В плену нашей тайны - Ники Сью

свидетелем издевательств и насмешек над Исаевой. Мне не пришлось толком ничего делать, ребята все сделали сами: загнали Еву в угол, сделали из нее изгоя, больного человека, от которого шарахался каждый, порой даже и учителя. Дед был рад, что никто не остался безнаказанным. Ему нравилось чувство превосходства, непобедимости.

Я смотрел на Еву каждый божий день, провожал взглядом уходящую тень, был в ряду тех, кто смеялся и говорил грубые слова. Но в отличие от всех, не получал от этого никакого удовольствия. В конечном счете, злость утихает, ненависть въедается в клетки и меняет человеческую сущность. Я тоже изменился. Надел маску. Общался с ребятами, шутил, гулял с девчонками, создавал образ парня, которому наплевать на всех.

Ложился спать с ненавистью, просыпался с ней же. С возрастом рядом появились девушки, их запах и волосы, разбросанные на подушке. Но проклятый червь внутри никуда не делся. Он вытаскивал из меня силы, возвращал в прошлое, в те дни, когда мне хотелось быть искренним. Я продолжал смотреть на Еву, а ведь она тоже взрослела, медленно превращаясь из маленькой девчонки в красивую взрослую девушку.

Однажды я услышал, как Исаева смеется, разговаривая с учительницей по литературе. Лариса Глебовна одна из немногих, кто не отвернулся от Евы, и всячески ее поддерживала. В тот день, я поднимался в класс после бассейна, и замер у дверей, не в силах пошевелиться. Ее смех, яркий, теплый, словно летний ветер, и озорной, подобно маленькому котенку. Опустив голову, я оперся о стенку и простоял так почти пятнадцать минут.

Сам не понял, как начал улыбаться, как поднялось настроение и стало легко. Я знал, чувства никуда не ушли, они просто притупились. Я накидывал годами кирпичики из ненависти сверху, но ее смех вмиг разрушил их.

Я не должен ее желать. Не должен заглядываться на нее, засыпать с мыслями о ней и просыпаться. Но я продолжал это делать: ненавидеть и любить одновременно. В конечном счете, сам себя же и загнал в тупик. Нет другого выхода, кроме одного — получить Еву, вкусить ее и оттолкнуть от себя навсегда.

Глава 26

Ян

— Тут полно свободных столиков! — воскликнула Исаева, возвращая меня из воспоминаний. Пару раз моргнув, я выдал ей коронную улыбку, но она снова закатила глаза, громко вздыхая. Забавная.

— Да, и один из них — этот, — усмехнулся я, взяв вилку с подноса, и воткнув ее в куриное филе, облитое остро-сладким соусом.

— Ян, — послышалось за спиной. Я оглянулся, замечая Ника, одного из парней, с кем мы играли в баскет только что. Они вчетвером стояли в паре метров, нерешительно держа в руках подносы с едой, словно не знали, куда должны сесть. Переводили взгляд с меня, на столик, где сидели девчонки, видимо их знакомые. Кстати, о знакомых лицах, эту рыжеволосую, рядом с Евой, я точно не видел раньше.

— Мы к тебе, — крикнул Влад, и моментально плюхнулся рядом со мной, разглядывая с улыбкой Исаеву и ее новую подружку. За ним последовали и остальные, что меня, откровенно говоря, взбесило. Ну, неужели мест нет больше. А потом за наш, мега узкий столик, присели еще и те девчонки.

— Мы не знакомы, — улыбнулась блондинка, на которую были обращены все взгляды, кроме моего. — Я — Лолита. Можно просто Лоли. А ты?

— Ян, он так круто играет в баскет! — воскликнул Степан, перехваливая мои скромные заслуги.

— А ты? — блондинка вдруг наклонила голову, впиваясь глазами в Еву. Я аж чуть не поперхнулся от такого интереса.

— Ева, — произнесла Исаева, смотря на меня исподлобья. Уверен, в эту минуту она проклинала меня. Не привыкла ж быть в такой шумной и довольно большой компании. Хотя я бы тоже предпочел общение тет-а-тет.

— О, какое красивое имя, — пропела Лолита. Черт, ее ресницы настолько неестественно большие, что мне подумалось: еще один взмах, и она взлетит. Чтобы не засмеяться, я прикрыл рот ладонью, отводя взгляд в стенку.

— Спасибо, — немного неестественно ответила Ева, словно на эту девчонку у нее давняя аллергия.

— Как у грешницы, — добавила одна из подруг блонды. Кажется, ее звали Оля.

— Кстати! — хлопнув в ладоши, Лолита резко повернулась и сместила свое внимание к моей персоне, будь оно не ладно. Мало мне Карины, и женской части нашей школы. — Ян, сегодня вечером будет салют на набережной. Не хочешь сходить?

— Нет, — довольно быстро ответил, замечая, что губ Евы коснулась мимолетная улыбка. Серьезно, между ней и этой блондой, что-то успело произойти? Напряжение так и парит в воздухе.

— Оу, ты занят?

— Угу.

— Тогда как насчет завтра? — не унималась девчонка.

— Нет, — категорично отказал. Вообще я ненавидел навязчивых девушек, они как жвачка прилипали, и потом попробуй, отвяжись. Блонда перевела взгляд на Влада, слишком открытый, словно пыталась вовлечь его в свою игру. Тот отреагировал не сразу, потом, правда положил вилку, чуть наклонился и выдал.

— Вечерами здесь поющие фонтаны включают, очень красивые. Ева, не хочешь сходить? — теперь уже и я напрягся. Исаева заморгала, видимо тоже не поняла, что происходит. Она глянула на свою рыжеволосую подружку, а та лишь еще ниже опустила голову, едва не утыкаясь носом в тарелку.

— Точно! — воскликнула Лолита. — Ян, ты обязан их увидеть. Зрелище выше всех похвал.

— Да, вот поэтому я сегодня и приглашаю Еву, — напирал Влад.

— Она не может, — отрезал я, громко положив вилку на стол. Посмотрел на Еву, сжимая челюсти, от накатывающего раздражения.

— Почему? — не понял Влад, уставившись на меня.

— Потому что мы сегодня с нашей группой идем гулять по городу, — выдал на автомате. Черте с два, я отпущу ее. На эти пять дней никаких левых товарищей, Ева — только моя. Никто не влезет, между нами.

— Так вы с одной школы? — улыбнулась Лолита.

— Зато я могу завтра! — вдруг выдала эта дурочка. Резко поднялась, кивнув подружке, чтобы и та не сидела на месте.

— В смысле?

— Серьезно? — в один голос произнесли мы с Владом. Громко цокнув, я смерил Еву