Ракетой на Луну - Бруно Бюргель

Малейшая неосмотрительность могла привести к страшной катастрофе. Электрический локомотив, корабль, аэроплан все-таки давали возможность исправить недостаток в конструкции в нескольких километрах от исходного пункта, давали возможность вернуться, призвать на помощь весь мир; эта же машина, будучи выброшена в мировое пространство, должна либо долететь до цели, либо погибнуть в неизвестности. По каждому специальному вопросу инженер советовался также с Иоганнесом Баумгартом, рассматривавшем с чисто астрономической точки зрения ту или иную часть стальной птицы, которая должна перенести его на луну, предлагал свои проекты и замечания касательно условий, господствующих в мировом пространстве, его температуры, материи туманного облака, меняющегося притяжения Земли и Луны, солнечного излучения, трудностей, которых следовало ожидать при высадке на луне. В устранении же всех препятствий Стэндертон-Квиль всецело должен был рассчитывать на себя, ибо ученый муж был настолько непрактичен, что — как шутливо замечал инженер — знал строение миллионов солнц в Млечном Пути, но не умел вбить гвоздя в стенку.

Корпус „Звезды Африки“ — так предполагалось назвать небесный корабль — должен был иметь в длину четырнадцать метров, и в главной своей части достигать высоты двух с половиной метров. Стэндертон-Квиль уклонился от чистой формы гранаты и остановился на форме сигары. Задняя часть необыкновенного летучего корабля также суживалась, хотя и не кончалась остроконечием, как голова. Корпус гранаты предполагалось отлить из цельного куска стали, дня чего на заводах Готорна потребовались весьма сложные приготовления и перестройки в сталелитейном цехе.

Старик сам стоял во главе работ; подгонял, выбирал наиболее подходящих людей, умел зажечь их энтузиазмом к новому делу, приковывавшему внимание всего мира. И они отдавались ему с полным рвением и охотой. Целая армия газетчиков и фотографов постоянно осаждала узамбаранитные заводы. „Африканский Герольд“ ангажировал инженера, исключительно занимавшегося сообщением специальных докладов о движении дела. Газеты всех частей света занимались необыкновенным проектом, печатали статьи известнейших специалистов, и на все лады, во всех тонах, от энтузиазма до мрачного скептицизма, шумели толки в газетном лесу всех пяти материков. Каждому мальчишке, знаком был портрет замечательного немца, во всех газетах можно было видеть могучую голову Стэндертона, из которой на манер хобота выдавалась неизменная трубка. Еще задолго до того, как были отлиты литейные формы, в журналах и газетах начали появляться фантастические снимки небесного корабля, а одна южно-американская газета умудрилась даже сообщить о падении „Звезды Африки“ прежде, чем литейщики пробили отверстия домны, из которой должна была потечь жидкая сталь в приготовленные формы.

Луна сделалась популярнейшим небесным светилом, даже затуманенное солнце и „Свенденгамовское облако“ отступили на задний план. В иллюстрированных журналах на каждой странице виднелись из'еденные кратерами ландшафты, меланхолические темные равнины луны. Прошлое луны, вопрос о ее былой обитаемости трактовались с большим или меньшим знанием дела; Большая Опера Иоганнесбурга делала блестящие сборы фантастической оперой: „Поездка на луну“.

Со всех сторон сыпались предложения принять участие в поездке. Некий австралийский овцевод предлагал оплатить всю стоимость полета за место пассажира. Некое „Общество оккультистов“ — в Бомбее еще существовали такие чудаки! — распространяло брошюру, в которой говорилось, что лунный мир является местом пребывания „душ“ земных обитателей, в земном своем существовании совершивших тяжкие грехи; брошюра предостерегала от опрометчивой поездки в „юдоль нераскаянных душ“.

Не мало поступило и серьезных советов от астрономов и техников; они тщательно обсуждались и в нескольких случаях даже побудили Стэндертон-Квиля к внесению изменений в ту или иную часть летучего корабля. Весьма ценными в этом отношении явились доклады одного японского исследователя метеоров. Этот ученый указывал, что летучему кораблю, главным образом, угрожают частицы падающих звезд и метеорные камни, носящиеся в мировом пространстве. В течение суток в земную атмосферу попадает свыше десяти миллионов таких падающих звезд; миллионы метеорных камней носятся в пространстве. Большинство этих крохотных небесных осколков едва достигают размера горошины, но встречаются камни величиной с кулак и даже с винную бочку. Они мчатся со скоростью, в тысячу раз превышающей скорость курьерского поезда, и ясно, что такой камень должен пробить стальную стенку гранаты, как ружейная пуля пробивает картонную коробку.

Баумгарт отнюдь не забывал об этой опасности, он даже считал ее единственной опасностью во время полета в небесном пространстве. Но против этого ничего нельзя было поделать; кроме того, эти осколки вообще весьма редко достигали размеров, опасных для стального панцыря небесного корабля. Приходилось в подобных случаях рассчитывать на счастье, помнить старую пословицу, что смелым бог владеет.

Тем не менее, тщательные статистические выкладки японца побудили Стэндертон-Квиля сверх обивки внутренних стенок корабля устроить еще тонкую стальную стенку, чтобы легче было находить бреши, пробитые небесным снарядом. Он решил наготовить свинцовых клиньев всевозможных размеров, чтобы ими немедленно затыкать образующиеся бреши.

Словом, приходилось учитывать тысячи мелочей. Но главное заключалось в безупречном устройстве взрывных камер. Они изготовлялись из чистой платины и стоили свыше миллиона франков. Благодаря весьма остроумному расположению теплораспределительных приборов, жар отводился от этих камер в другие помещения летучей гранаты, которые могли сильно пострадать от холода мирового пространства. Кроме того, вокруг взрывных камер проведены были охладительные трубы, в которые при быстром полете снаряда должен был вливаться холод межпланетного пространства.

По всей своей четырнадцатиметровой длине „Звезда Африки“ разделялась на пять неравных помещений, соединявшихся небольшими люками. Использован был каждый вершок пространства. Впереди находилась каюта рулевого с рулем, измерителем скоростей и ртутным горизонтом, с контрольным аппаратом высоты, температуры взрывных камер и тому подобными инструментами. Оттуда можно было попасть в небольшую камеру, заключавшую в себе продовольствие для пассажиров, шубы, всякого рода предметы обихода и стальные бутылки для сжатого атмосферного воздуха. К этому помещению примыкала главная каюта в центре судна, оборудованная для жилья и сна свободных в те или иные часы от работы членов экспедиции. Над ее устройством не мало поломали себе голову, чтобы при всех положениях, какие могла занять летучая граната, в ней можно было с удобством поместиться. Большой стол, глубокие кожаные кресла, прикрепленные к стенкам койки, шкафы для карт и книг, разные мелочи для дальней поездки, посуда и тому подобные предметы были размещены наиболее целесообразным образом.