Здесь – шали, сюртуки и бороды…Придет священник, важен, весел,Споет канон пасхальный, икосы,Присядет вглубь атласных креселПод лакированные фикусы.Придут, торжественны и робки,Поздравить с праздником приказчики —Хрустальные повынут пробки,Поговорят про кипы, ящики.Сияет в солнце глянец чашекИ серебро подносов влажное,Кулич, и сахарный барашек,И розы алые бумажные…Потом родня начнет съезжаться —Внучата, крестники, племянники,Христосуясь, меняют яйца,Потом жуют пастилы, пряники.Девичьи голубеют банты,Малиновеют канты мальчиков,Игра в веревочку и фанты,И лепет уст, и трепет пальчиков…Порой в передней полутемной,В углу, где встал диван клеенчатый,Раздастся поцелуй нескромный,Невинный, золотой и звончатый!А под вечер «Христос Воскресе»Здесь вновь щебечет хор монашенок.В окошках – зелень поднебесийИ белизна кремлевских башенок…
<1917>ЖОРЖ ЗАНД
Ты мной владела, гений-женщина,Когда я юною была,И власть та, знаю, не уменьшенаТеперь, когда я уж зрела.
Люблю, как раньше, лик твой женственныйИ мужественный твой талант.Ты – свет и мрак в миг равноденственный —Аврора Дюдеван! Жорж Занд!
Пусть ты ходила в длинных локонах,Носила пышный кринолин —В твоих романах, словно в коконах,Таился вызов для мужчин!
И я с твоею ИндианоюВ рай голубых лиан влекусьИ в келью белую желанную,Быть может, с Лелией замкнусь…
Пока ж любовное смятениеКачает легкую ладью,И друг мой, как Лоран, как Стенио,Живит и губит жизнь мою…
Что ж? Вольная, не перестану я,Как ты, стремиться по волнамВширь, где заря еще туманнаяМерещилась обеим нам!
В зарю ту, золотую, скорую,Все женщины вспомянут вновьИ ту, что звалася Авророю,И ту, что звалася – Любовь!
<1917>ВИТЯЗЬ-МУЧЕНИК
Вот стариннейший образ – вглядитесь:Не напомнит ли он настоящее? —Белый конь, и оружье блестящее,И прекрасный бестрепетный витязь.
Это – храбрый Георгий, мы знаем,Это – мученик из Каппадокии.Был он в годы гонений жестокиеЖжен огнем и мечами терзаем.
И поется нам древней былиной,Как ходил он чащобами русскими,Как светил их прогалами узкими,Как боролся со злобой звериной…
Но и ныне мы знаем подобныйЛику этого военачальника —Тьмы поборника, правды печальника —Бескорыстный, бесстрашный, беззлобный!
Не один он… Их много, их многоНа просторах мятущейся родины, —И тяжеле, чем путь, в битвах пройденный,В этих дебрях родимых дорога…
Витязь светлый изъязвлен, замученКлеветой, как драконы, шипящею, —Смерть идет за ним полем и чащею,Ждет средь улиц и водных излучин!
Люди русские! Встаньте! очнитесь!Стыд и скорбь не грозят ли нам в будущем,Если в схватке с неистовым чудищемСгибнет кроткий, но доблестный витязь?!
<1918>РОДИНЕ
Страна прославленных в бою полей, курганов,Я ныне на тебя поднять не смею вежд.О, сколько золотых, священнейших надеждВ тебе погребено! Исчезло, в прахе канув…
Ты, как боярышня, от долгих дрем воспрянув,Добычей сделалась безумцев и невежд,И что осталося от всех твоих одежд,От марев розовых и голубых туманов?
Лоскутья жалкие… И трепетна, нага,Ты полонянкою лежишь у ног врага…Куда укрыть мне взор от тягостного вида?
Кругом одни холмы темнеющих могил,Вверху же тонкий вопль и шелест серых крыл.Страна моя! Ты вновь спишь с Девою-Обидой?
<1918>МИРОНОСИЦА
Утро близится… В воздухе носитсяКипарисов и роз аромат, —И аллеей в Иосифов сад,Озираясь, идет мироносица.
Волоса, золотые и лосные,Льются, стан ее гибкий покрыв,В тонких пальцах – с елеем лекиф.Ноги босы – и росные, росные…
Вот и грот, где вчера похороненоТело друга и… сердце ее!Возле римлянин спит, – и копьеИз руки его твердой уронено.
Но… плита от гробницы отвалена!Пустота в ней и запах земли.«О, куда же Его унесли?» —Шепчет женщина, скорбью ужалена.
И уж слышит вблизи легкий шаг она,И кого-то, кто странно знакомЕй прекрасным бесстрастным лицом,Видит взор ее, синий, заплаканный!
Пала к милым стопам мироносица,Лепеча: «Раввуни! Раввуни!»Роз и утра пылают огни,В синем воздухе голуби носятся…
<1918>КЛИЧ ПО ДОНУ
Русь на севере захватил в полонЦарь извечный смут, богомерзкий змей,Краснокрылое Чудо двуглавое, —У столиц залег, обвил сёла он,Всех до нежных дев, до грудных детейВзял измором и властью лукавою…
Но по-прежнему волен Тихий ДонС ясным зеркалом голубых зыбейИ глядящими вглубь их станицами,С колокольнями, чей малинов звон,С бледным бархатом травяных степейИ казачками солнечнолицыми.
Там, где вьется змей, – общий вопль и стон,Полны кладбища, а дома пусты…Там на хлеб и солома измолота…Здесь, где плещется светловолный Дон,Туч пышней стога, выше гор скирды,Смех, как жемчуг, и песни, как золото.Люд на севере не довольно ль гиб?Но пополз на юг ненасытный зверь,На донецкое зарясь богачество, —И летит его ядовитый шип:Что в неволе быть и донцам теперь,Что пора расказачить казачество.
Гей вы, молодцы! От невест и женВсех вас, храбрых, в бой атаман зоветС красным змеем, отчизну поганящим,Чтоб, как встарь, и впредь оставался ДонС синевой его луговин и водВоли истинной верным пристанищем.
<1919>СОЛДАТСКАЯ ПЕСНЯ
Воздух легок, солнце ярко.Хлеб – в суме, в зубах цигарка.Эй, шагай,Поспешай!По дороженькам, тропинам,По изложинам, ложбинам,Где не сеян хлеб, не кошена трава.Раз – два!
Враг на Русь примчал, как ворон,Разорил ее, как вор, он.Эй, сомкнись,Подтянись!Да вперед, печаль рассеяв,Ведь у нас был Алексеев,Вождь премудрый, золотая голова!Раз – два!
Враг придет в село, в деревню —Глядь: ни телки в ней, ни певня.Эй, пальни,Полони!Нападай со флангов, с тылов!Не у нас ли был Корнилов —Богатырь лихой, доподлинный Бова?Раз – два!
Враг стрельнет с церквей и вышек —Глядь: избу и ниву выжег…Эй, бегиДа в штыки!Есть у нас герой Деникин,Побеждать давно привык он.С ним и Русь едина и жива!Раз – два!
Как он, ворон-враг, ни каркай,Дух наш весел, солнце ярко!Эй, не трусь!В бой за Русь!А расчистил путь – и с БогомВновь по долам, по дорогам!Недалече уж стоглавая Москва…Раз – два!
<1919>Е.Ф. И А.М. НИКИТИНЫМ
Странноприимный некий дом,Дарящий нам уют семейный,В его субботник юбилейныйПою нелживейшим стихом.
Забуду ль этот кабинет,Где сердцем отдыхаем все мы,Где тонко вьются хризантемыИ лампы сеют мягкий свет?
Где новых книг раскрыт нам листИ где в примерном примиреньеСвои читают сочиненьяИ футурист, и реалист?
Забуду ль место за столом,Где с Чириковым раз в неделюМы мирно рядышком сиделиПред сдобным с дыней пирогом?
В вареник спрятанный орехИ пурпурные мухоморы,Что сделаны из помидора,И веселящие столь всех?
Скитальцы грустные, мы тутГлядим светлей и беззаботнейИ чтим не меньше день субботний,Чем наших скромных Муз здесь чтут.
И вновь встает здесь, как поэт,Тавриды сумрачный работник…Цвети ж, Никитинский субботник,Не шесть, а втрое больше лет!
26 октября 1919РостовПАМЯТИ РЕБИКОВА
