Жемчуг королевской судьбы. Кубок скифской царицы - Анна Зоркая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Платок я даже подержала в руках, – вздохнула Наташа. – Анализ, конечно, никакой не провела, но осмотрела. Платочек-то непростой.
– В каком смысле?
– Не могу всего сказать – просто не знаю. Но это очень интересный экземпляр, который я бы отнесла к личным вещам представителей высшего сословия. Если бы можно было еще раз взглянуть на него… А лучше бы провести все исследования…
– Не, ну, я вообще никак в толк не возьму, как мы оказались в этом замешаны, – признался Денис. – Все это как-то не по-людски. А знаете, я даже рад, что теперь для нас все закончилось. Скажи, Кать?
– Нет, – неожиданно не согласилась Катя. – Нет, Денис. Не закончилось.
Денис в изумлении уставился на подругу:
– Ты это серьезно?
– Мы нашли что-то важное, что-то значимое, – продолжила Катя, но обращалась уже не к Денису, а к Наташе. – Иначе бы ваш друг-антиквар не стал бы показывать это Михаилу Ивановичу. А потом кто-то украл платок, потому что знал о нем гораздо больше. Как вы сказали? Личная вещь, принадлежавшая богатому и, наверное, известному человеку? Если вы догадывались, то кто-то еще тоже. Ну, я вот все вижу именно так. Ведь за предметом, не представляющим никакого интереса, не будут охотиться, правда? Значит, что-то было связано с этим платком. Что-то интересное. Какая-то тайна или заговор.
Денису нечего было на это ответить. Слова Кати вдруг обрели смысл, и ему стало интересно, как отреагирует на это Наташа.
– Расскажите мне, пожалуйста, все с самого начала, – попросила она. – Кем была та женщина, которая раньше жила в квартире? Мне нужно ее имя, возраст… мне нужно знать о ней как можно больше.
– Вы знаете, тут поможет моя мама, – встрепенулась Катя. – Они и до нашего переезда дружили. Мама по профессии врач, часто задерживалась у той женщины допоздна, чтобы контролировать ее кровяное давление, а потом рассказывала, что они много разговаривали на разные темы.
– Очень хорошо! – обрадовалась Наташа. – Нужна любая информация о ее прошлом. Абсолютно любая.
Договорившись созвониться вечером, Катя, Денис и Наташа разошлись в разные стороны. Но если ребята поехали домой, то Наташа туда пока что не торопилась.
Она решила вернуться к Звягину и сообщить ему о том, что ей рассказали. Он точит зуб на Эдика, но все может быть совсем не так, если она будет знать историю появления старинного носового платка, что крайне важно для следствия. Если предмет недостаточно ценный, то пойдет ли кто-то ради него на тяжкое преступление? Абсурд. Эдик знаток своего дела, он точно выбрал бы иной способ заполучить желаемое. Но только не убийство наставника, по сути, заменившего ему отца.
Наташа остановилась. Ей оставалось перейти дорогу, на противоположной стороне которой возвышалось четырехэтажное здание из желтого кирпича. Въездные ворота была распахнуты, за ними виднелась часть внутреннего двора со стоявшими там патрульными машинами.
Ожидая зеленого сигнала светофора, Наташа уже начинала сильно волноваться, поскольку опасалась того, что Звягин вновь не захочет ее видеть, а значит, и слушать. Но она твердо решила добиться своего. В конце концов, она знает свое дело, к ее мнению прислушивается много людей. Значит, и Николай Егорович должен сделать то же самое. И пусть это будет последний раз, когда они сотрудничают. Ей все равно.
В тот момент, когда наконец машины остановились на светофоре и люди ступили на «зебру», Наташа заметила полицейскую машину, завернувшую в ворота. Машина подъехала к крыльцу, открылась передняя дверь со стороны пассажира, и показалась знакомая фигура. Это был майор Звягин, который, разумеется, Наташу не видел. Он вообще был очень занят – быстрым шагом подошел к задней двери, открыл ее и отступил в сторону.
Наташа в этот момент прибавила шаг, чтобы перехватить Звягина. Ей вообще его внезапное появление показалось знаком свыше.
Наташа пересекла пешеходный переход, решительно направилась к воротам и вдруг увидела Эдика, выходящего из того же автомобиля. Звягин тут же схватил его за плечо и с силой увлек в сторону крыльца.
Наташа сбавила шаг, а потом и вовсе остановилась. Идти дальше она не решилась. Запястья Эдика были скованы наручниками, но держал он их не за спиной, а спереди. Однако вид у него не был ни виноватым, ни растерянным. Он поддавался Звягину, послушно шел за ним, но буквально на секунду до этого он обернулся и увидел Наташу. Их взгляды встретились, и в его глазах она успела прочитать такую сильную ненависть, что чуть не задохнулась от увиденного.
Они поднялись по ступенькам, Звягин открыл дверь, в которую сначала зашел Эдик. Наташа постояла еще немного и пошла прочь.
«Не успела, не получилось, не успела, не получилось, – билось у нее в голове. – Что же теперь делать? Что?..»
Про Артура Наташа вспомнила по дороге домой. После его переезда в Россию их пути разошлись именно из-за нее ‒ она чувствовала, что он захочет от нее больше, чем она могла дать, поэтому просто помогла ему устроиться на новом месте, а потом исчезла. Но номер телефона сохранила. И вот ‒ понадобился.
Артуру Джеймсу Бомóцки недавно исполнилось пятьдесят шесть, и этот совсем не праздник он уже несколько лет отмечал в полном одиночестве. Жизнь сыграла с ним в жестокую игру ‒ именно в дату своего рождения случалось что-то, что в корне меняло его планы, мировоззрение и даже жизненные установки. В этот день, например, он развелся со своей женой, которая потом вышла замуж за его троюродного брата. Это было семнадцать лет назад, но срока годности для душевной боли еще никто не придумал. Также именно в день рождения Артура попросили уйти с любимой работы, что не было неожиданностью, он даже знал имя того, кто плел против него интриги.
Артур покинул родной Лондон и обосновался в стране с совершенно другим менталитетом. Россию для проживания и работы он выбрал не случайно, а после знакомства с одной из самых красивых женщин, которых знал. Она была русской, ее звали Наташа, и она несколько лет трудилась под его руководством в архиве лондонского Британского музея. Наташа тогда серьезно увлеклась реставрационными техниками, и Артур быстро раскусил ее намерение научиться всему, чему только было можно на этом поприще.
Они узнавали друг друга ближе и каждый со временем находил что-то новое и в себе.
