Тень Чернобога - Евгения Витальевна Кретова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поводырь старался не попадаться на глаза епископу Роже, поэтому, пустив лошадь шагом, его карету обошел стороной, поравнявшись с повозкой, возле которой шла уже знакомая ему служанка Анны. Та, взглянув на него, молча кивнула и указала на прикрытые коврами тюки.
– Катя, ты здесь? – позвал он тихо.
Из-под края ковра показалась девичья рука. Приподняв угол так, чтобы видеть происходящее, высунулась и сама Катя. Заметив бесчувственную Ярославу поперек седла, ахнула.
– Тш-ш-ш, – Данияр опасливо оглянулся. – Надо выбираться отсюда. Домой.
Катя высунулась сильнее:
– Но как, мы же еще ничего не знаем про дневники…
– Боюсь, что это уже не важно. Здесь дела потемнее водятся, и с раненой Ярушкой мы далеко не уйдем.
Катя смотрела на него с удивлением и опаской:
– Данияр, что происходит?
Тот покачал головой, всем видом показав, что пояснять ничего не намерен. По крайней мере сейчас.
– И что ты предлагаешь? Мне уже лучше, так что на меня не смотри… Я вообще не знаю, что за черная волшба заставила меня чувствовать все то, что чувствовала Ярослава.
– Зеркало Семибога…
Катя задумалась.
– Не слышала о таком, – и тут же покраснела: а о чем она вообще слышала? – Это заклинание? Или артефакт?
– Это заклинание, одно из самых черных из доступных людям. На артефакте. Камни-личины заговорены одним обрядом, одним словом, которое сотворила Ярушка, поэтому то, что действует на владелицу одного, действует и на другую.
– А почему на тебя тогда не действует? – удивилась Катя.
Данияр отвел взгляд:
– Ну еще бы оно на меня действовало… И не надо забывать: Ярушкин камень все еще у черного мага.
– Вот ведь. – Катя огляделась по сторонам, высунулась еще сильнее, прошептала: – То есть он нас может отследить?
– Тише-тише, – погладил отчего-то заволновавшегося коня по шее Данияр и кивнул Кате, хотя сам точно не знал, что именно может этот неизвестный маг: если верить крылатой тени, очень многое. И поводырь был не уверен, что готов с ним столкнуться один на один. – Надо успеть уйти до полудня.
Катя кивнула, аккуратно приподняла угол ковра и соскользнула на пыльную дорогу, под ноги коню Данияра. Служанка Анны помогла спустить Ярославу и предупредила:
– Княжна велела дождаться ее.
Данияр спрыгнул с лошади и покачал головой:
– Нельзя. Беда будет.
Служанка понимающе кивнула, взяла коня под уздцы, тихонько повела в конец обоза. Данияр подхватил Ярославу, скользнул за деревья. Катя едва успела шагнуть за ним, как серебристый полог закрыл их от людей, спрятав от любопытных глаз.
– Как ты это делаешь? – вздохнула Катя. – И чего раньше мы так не прятались?
– Раньше нельзя было. Сейчас все равно.
Он достал карту Велеса, разложил ее на земле.
– Ты слышишь это? – Катя встрепенулась, вытянула шею, вглядываясь в кусты.
Данияр не оглядывался – спиной чувствовал уже знакомый каменный холод и серный запах.
– Ко мне, быстрее! – поманил ее к себе.
Катя увидела, что он начертил несколько пентаграмм вразброс. Дотронулся ладонью до центра каждой, бросил пригоршню прошлогодней листвы. Девушка послушно придвинулась ближе.
Катя все больше чувствовала тревогу – кто-то приближался, невидимый в созданном Данияром мороке. Он клубился вокруг, плотным облаком цеплялся за нижние ветки деревьев, щекотал прохладой ноздри. В нем четко угадывались духи темного морока – лесной люд, с любопытством и опаской глядевший на приготовления поводыря.
Катя всматривалась в клубящийся полумрак, ловила удлиняющиеся тени, неестественно темные и будто бы живые.
По привычке она потянулась к воротнику, хотела вызвать Посох, попросить его помочь им быстрее выбраться из странного опасного места. Данияр, заметив это, прикрикнул:
– Не смей!
Поймав за руку, потянул ее к себе и увлек в центр одной из пентаграмм. Подхватив Ярославу, прижал ее одной рукой, другой – Катю, положив локоть на ее плечо. Девушка покосилась на обнимавшую ее руку: в ней была зажата отцовская карта. Одна из точек горела изнутри, оплавлялась черным огнем.
– Подержи карту, – попросил молодой человек торопливо.
Двумя пальцами правой руки Данияр коснулся кольца, которое носил на левой, одновременно повернув его по часовой стрелке. Катя успела заметить блеснувшую серебром иглу. Уколов указательный палец, Поводырь приложил его к горящей отметке на карте.
Туман вокруг подернулся синевой.
Катя смотрела на поводыря, улавливая, как заостряются его черты. Его профиль четко очертился, а пронзительный взгляд смотрел мимо нее. У Кати начала кружиться голова. Она на всякий случай схватилась за горячую и влажную руку Ярославы. Вот пентаграмма качнулась под ними, повернулась на несколько градусов.
И Катя смогла наконец увидеть то, что так пристально разглядывал за нею Данияр: существо в два раза выше ее ростом, широкие плечи, непропорционально длинные руки и черные крылья, расправляющиеся за спиной в попытке обнять Катю, Данияра и Ярославу. То место, где они еще стоят.
Он был близко, так близко, что Катя почувствовала его нечеловеческую силу и мощь, ощутила холод, который исходил от него, и едкий зловонный запах. Мгновение, и острые крылья сомкнулись бы вокруг них…
Данияр смотрел на крылатого пристально, не сводя взгляда. Только вот рука у поводыря потяжелела, дернулась, вцепившись в куртку. Катя опять увидела каплю крови на кольце Данияра и белые глаза чудовища, близко-близко.
Туман схлопнулся вокруг – Кате показалось, что это все-таки сомкнулись черные крылья, – ватная тишина и прохлада окружили их.
Данияр убрал руку с Катиного плеча, приложил к губам указательный палец, слизнув каплю крови, небрежно сложил карту и убрал ее в карман.
Подхватив Ярушку на руки, он шагнул назад, отодвинувшись от Кати.
* * *
В это время в покои княжны Анны в замке Дабижива Вавры в Дряговичах ворвались стражники.
– Куда! – служанка подхватилась, широко расставив руки, загородила собой Анну. От толпы стражников отделился епископ. Черный шелк одежд струился по нему, шелестел, собираясь в тяжелые складки.
Войдя в покои, он огляделся.
При его появлении княжна поднялась со стула, положив недописанное письмо на окно. Поклонившись учтиво, сложила руки на животе.
– Чему обязана, владыка, столь неожиданным визитом в столь раннее время?
Епископ молчал. Зорко оглядев Анну с ног до головы, взглядом потребовал стражника отдернуть полог кровати и заглянуть под нее.
Анна гневно сверкнула глазами, едва сдерживая гнев:
– Владыка, по действиям вашим и по молчанию тревожусь, в себе ли вы?!
Стражник растерянно отступил за спину епископа. Тот выдернул из толпы сопливого поваренка, который опасливо озирался по сторонам, цепляясь
