Год 2077-й - Юрий Симоненко

Зрелище, представшее перед Велибором, удручало. Брошенный заросший лесом посёлок; на ставшей сплошной поляной улице лежат мёртвые бойцы, вокруг кони, щиплют молодую травку, прядут ушами. Один конь лежит поодаль, над ним кружит рой насекомых. Посреди улицы — Родослав, стоит, смотрит прямо. Лицо спокойное, без эмоций, а в глазах холодная ярость, злоба, какой Велибору ещё не приходилось видеть на лице друга.

— Как так вышло? — спросил, спешиваясь, Велибор.

— Засада, — ответил Родослав.

Велибор постоял, осматривая место.

— Умеет воевать козлина…

Родослав промолчал. Ему не хотелось признавать собственную опрометчивость, в результате которой какой-то дикарь из Диких земель его, Родослава, так подло подловил, перебил его патруль, а самого его вынудил бежать и прятаться. Ведь, что мешало ему рассредоточить отряд? Словно по какой-то злой иронии его разъезд угодил в ловушку, похожую на ту, в которую вчера попал этот самый дикарь-велосипедист со своим спутником-хачом… Велибор хорошо знал Родослава ещё со Школы Мужества, и мысли друга не укрылись от него.

— Из того дома стрелял? — Велибор кивнул в сторону ближайшего дома слева. Он понял, что только что высокой оценкой боевых качеств врага задел товарища, поэтому и сменил тему, спросив об очевидном. На кирпичной стене дома, прямо напротив которого лежал изрешечённый пулями капрал Доброгнев, отчётливо виднелись свежие следы щедрой автоматной очереди.

— Да, — ответил Родослав, — из того… — он помедлил. — Мы шли по следу… — Сержант показал на отчётливый след от широких колёс, тянувшийся от асфальтированной дороги по заросшей травой улице до самого её поворота вправо, который начинался метрах в двухстах дальше. — И я не ожидал, что этот ублюдок окажется здесь… — добавил он рассеянно.

Велибор молча кивнул. Он хорошо понимал, что, выбери он это направление, когда их патрули разъехались в Заводском, сейчас бы его парни лежали на этой траве, и, возможно, и он вместе с ними. Уж больно удачно засел этот велосипедист.

— Вацлав, Гостомысл! — позвал Велибор не спешивавшихся капрала и рядового, чьи кони беспокойно перетаптывались метрах в двадцати дальше по улице рядом с убитой лошадью. — Езжайте по следу и осмотрите место, где останавливался дикарь! И смотрите там, не нарвитесь на растяжку, или ещё какую подлянку… Кочет! — позвал он третьего всадника, рядового, когда Вацлав с Гостомыслом ускакали выполнять приказание.

— Я! — коротко отозвался тот.

— Езжай к дороге, постарайся определить направление, куда дикарь поехал.

— Есть! — Кочет развернул коня, чуть хлопнул по крупу ладонью, и конь затруси́л в сторону выезда с хутора.

— Дажьбог! — обратился он к поджарому ефрейтору радисту, который спешился рядом и возился с перемётными сумками. — Разворачивай антенну! Как закончишь, вызывай на связь полковника Колояра.

— Три минуты, командир, — ответил Дажьбог, приступая к своей работе.

Велибор коротко кивнул и подошёл к Родославу. Ничего не говоря, похлопал товарища по плечу.

Глава девятая. «Степан Бандера»

10 июня 2077 года, бывшая Россия, Ростовская область, Батайск, Восточное шоссе, вторая половина дня

Ветер был попутный, северный. По расчищенной от ржавых машин дороге корабль шёл быстро, так, что приходилось подтормаживать. Если бы не поперечные эстакады и путепрово́ды, для прохода под которыми приходилось снимать паруса и мачты и толкать корабль вручную, всей командой, а потом снова устанавливать мачты на место и поднимать паруса, Батайск бы «Степан Бандера» обошёл часа за полтора, а то и за час. Но не ломать же дорожные развязки, которые Рейху ещё пригодятся в будущем, ради удобства прохода под парусом…

Конечно, можно было бы выйти из Нового Города по Западному мосту и без утомительных манипуляций с мачтами пойти на Азов, потом свернуть на Павловку и через хуторá идти к Самарскому… Вот только это лишние тридцать километров местами забитой ржавым транспортом, а местами просто слишком узкой дороги. Проще четыре раза снять и поставить мачты и идти до самого Самарского с ветерком под полными парусами по расчищенной недочеловеками М-4.

Рейхсмайор Велемудр сидел в командирском кресле в кабине управления, оборудованной в носовой части парусника. Рядом в кресле рулевого сидел первый помощник и штурман корабля Светокол, бывший в чине лейтенанта. Он управлял парусником посредством руля от грузовика КрАЗ, рычагов, педалей и голосовых команд, которые периодически подавал на верхнюю палубу через спускавшуюся с потолка кабины латунную переговорную трубу с амбушюром. Стоявшая снаружи жара прокалила «Бандеру» так, что на незакрытых деревом частях верхней палубы можно было изжарить яичницу. Слабые обрывки ветра, что залетали в кабину через опущенные боковые бронестёкла, не приносили облегчения. Рейхсмайор и его помощник были без кителей, в одних майках.

— Что думаешь насчёт «Сварога», Свет? — прокряхтел Велемудр. Он был грузен и уже пару лет страдал отдышкой, поэтому жару переносил тяжело. — Живы наши парни?

— Всяк может быть, командир, — сиплым басом ответил лейтенант — крепкий мужик с двумя молниями на лысом, со складками на затылке черепе. — Неисправность радиостанции, поломка корабля, потеря корабля, смерть экипажа… — Светокол бросил взгляд на закреплённый между двумя передними бронестёклами спидометр и потянул рычаг общего, на все двенадцать колёс, тормоза. — Только оно ведь как получается, командир, — продолжил лейтенант. — Полмесяца прошло со дня, как «Сварог» замолчал… Две недели. За две недели можно было пешком в Новоград вернуться… Это если допустить, что трамвай их сверхманевренный… — он усмехнулся, — внезапно сгорел или в яму угодил, из которой его достать нельзя… — Глянув на спидометр, Светокол снова чуть притормозил. — Если бы Яросвет со своими бойцами дошёл до Новороссийска, он нашёл бы способ выйти на связь с центром. А раз не