Прятки с судьбой - Анна Милок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сколько ж ещё несчастья должна я принести этим людям?
Оказавшись в своей комнате, первым делом достала книгу из-под подушки, а из неё записку, написанную рукой Радимира. В полной темноте я нянчила рукописные строчки, к груди прижимала, сидела, покачиваясь взад-вперёд, как кукла подневольная, а в противоположном крыле в окнах было светло. Не знала, но чувствовала, что там сейчас решается моя судьба и всех тех, кто мне стал дорог.
Не поздно ли пойти, да во всём сознаться, остановить безумие? Одно останавливало: если я явлюсь перед отцовы очи с Радимиром вместе, не будет ли это доказательством обвинений этих глупых. Что, если я только хуже сделаю?
Так и уснула я, сжимая в кулаке клочок бумаги. Не верилось до последнего, что отец мой, князь великий, способен на угрозы такие. Проснулась я с твёрдой решимостью всем и каждому доказать обратное.
Выскочила в коридор и едва не обомлела. Людный он стал, от того неузнаваемый. Тихий замок князя Радимира с его размеренным укладом жизни словно пробудился ото сна. Коридоры полнились мужскими разговорами. Глаза драконов блестели от предвкушения грядущей битвы, но я была намерена сделать всё возможное, чтобы её не допустить. Я обязана сделать всё, что мне по силам, чтобы прекратить бессмысленные кровопролития. Никто из них не заслуживает смерти из-за меня.
Мирослава ещё спала, когда я принялась её тормошить ото сна.
– Мирославушка, проснись, милая. Мне твоя помощь срочно нужна.
– Что случилось? – всполошилась она, растирая сонные веки.
– Отведи меня к своему отцу.
Несколько долгих мгновений сидела она неподвижно, не веря будто услышанному.
– К моему отцу? – переспросила девушка.
Я усиленно закивала. Мне одной, и даже с Мирославиной помощью, не одолеть задуманное. А вот Ярополку под силу. И кому, как не ему, понять моё желание сохранить как можно больше жизней его солдат?
Мирослава провела меня по незнакомым доселе коридорам. Ещё вчера я и представить себе не могла, что окажусь тут по доброй воле.
Не дожидаясь подруги, я первая постучала в дверь, чем вызвала ещё больше удивления.
Ярополк отпер дверь нескоро. Выглядел он сонно, словно только лёг спать, а теперь вдобавок и обескуражено.
– Можно войти?
Старший советник посторонился, пропуская нас внутрь. Захлопнулась дверь от руки его и улетучились все слова, мною так усердно заготовленные.
– Ну? Зачем пожаловали? – поторопил нас десница.
Я преклонила перед ним колени и заговорила:
– Прошу прощения у вас нижайше, какое бы решение вы не приняли, об одном прошу – выслушайте.
Глава 50
– Открывай давай, да поскорее.
– Не уймёшься, я тебе башку проломлю, – огрызнулся дозорный с увесистой дубиной в лапищах.
– Отворяй, говорят тебе. Не узнаёшь, что ли, кто перед тобой? Княжна твоя – Агния Благояровна.
За воротами и из смотровой башенки послышался истерический хохот.
– Топай давай, княжна, – сквозь смех и слезы проговорил незнакомый мне вояка.
– А если так? – Я потрясла в воздухе мешочком, набитым монетами. Их перезвон разом прекратил все насмешки. – Так пропустишь?
– А что, если и правда княжна?
– Ты дурак? Сказано же, похитили её, погубили.
– А если нет, то погубят нас. Особенно, как узнают, что мы её ко двору не показали.
– Давай отведём, а там пусть сами решают?
Думалось стражникам тяжело и медленно, но наконец боязнь расправы и алчность взяла над ними верх и меня не то, что пропустили, но и соблаговоли доставить ко двору.
Я запахнула накидку посильнее, будто это могло скрыть, как дрожат мои руки и ноги. На драконе верхом несколько часов кряду, шутка ли? Ярополк лично доставил меня под Китеж-град. Он же снабдил мешком серебряных монет, но прежде мне пришлось рассказать ему всю правду и ответить на целый десяток каверзных и дотошных вопросов. Но не это было тяжелее всего, а уговорить Мирославу сохранить нашу тайну. Уж хотя бы до возвращения Ярополка.
Прощание наше вышло скомканным и сумбурным. А уж с Ярополком и подавно. Он явно был рад поскорее от меня избавиться, да всё приговаривал, что однажды княжество их уже оказалось на грани вымирания, когда не стало родителей Радимира, и повторения истории он не допустит. В том, что чем дальше я буду от Радимира, тем спокойнее будет его жизнь, он нисколечко не сомневался. Хоть и низко поклонился мне, перед тем как растворился точкой в синем небе.
На улицах Китежа было немноголюдно. Торговля шла вяло и неохотно, оно и неудивительно, если ворота в град до сих пор были закрыты. Что ж, по крайней мере до меня никому не было дела, и мы быстро дошли до княжьих теремов.
– Кого ведёте? – Из-за ворот показался незнакомый солдат. Всё в нём: и лицо, и одежды, и волосы, выдавали не местного.
– Говорит, мол княжна Агния Благояровна.
Дружинник смерил меня недоверчивым взглядом.
– Ожидайте, – бросил перед уходом, неужто желал удостовериться? Странно всё это. И совсем не похоже на папеньку.
Не было его долго. Зато уж как появился вновь, то чуть не бежал нам навстречу.
– Дальше я её сам поведу, – бросил он недовольным таким раскладом дозорным.
– А как же награда? – возмутились было мои провожатые, да дружинник так на них строго зыркнул, что их и след испарился.
– Пойдёмте, Агния Благояровна, вас ждут.
Один дружинник ступал спереди, ещё один замыкал. Словно не княжну, а узницу вели. Путь наш лежал в тронный зал. Казалось, закрой я глаза, всё равно буду знать каждый поворот и каждую ступеньку в отчем доме.
– Вам сюда, – мне указали на дверь и отступили сами.
Наверное, папенька с маменькой сильно сердятся, раз не встречают сами. Я решительно распахнула двери и вошла в зал.
– Отец! – вскрикнула с порога, предвкушая радость от встречи, но отца в зале не было. Ни Благояра, ни матушки Збары. А на троне отца восседал Олег, нацепив на лоб с ложной скромностью ободок из золотой вязи.
– Где? – не успела договорить, как за спиной громко захлопнулись двери, отрезая меня от выхода. Даже вздрогнула от неожиданности. – Где мой отец? Где матушка и сестрица?
Я гнева Радимира боялась и позабыла, что настоящие чудовища здесь обитают и это их стоило бы бояться в первую очередь.
– Слёг Благояр после твоего побега, сильно занемог. А мы уж как могли, помогли успокоиться, – заливался соловьём старший полесский князь, а отцовские бояре стояли, как гусаки ощипанные, и кивали на каждое его слово.
– Сволочь! – выкрикнула сквозь слёзы. – Тебе не поздоровится от твоих деяний!
Толпа подпевал возмущённо ахнула, а Олег зацокал
