Тень Лучезарного - Сергей Малицкий

– Стойте! – поднял руку Эксилис, обернулся, нашел взглядом Игниса. – Принц, что скажешь? Почему нас пропустили?

– Не знаю, – признался Игнис, глядя, как Бибера, Холдо и стражники с телом ее матери заходят в ворота усыпальницы. – Может быть, для того, чтобы приглядеться к нам. Или чтобы убить. Наконец, они могут ждать повеления кого-то, кто прислал их сюда. Послали гонца к Церритусу?

– Он слишком далеко, – задумался Эксилис. – Если у них тысяча воинов и они уже натворили тут разного, к чему им медлить?

– Медлить, – вдруг оживилась Монс. – Они медлят. Им нужно время. Зачем-то нужно время!

– Тут тяжело колдовать, – призналась Аментия. – Можно, но тяжело. Много чужой магии. Она не мешает мне, но если я хочу, чтобы моя ворожба осталась незаметной, то сил трачу много. Но мне неясно еще одно, их как будто двое.

– Двое? – насторожился Игнис.

– Двое, – кивнула Аментия. – Один – влечет эту магию, что заполняет все. И эти отъевшиеся сэнмурвы тоже его. Но есть еще кто-то. Он не являет себя, но направляет первого. Он сильнее его. Много сильнее. И он сам проводник чужой силы.

– Ардуус? – спросил Эксилис. – Или Светлая Пустошь?

– А есть разница? – посмотрела на герцога Аментия.

– Сэнмурвы, говорите, – спросила, опускаясь на край могильной плиты, Туррис.

– Что ты делаешь? – нахмурилась Аментия, но именно в это мгновение в склепе раздался крик.

Тела были свалены за главным саркофагом горой. Их были десятки. Четверка стражников, все еще не вполне соображая, что они делают, вытаскивали трупы один за другим и укладывали в проходе, а Бибера называла имена. Погребальные лампы чадили, и тени вошедших в склеп отражались на его стенах, дрожали, как будто камень дрожал так же, как дрожат люди.

– Не всех убитых повесили на стене, – пробормотал Холдо.

– Ситула Ренисус, – словно в полусне прошептала Бибера. – Королева и мать Тутуса и Церритуса. Убита ударом меча в грудь. Мемория Ренисус. Сестра короля. Мать Аши Ренисус. Убита ударом меча по шее. Голова едва держится. Тутус Ренисус, принц и наследник трона. Вспорот живот. Остальные – воины дворцовой охраны. Их жены. Приближенные слуги. Катены Хоспес с детьми нет.

– Где тело короля? – хрипло спросил Эксилис.

– В саркофаге, – проговорил Холдо. – Крышка сдвинута, я так понимаю, что погребальные ожерелья и золото сорваны. Но он и так… как будто сложен или склеен из кусков плоти.

– Сэнмурвы разорвали его, – вдруг подал голос один из стражников.

– Ты пришел в себя? – с ненавистью посмотрела на него Бибера. – А остальных кто убил? Кто убил мою мать? Она изгрызена зверьем, но убил ее удар меча.

– Я… – стражник растерянно оглянулся. – Я ничего не знаю.

– Остынь, Бибера, – прошептала Аментия. – Я только что освободила его. Этот парень чуть крепче других, поэтому он пришел в себя. Поверь мне, он не должен помнить ничего, что происходило в последнюю неделю или две.

– Неделю или две? – удивился стражник, окинул взглядом трупы, которые он перекладывал только что, и схватился за голову. – Что это? Подождите. Три дня назад короля Тигнума разорвали сэнмурвы. В тот же день Ванитас отправился в Алку с воинством, потому что Эрсет напал на Алку. Откуда эти трупы? Королева? Элки благословенный!

– Что ты помнишь? – спросил Эксилис. – Где был Тигнум?

– На галерее своей башни, – заплакал стражник. – Туча сэнмурвов кинулась на него. Он погиб за секунды.

– И все? – сдвинула брови Аментия.

– Там… видели кого-то, – сморщил лицо стражник. – Кого-то странного. Но он исчез. Как будто улетел. Но люди ведь не летают. Только сэнмурвы и птицы. Они разорвали короля.

– Странный человек был с алым платком на груди? – спросил Игнис.

– Нет, – замотал головой стражник. – Мурса с алым платком мало кто видел, но о нем говорят. Он издавна появлялся на окраине Светлой Пустоши. Этот человек был другим.

– Каким другим? – не поняла Монс.

– Мертвым, – прошептал стражник и наклонился над одним из тел. – Вот охранник королевских покоев. Он говорил, что человек, который улетел, был подобен мертвецу.

– Гнилой? Из костей? – похолодел Игнис. – Неужели Фабоан?

– Нет, – замотал головой стражник. – Не из костей. Как обычный человек, который умер и пролежал дня три или четыре на холоде. Пятна. У него были пятна под ушами, на горле, на висках. Он был с синевой. Но не разил мертвечиной. Нет. Или его не было? Может быть, охраннику почудилось? Или это была тень Тигнума? Его собирали из кусков целый день. Но, наверное, половину сожрали эти сэнмурвы. Там половина тела. Остальное – глина. Белая глина.

– Герцог! – появился в дверях склепа встревоженный сотник. – Воины строятся у дворца!

Их почти не было видно среди деревьев, да и склон продолжался на полторы лиги от королевской усыпальницы до стен дворца. Но именно у них вытягивались цепью темные фигуры.

– Все ясно, – опустилась на колени Бибера. – Вот что им было нужно. Чтобы мы перебили друг друга. Все мертвые будут в одной куче. И те, кто еще жив, и те, кто убит не нами.

– Сколько там воинов? – спросил Игнис.

– Около трех сотен, Ваше Высочество, – доложил сотник.

– Мы сверху, – задумался Эксилис. – У нас луки. Но нас меньше.

– Не имеет значения! – отчеканил Фестинус.

– Справимся, – кивнул Игнис. – Все-таки три сотни – не тысяча.

– Вы сошли с ума, – прошептала Бибера, продолжая стоять на коленях. – Эти триста воинов. Или меньше, неважно. Они все подданные короля Бэдгалдингира. Они не ведают, что творят. Их ведет магия. А тысяча ардуусцев прячется в замке или во дворце. Или еще где. Вы хотите порубить заколдованных стражников на виду у их матерей, жен и детей?

– Ты способна думать и об этом? – удивилась Монс.

– Представь, что мы в прайдских горах, – прошептала Бибера. – У тебя дома.

– Сейчас я хочу только этого, – призналась герцогиня.

– Я его вижу, – вдруг прохрипела Туррис. – Он в северном бастионе замка. Во дворце никого нет. Только пять сотен воинов Ардууса. Засада. Три сотни в замке. Одна сотня на большой стене. Еще одна на малой, на восточной. Если мы порубим этих бедолаг, пять сотен ардуусцев покончат с нами. Но их главарь, тот, который без лица, он в северном бастионе замка. Через него льется колдовство.

– Я знаю, как туда пройти, – сказала Бибера, поднимаясь на ноги.

– Послушай, – Эксилис опустился на колени возле Туррис, которая едва дышала, кровь запеклась у нее на губах. – Что ты еще видела? Ты колдовала? Это было так трудно?

– Я готова упасть перед этой угодницей на колени, – поклонилась Туррис Аментия. – Я хотела учиться у тебя, Туррис. Но тому, что ты сделала сейчас, я учиться боюсь.

– О чем ты? – повернулся к ней Игнис.

– Она смотрела глазами сразу всех сэнмурвов, – прошептала Аментия. – Глазами сэнмурвов, обожравшихся мертвечины. Сэнмурвов, захваченных чужой магией. Такой магией, что и мне с ней не сладить. И голова вашей угодницы не разорвалась!

– Почти разорвалась, – закашлялась Туррис. – Поэтому я не рассмотрела того, кто правит безлицым. Он рядом. Нужно спешить. Если безлицый будет убит, эти стражники придут в себя. И тогда можно будет схватиться с ардуусцами. Но сначала нужно будет очистить одну из башен. Нужна сила.

– У тебя ее уже нет, – задумалась Аментия. – Она есть у меня – в достатке, у Игниса, у Сервы, довольно велика у Фестинуса и Эксилиса, имеется даже у Монс…

– Даже? – возмутилась Монс. – Я с юности была жрицей Бетулы!

– Имеется у Монс, – повторила Аментия. – Неожиданно велика у Холдо и у Биберы. Но мне придется остаться. И герцогу с герцогиней тоже. И Туррис. Ваша сила, сколько бы ее ни осталось, поможет мне.

– Что ты задумала? – спросил Игнис.

– Только я могу укрыть такую толпу, – уверенно заявила Аментия. – Да еще вместе с лошадьми. Да еще когда вокруг плещется поганое колдовство. Часа два я продержусь. Если мне будет помогать Туррис, Эксилис и Монс – может быть, до сумерек. Эти стражники будут ходить мимо, но не найдут нас. Однако, – она посмотрела на Биберу, – все будет зависеть от вас.

– Что мы должны делать? – спросил Фестинус.

– Ты только одно, – сказала Аментия. – Сберечь свою сестру. Серву.

Девчонка передала повод лошади сотнику, шагнула вперед.

– Я поняла, – произнесла она чуть слышно.

– Вы с ума сошли! – схватился за голову Эксилис.

– Меня так и зовут, – улыбнулась Аментия. – Безумная принцесса. Но с безумием Сервы, дайте ей подрасти, мне будет тягаться нелегко. Бибера покажет дорогу. Игнис и Холдо пробьют проход там, где его не окажется. Серва прикроет всех. А Фестинус прикроет Серву.

– Пятеро, – покачал головой Эксилис. – Против тысячи. Безумие.

– Не против тысячи, – сказала Аментия. – Если мои чувства не обманывают меня, то этот безлицый, который мне почему-то кажется и знакомым, и незнакомым – он стоит один – сотен. А уж тот, кто вливает в него силу, управляет им – стоит тысяч. Тысяч таких, как безлицый.