Тростниковые волки - Дмитрий Савочкин

Ответ от Хаима пришёл сразу:

«Komm zu ICQ»[11].

Пока я удалял спам, Хаим уже накатал мне целую повесть.

«Chaim: Hallo, hallo, tausend Jahre hat mit dir on-line nicht kommuniziert. Ich bin froh, dass du dich nach dem Klemm erkundigst, ich habe noch nicht alles geschrieben, was ich wollte. Seit 20. Oktober 1941 Kurt Klemm war Generalkommissar des Generalbezirk Shitomir. 26. Oktober 1942 gibt er seinen Bezirk dem Ernst Ludwig Leyser über, um den 28. Oktober nehmen Generalbezirk Wolhynien-Podolien beim Heinrich Schöne über, der seinerseits begibt sich zurück nach Königsberg als Inspekteur der Marine-SA. Diese völlig offen, einfache und konsistente Information gelingt jedoch immer wieder in die Weite der Bücher-Forschung und On-linelexik verloren in denen es oft kein Wort gibt, dass Klemm Wolhynien-Podolien angenommen hat und nach Luzk umgezogen ist. Es gibt eine Reihe von Quellen, wo es sich enthaltet, dass Klemm Schitomir Leysers vorübergehend gab, und dann nimmt es zurück über – wobei man selbst nicht phantasiert, wo Klemm den wenigen Monaten war, dass Leyser der Bezirk geführt hat. Wovon kommt diese Verwirrung in einen so einfache und bekannte Satz der Tatsache?

Crossbill: Freund, na, wie kann ich wissen?

Chaim: Es war eine rhetorische Frage.

Chaim: Wartst du, ich sage noch dir.

Chaim: Da ist noch seltsam mit Klemm. Er war an der Generalbezirk Schitomyr so spät im September 1941 eingesetzt, wenn die Hälfte der Ukraine schon besetzt war. Klemm, zu erinnern, war der einzige zivile Generalkommissar in der Ukraine, der Rest war Berufssoldaten.

Chaim: Warum, zum Teufel, muss ein Zivilist, professioneller Juristen alles verlassen und gehen, wo man die Füchse gute Nacht sagt, in der Mitte des blutiges Gemetzel? Darüber einer Person, wer die etwas verlieren hat – nach unseren Maßstäben war er Bürgermeister einer mittelgroßen und relativ wohlhabenden Stadt.

Crossbill: Na, vielleicht war er ein Fanatiker der Idee?

Chaim: Vielleicht. Weiter sehen. Klemm kam nach Shitomir, und in ein paar Monate, nach fragmentarische Daten ich habe, beginnt dem Schöne ein Bein zu stellen. Er hat einer komplizierten Intrige mit der Versetzung Schöne in der Marine-SA begonnen, für ein Jahr später versetzt sich schließlich zum Wolhynien-Podolien. Was treibt ihn aus Sсhitomir?

Crossbill: Hat verpasst?

Chaim: Ja, ja, es ist änlich schon.

Chaim: Sehen weiter.

Chaim: Im Juli 1943 Klemm herbestellt Brueghel brieflich (Ich habe keine Dokumente, aber wer sonst zum Bezirk Rationierungsspezialist anfordern könnte?). 3. Juli Brueghel verlässt der Standort der Einheit. 6. Juli Brueghel kommt nach Lutsk. Wahrscheinlich hat er mit Klemm getroffen. 7. Juli Brueghel kommt nach Kamenez-Podolsk, und dann hat niemand ihm gesehen. Nach 8 Tagen, am 15. Juli, wurde Breughel als vermißt gemeldet. Und nach 5 mehr Tagen, am 20. Juli, als es klar wird, dass Brueghel wieder nicht kommt, wurde Klemm seines Amtes enthoben.

Crossbill: Zufall?

Chaim: Vielleicht. Mindestens so würde ich vor einer Woche beschlossen haben. Im Krieg sind Zufälle überall. Aber vor vier Tagen werde ich einen Brief an meinen alten Freund aus der Ukraine mit einem gefälschten EM Brueghels bekommen, der behauptet, dass er ein Kunde hat, der in diesem Charakter und sein Los interessiert hat. So ist es nicht so einfach:-)

Crossbill: Du hast recht, mein Freund. Es ist nicht so einfach:-)

Chaim: Nun, eigentlich, habe ich nicht für dass dich im ICQ zu kommen gebeten. Ich möchte dir zu erfreuen – ich grub noch ein nützliches Stück.

Crossbill: Welches?

Chaim: Es ist eine Adresse von Hans Brueghels im Kamenez.

Crossbill: IST DAS ERNST?

Chaim: Absolut, mein Freund. Ich habe dir nicht sofort geschrieben, denn ich verstehen versucht, wo es ist – die Besatzungsmacht die ganze Zeit auf die Straße umzubenennen, den deutschen Namen, den lokalen vorrevolutionären, dann wieder zurück. Brueghel lebte auf der Straße Russisch, 46, in der vierten Wohnung. Soviel verstehe Ich von den Karten, es ist aus Novoplanovskiy Brücke links, das sechste Haus auf der rechten Seite der Straße. Wenn es nicht abgebrochen sein, natürlich, so viele Jahre vergangen sind.

Chaim: Fertigbringst zu finden?

Crossbill: Natürlich! Danke vielmals![12]

Мы потрепались с Хаимом немного о жизни, он рассказал мне свежий анекдот про Марту и отправился пить кофе. Я отложил ноутбук и пошёл в ванную.

Когда я уже начал расстёгивать ремень на джинсах, в дверь громко и отчётливо постучали.

– Кто там? – спросил я.

Никто не ответил.

Я застегнул ремень и открыл дверь – никого не было. Я высунул голову в коридор, посмотрел налево, а затем направо за долю секунды до того, как кто-то маленький и рыжеволосый скрылся за поворотом коридора.

– Эй! – крикнул я и выскочил в коридор в одних носках. – Кто там? Марыля?

В коридоре стояла мёртвая тишина.

Полубегом я допрыгал до поворота коридора и столкнулся нос к носу с Вербой.

– Ой! Ты чего тут бегаешь? Да ещё босиком?

Я посмотрел за поворот коридора, но там никого не было.

– Я… да я тут… а ты здесь чего делаешь?

– Я ходила проверять, что тут за ресторан. Выглядит довольно прилично. Ты ужинать собираешься?

– Я… ну да, наверное.

– Тогда идём.

Я ещё раз посмотрел по сторонам и кивнул:

– Сейчас, только обуюсь.

За ужином я сказал Вербе, что знаю адрес места, где останавливался Брейгель, и завтра мы туда сходим, а Верба спросила у меня, не боюсь ли я искать то, не знаю что.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, ты ведь понятия не имеешь, что в конце концов найдёшь.

– Естественно. Если бы я знал, что найду, – какой смысл был бы искать?

– А вдруг этот Брейгель… ну, не знаю. Дьявол во плоти какой-нибудь. И ты его воскресишь своими поисками.

– Ну да, а вдруг этот жетон на самом деле – атомная бомба.

Какое-то время мы ели молча, потом Верба посмотрела на меня и начала рассказывать не замолкая:

– Знаешь, у меня когда-то был знакомый маркетолог. Он рекламировал кучу всякой ерунды, и в конце концов каким-то из продуктов, которые он разрабатывал, отравились маленькие дети. После этого он ушёл из своего агентства, а через несколько недель притащил к нам в издательство роман про PR-кампанию ада. Сюжет у него был такой.

В департаменте управления делами ада начали понимать, что проигрывают битву добра и зла, причём не на ратном поле, а в массмедиа. Они решили нанять маркетолога – человека, который берётся опротестовать доктрину христианской церкви на основе того, что выбор места для блаженства и для страдания был сделан церковью без проведения соответствующего тендера. При подготовке к тендеру проводится полный аудит всех служб ада (производство – смолы, металлы, горючие смеси и так далее, вся логистическая цепочка – от добычи ископаемых и смерти грешников до конечного потребления; служба обслуживания клиентов – непосредственно котлы, и черти, и всё такое), проводится сертификация по ISO9001, организуется call-центр, accessment-центр, всё приводится в соответствие с нормами. В итоге по правилам Евросоюза католической церковью проводится тендер, который выигрывает ад, причём на оба места пребывания, как для грешников, так и для праведников.

– И чем всё закончилось?

– В итоге маркетолог прозрел. Он понял, что теперь все люди до скончания века будут попадать только в ад, и сидит на факсе, отсылает своё резюме в небесную канцелярию. А там всё время: занято, занято, занято…

Я улыбнулся:

– То есть ты хочешь сказать, что мне пора садиться на факс отсылать своё резюме в небесную канцелярию?..

– Я думаю, что всем нам пора садиться на факс отсылать своё резюме в небесную канцелярию.

– С этим я не стану спорить. Но это не исключает того факта, что перед тем, как принимать решение – любое решение, надо сначала понять, с чем ты имеешь дело. Собрать информацию, изучить вопрос, получить контроль над ситуацией. И уже после этого решать, куда бежать и что делать. Разве нет?

Верба задумчиво жевала. В конце концов она проглотила то, что у неё было во рту, запила вином и посмотрела на меня:

– В чём-то ты прав. В любом случае, свернуть с этой дороги мы с тобой уже не можем, я это чувствую. Ну так давай доедем по ней до конца и посмотрим, что там.