Ковчег спасения. Пропасть Искупления - Аластер Рейнольдс

Что дальше – нож будет пущен в ход или выброшен, прежде чем обстоятельства вновь заставят Скорпиона расправиться с тем, кто ему дорог?

Преодолевая не только страх, но и растущую слабость, Васко взял свинью за рукав.

– Нет, – сказал он. – Не надо. Не убивайте их.

На лице Скорпиона отразилось чувство намного более сильное, чем ярость. Но Васко не отпускал. Скорпион не мог включить нож одной рукой – не позволяла анатомия.

– Малинин, отпусти.

– Послушайте, есть другой способ. Мы заплатили такую цену… и теперь не можем просто избавиться от девчонки, хочет она того или нет.

– Думаешь, я забыл, чего она нам стоила?

Васко отрицательно покачал головой. Он не знал, что еще сказать. Силы были на исходе. Он не думал, что ранен серьезно, но разрез был глубок, и вдобавок сказывалась усталость.

Скорпион попытался вырваться. Они стояли лицом к лицу. Васко не сомневался, что его противник сильнее. Но сам он был выше и подвижнее.

– Бросьте нож, Скорп.

– Я ведь убью тебя, Малинин.

– Подождите, – спокойно вмешался Валенсин, снимая очки и протирая их полой форменной куртки. – Оба подождите. Думаю, вам стоит посмотреть наружу.

Не оставляя попыток завладеть ножом, Васко последовал совету доктора. Скорпион, сопротивляясь, тоже обернулся.

Пока на борту шаттла шла борьба, события в окружающем космосе тоже не стояли на месте. Из причудливых образований на корпусе корабля, отражавших капитанские метаморфозы, появлялись орудия. «Ностальгия по бесконечности» открыла ответный огонь.

Васко отметил, что это не сочленительский «главный калибр», прятавшийся где-то в корабельных недрах, в тайном складе. Пока в ход было пущено штатное вооружение – все ультра обзаводились таким, чтобы внушать уважение торговым партнерам и отпугивать потенциальных конкурентов и пиратов. Об одном таком случае Малинин знал: с «Ностальгии» был сделан выстрел по Ресургему, чтобы руководство тамошней колонии поскорее выдало Дэна Силвеста.

Скорпион отпустил Васко и медленно вернул нож в чехол.

– Против волков толку не будет, – сказал он.

– Но можно выиграть время, – сказал Малинин.

Он тоже отпустил противника. Стоя лицом к лицу, они испепеляли друг друга взглядами. Васко знал, что переступил еще одну черту, из-за которой нет возврата.

Но будь что будет. Он ведь обещал Клавэйну защищать Ауру.

Из «Ностальгии по бесконечности» вырывались огненные полосы и хлестали вдоль и поперек по приближающейся стене волков. Бой проходил очень высоко над Араратом; там было слишком мало воздуха, чтобы выпускаемый боевой луч виднелся по всей его протяженности, – светящаяся линия обрывалась уже через несколько десятков метров. Васко подумал, что огромный корабль слишком долго пробыл в атмосфере и теперь оставшиеся в его ноздреватой обшивке воздух и вода вытекают в космос.

Он увидел, как черная гроздь волков увернулась от луча, – так кусочек намагниченного железа отклоняется от магнита. Луч метнулся следом, но кубы оказались проворнее, они перескакивали с места на место с головокружительной быстротой. Васко с ужасом признал правоту Скорпиона. У него на глазах разыгрывался акт отчаяния – сопротивление было бесполезно.

На основании нескольких кратких контактов с волками люди уже сделали вывод, что их обычное оружие против такого врага бесполезно. Оно может немного замедлить продвижение ингибиторов, но не более того.

Должно быть, Аура права. Лучше ей умереть, чем оказаться в плену у волков, которые выкачают из ее черепа все знания до последней капли. Аура говорила, что самое важное сейчас – добраться до Хелы. Быть может, никто не спасется и этот совет пропадет зря. Но если хоть один выживет, люди получат возможность действовать и волки не будут знать об их истинных намерениях.

Васко взглянул на чехол, в котором свинья держал свой нож.

Нет. Должен быть другой выход. Если ради тактического преимущества они начнут убивать детей, то можно считать, что ингибиторы уже выиграли войну.

– Смотрите, они отступают! – воскликнул доктор Валенсин. – Кто-то напал на волков, и они несут урон. По-моему, это не «Ностальгия».

В стене волков появились редкие неодинаковые дыры, словно в самодельной перечнице. В центре построения замигали яркие вспышки. Фрагменты стаи бестолково заметались, натыкаясь друг на друга и разлетаясь во все стороны. Щупальца кубов нелепо, беспомощно извивались. В сполохах метались уродливые дергающиеся тени. Внезапно в проделанные бреши влетели другие машины, Васко узнал сглаженные, словно оплавленные, контуры мощных кораблей, очень похожих на его шаттл. Они двигались скорее как проекции, чем как реальные объекты, мгновенно останавливаясь и разгоняясь.

– Ремонтуар! – воскликнула Хоури.

Сквозь пробоины в строю волков Васко увидел вспышки другой большой битвы, той самой, что не прекращалась в радиусе нескольких световых секунд от Арарата. Там медленно распускались и увядали великолепные огненные цветы. Будто из ниоткуда появлялись темно-красные шары, заметные только на более ярком фоне, а через несколько секунд съеживались, таяли, возвращаясь в небытие.

Потом Васко потерял сознание. Когда он очнулся, над ним хлопотал Валенсин.

– Рана неглубокая и чистая, но ее нужно обработать, – сказал доктор.

– Ничего серьезного?

– Вряд ли Аура хотела тебя убить.

Васко почувствовал, как напряжение оставляет его. Потом он понял, что после схватки за нож Скорпион почти ничего не