Для тебя - Татьяна Тианина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Знаешь, мне кажется, я это помню — море, горячий песок, солнце светит сквозь листву. И у меня хорошо на душе. Мне это даже снилось как-то. Или это было воспоминание?
Приятно было бы надеяться, но… За свою жизнь Эдик много раз бывал на море, на разных курортах, где были солнце и песчаный пляж, может, по нескольку раз в году, с таким-то папой. И я решил не торопиться с выводами, чтобы не разочароваться, если мои ожидания так и не оправдаются.
Глава 8
Войдя вечером в комнату Эдика, я с порога словил очередное дежавю, как удар под дых. Хотя что тут врать, ничего я не ловил, у меня просто-напросто заскулило, заныло что-то внутри, и стало одновременно и больно, и хорошо. Потому что я словно увидел картинку из нашего совсем недавнего счастливого прошлого.
Эдик сидел на кровати, подсунув под спину обе подушки, листал что-то в телефоне, свободной рукой накручивая на палец прядь волос. Похоже, уже готовый ко сну — одетый в домашние шорты и мое любимое худи, которое он без всякого уважения к модному бренду и европейскому качеству называл кофтой. Видимо, Эдик его особенно ловко спрятал, раз я не обнаружил пропажу, когда обыскивал комнату на предмет разного палева и компромата.
— О, ты пришел! — обрадовался Эдик. — Я уж думал, забыл.
— Я даже со своей подушкой, — сказал я, — раз у нас с тобой пижамная вечеринка. И кстати, на тебе моя кофта.
— Фигушки, — сказал Эдик. — Не отдам, даже не думай.
Некоторые вещи не меняются. От привычки таскать у меня понравившиеся шмотки его не излечит никакая амнезия. За эту у нас с Эдиком велась настоящая война, шуточная, разумеется, но из-за этого не менее упорная. «Кофта» ему велика, рукава достают до кончиков пальцев, и поэтому Эдик обожает кутаться в нее, когда мерзнет, и держать чашку обжигающе горячего чая, обнимая надежно защищенными рукавами-ладонями. А еще на капюшоне кофты имеются уши, — я этот факт гордо игнорирую, потому что я взрослый мужик, и вообще делаю вид, что никакого капюшона нет, так, болтается сзади что-то. А Эдик без стеснения накидывает его на голову и валяется в таком ушастом виде на кровати, втыкая в телефон, и я тайком любуюсь этой картинкой, последовательно проходя все стадии умиления по нарастающей.
Но это вовсе не значит, что я был готов отдать ему мою кофту без боя.
Я испробовал все: начал с намеков на то, что таскать у своего парня одежду — это девчачья привычка. Эдик на это ответил: «Пф-ф-ф-ф», и я понял, что не сработало. И попробовал пустить в ход тяжелую артиллерию — сказал, что кофта слишком длинная и скрывает от моих глаз аппетитную задницу Эдика, к которой я питаю слабость. Посетовал, что он прячет от меня такую красоту. Кофта тут же была снята. Как и все остальное. С меня тоже. Так я получил спонтанный секс вне графика. Не то чтобы я был против…
— Андрей, не зависай, мне завтра рано вставать, — сказал Эдик, возвращая меня из счастливого вчера в очень неопределённое сегодня. — Гаси свет и лезь под одеяло. Поболтать можно и в темноте, зато потом не надо будет вылезать и топать к выключателю.
Некоторое время мы лежали молча — Эдик тихонько сопел, делая вид, что спит, но я-то знаю, как он дышит во сне. А я думал о том, что он очень удачно заказал тогда по каталогу самую широкую кровать — на ней и вправду можно целомудренно спать, каждому на своей половине, не мешая друг другу. Раньше мне это не приходило в голову, мы ценили размер этой кровати совсем за другое — приятно иметь возможность поменять позицию, не опасаясь свалиться на пол…
— Не спишь? — шёпотом спросил Эдик.
— Нет.
— Я вот что хотел сказать… Насчет нашего сегодняшнего разговора: на самом деле, мне не все равно, уйдешь ты или останешься. Это я со злости сказал. И дело не в том, что я без тебя не справлюсь, хотя ты мне очень помогаешь и не думай, что я это не ценю. Просто я не умею во все эти… условности. Я вообще немного аутист, как мне кажется.
Я едва не сдержался, чтобы не рассмеяться в голос. Это Эдик-то, который любого случайного человека может за считанные минуты обворожить своей улыбкой и заставить с ног сбиваться, чтобы ему угодить!..
— Так что если вдруг что-то будет не так, сразу говори. Я не хочу, чтобы ты уходил. Вокруг меня такой дурдом с этой амнезией, я все время дергаюсь, чтобы не сказать и не сделать не то. И куча людей рядом, которых я не знаю, и это тоже напрягает. А ты нет, с тобой мне спокойно. Я откуда-то знаю, что могу тебе доверять, и мне не так страшно. Звучит эгоистично, но раз уж тут темно, я могу не стесняться и сказать правду… Даже если ты подумаешь, что я нытик и слабак, цепляюсь за тебя, как ребенок. Точно подумаешь. Потому что так и есть.
— Ты не слабак, уж поверь. Я тебя знаю. Ты очень сильный и смелый.
— Похоже, ты меня знаешь лучше, чем я сам. Или это какой-то новый я? Версия два-ноль? Только вот физика подкачала. Кстати, я у всех врачей спрашивал, буду ли я хромать всю жизнь, и никто мне не говорит ни да, ни нет. Темнят что-то. Может, расскажешь?
— Они и в самом деле не знают. На физическом уровне никаких нарушений нет. Думаю, ты рано или поздно справишься со всем.
— Круто. Хочешь шутку про оптимиста и пессимиста? Так вот, пессимист — это человек, у которого всё хорошо уже было. А у оптимиста всё хорошо вот-вот случится.
Эдик дождался моего одобрительного хмыка — на самом деле мне было совсем не смешно, анекдот-то прямо про меня! — широко зевнув, уткнулся носом в подушку, и вскоре уже засопел по-настоящему.
А я все никак не мог уснуть, точно сглазил сам себя, когда
