Жемчуг королевской судьбы. Кубок скифской царицы - Анна Зоркая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Словно чувствуя его внутренний надлом, коллега, давно метивший на должность Артура, сделал все и даже больше, для того чтобы достигнуть своей цели ‒ и у него получилось обвести всех вокруг пальца. Артур тогда не стал ничего сообщать Наташе, он стал искать работу подальше от Лондона и неожиданно нашел ‒ его пригласили читать лекции в МГУ. В самом скором времени самолет, вылетевший из Хитроу и приземлившийся в аэропорте «Домодедово», доставил Артура в Москву.
Наташе он позвонил сразу, как устроился, они даже несколько раз встречались, но только как друзья. А еще Наташа помогла ему снять квартиру в тихом микрорайоне и выбрать для нее подходящую мебель.
Именно тогда Артур понял, что обречен любить тихо, тайно и на расстоянии.
Увидев номер Наташи на экране телефона, он чуть не подавился бананом, которым решил наскоро перекусить перед выездом на работу.
Он опаздывал, что случалось довольно часто, и каждый раз сильно нервничал. Но появление Наташи заставило его забыть обо всем.
– Привет, дорогой мой, – услышал Артур ее взволнованный голос. – Ты сейчас очень занят?
– Нет. Да. Я спешу на лекцию.
– Как ты лихо чешешь на русском! – вырвалось у Наташи. – Брал уроки?
– Да. А что случилось? Сто лет не видел тебя.
– Есть очень срочное дело. Когда ты заканчиваешь?
– В половине девятого должен.
– Я позвоню.
Она положила трубку, оставив Артура стоять посреди комнаты в спущенных джинсах, которые он не успел надеть. Он быстро собрался, вышел из дома и вызвал такси. На душе у него было и радостно и тревожно одновременно.
Уже дома Наташа с ногами забралась на свой диван, втиснувшись в тот самый угол, где привыкла переживать и пережидать что-то, что выбивало ее из равновесия. Сейчас был тот самый момент.
Картина, врезавшаяся в память, так и стояла перед глазами: высокий Эдик с закованными в наручники руками, его взгляд через плечо в самую ее ‒ Наташину ‒ душу, и майор Звягин, он ниже ростом, но вся власть находится в его крепких руках. Победитель. Надо же, поймал самого страшного преступника. И Наташу удалил отовсюду, чтобы не мешалась под ногами.
«А вдруг Эдик и правда убил? – испугалась Наташа, но мысль эта так и не опустилась в нужное место, а отлетела, как что-то лишнее. – Но я же не знаю всего. Никто не расскажет. В полиции теперь я чужая, даже знакомые вряд ли станут делиться подробностями. Не имеют права. Что же делать теперь?»
Она знала, что делать. Чувствовала, что выбрала правильный путь. И мало того ‒ все получается. Катя и Денис оказались адекватными людьми, все поняли правильно, в Наташину сторону не косились. Значит, поверили, и это прекрасно, потому что она не лгала им.
Наташа прикрыла глаза и опустила голову на спинку дивана. Подтянула к себе плед, прикрыла ноги. Последние дни, может, для кого-то и проходили так, как всегда, но для нее и для Эдика оказались серьезным испытанием. Единственный, кого сейчас вообще ничего не волновало, был убит.
Глаза слипались. Наташа отбросила плед, побрела на кухню, поставила на плиту чайник и поднесла спичку к газовой конфорке. Она полностью утонула в своих тяжелых раздумьях. Звонок в дверь прозвучал как гром среди ясного неба.
Она открыла дверь, надеясь на чудо, но увидела совсем не того, кого хотела.
На пороге стоял не Эдик, а Илья. Наташа впустила его, закрыла дверь и молча ушла на кухню.
– Что такое? – прозвучал голос Ильи из коридора. – Я не вовремя?
– Проходи.
Через несколько минут Наташа обрушила на Илью все, что копилось в ее душе. Рассказала и про арест Эдика, и про Катю и Дениса, и даже вспомнила майора Звягина, который резко изменил отношение к Наташе.
Илья слушал, открыв рот, не забывая, однако, изредка прикладываться к чашке с кофе.
– Я что-то не понял. Это все из-за того самого носового платка, который Мигунов привез вам той ночью?
– Кажется, дело в этом, – пробормотала Наташа, прикуривая. – Даже если окажется, что это не так, то я уверена, что рано или поздно все ниточки сойдутся именно на этом самом носовом платке.
– Который пропал, – добавил Илья.
– Непостижимым образом. Его мог забрать убийца Мигунова. Или сам дядя Миша его успел куда-то определить.
– Ничего себе ситуевина…
Наташа села за стол, стукнув по столешнице пепельницей.
– Давай думать, Илюша. У тебя никаких мыслей нет?
– По поводу? – напрягся Илья.
– В общем.
– Простите, но нет.
– Не извиняйся.
Наташе хотелось всего и сразу: найти все ответы на все вопросы, спать, плакать, бежать куда-то с умным видом и, конечно же, прям вот сейчас разгадать чертову загадку, которая свела одного человека в могилу, а другого отправила под арест.
На Москву опускался ранний оранжевый вечер. Наташина кухня была выдержана в темных тонах, но даже она в лучах пока еще не жаркого солнца заиграла теплыми оттенками. Смотреть на эту красоту было совершенно невозможно.
Илья, стараясь не отсвечивать, тихонько допивал свой кофе и косился в сторону Наташи, не зная, как себя вести.
Тренькнул мобильник, оставленный в комнате, и Наташа пошла туда, чтобы его проверить.
– Илья! – позвала она из кухни. – Илья, иди сюда!
Она сидела на диване и выглядела очень взволнованной.
– Та девочка, Катя, про которую я рассказывала. Она прислала сообщение. Только что Дениса сбила машина. Представь, прямо перед их домом.
Илья округлил глаза.
– Он жив?
– Да, жив, но серьезно повредил ногу. Катя сейчас с ним едет в больницу. Ох, бедные дети, мы же только что нормально разговаривали. Никто и не думал. Господи, да что же такое…
– Какой-то про́клятый этот ваш носовой платок, – с подозрением произнес Илья. – Вы точно хотите его найти?
Наташа несколько секунд смотрела на экран, потом отложила телефон в сторону.
– Да, – твердо произнесла она. – Да. Однозначно.
– Ну, тогда окей, я вам помогу.
– Правда?
– Я попробую. Только вот чем?
Наташа его услышала и была благодарна.
– Тайник с платком находился в старом шкафу, а сам шкаф ребята после смерти бывшей владелицы квартиры решили оставить себе. Ту женщину звали Раиса Марковна Фельдман. Скончалась в возрасте восьмидесяти шести лет. Была художником. Лично о себе рассказывала мало, в конце жизни страдала от деменции. Получается, многое о своей семье могла забыть. Надо что-то узнать о ее
