Батальоны идут на запад - Илларион Попов

Район этот охватывал оба берега Днепра от города Кременчуга до Новолиповского плацдарма. Здесь, на господствующих высотах, стоит город Новогеоргиевск. С высот противник отлично просматривал и простреливал весь наш берег до Кременчуга. Позиция очень выгодная, в буквальном смысле ключевая. Этим и объяснялось упорство, с которым фашисты обороняли высоты и город Новогеоргиевск. В ходе борьбы за этот район наш полк трижды - и каждый раз в новом месте - форсировал Днепр.

Но вернемся к событиям 4 октября. Получив приказ сменить подразделения 5-й гвардейской армии, оборонявшиеся на острове Яцков, я тотчас же отправился на рекогносцировку местности. Остров лежал между новым и старым руслами реки, длина его - до километра, ширина - метров 600. Большой песчаный пляж, изрытый траншеями - нашими и немецкими - вдоль и поперек. Ни кустика, ни деревца. Местами наш передний край отдален от вражеского на дальность броска ручной гранаты. Примерно две трети острова наши, треть - занята фашистами. Их положение предпочтительней, так как у них за спиной мелкое старое русло реки с широкими бродами, по которым легко проходила и пехота, и артиллерия, и танки. А нам, чтобы переправиться на Яцков, надо было преодолеть новое русло, ширина которого около 300 метров, глубина местами более 7 метров.

Никаких штатных переправочных средств у нас не было, поэтому 1-й батальон, усиленный ротой автоматчиков, ротой ПТР, противотанковой батареей и саперным взводом, пошел к острову на подручных средствах - плотах и плотиках, рыбачьих лодках, которые мы везли в обозе еще от Псела, Хорола и Сулы. Переправа прошла благополучно, батальон еще до рассвета сменил подразделения 5-й гвардейской армии и прочно закрепился на острове. Первые дни боевые действия на острове носили локальный характер: то столкнутся разведчики, то налетят бомбардировщики, то с нашего берега артиллерия ударит по бродам, где скопилась вражеская техника.

Штаб дивизии информировал меня, что на Яцкове держат оборону части 320-й немецкой пехотной дивизии. А 14 октября полковник Кожушко сообщил:

- Авиаразведка обнаружила крупные колонны противника. Пехота, артиллерия, танки. Продвигаются от Новогеоргиевска. Будь готов встретить.

- Ясно! Доложи комдиву, Иван Никитович, что необходима артиллерийская поддержка. Иначе фашистов с острова не выбьем.

- Поддержим, чем сможем, - ответил Кожушко. - Но артиллерии у нас немного. Мы на второстепенном направлении.

Следующей ночью переправился на Яцков и 2-й батальон. Для обороны города Кременчуг я оставил лишь одну роту. Таким образом, теперь остров обороняли два батальона: левую часть - 1-й, правую - 2-й. А 3-й батальон остался на нашем берегу, растянув свои боевые порядки буквально в ниточку километров на 7, до самого стыка с правым соседом - 69-й стрелковой дивизией.

Массу хлопот доставляло нам сохранение нормальной связи с островом Яцков. Рацию мы смогли туда выделить лишь одну. Подводного специального кабеля ни в полку, ни в дивизии не было. Связисты во главе со старшим лейтенантом Галеевым и командиром роты связи старшим лейтенантом Прохорским пытались как-то поправить положение: проложили по дну реки обычный кабель - слышимость скверная; заменили его колючей проволокой, но и эта импровизированная [} 149] проводка, которой мы не раз пользовались на суше, в воде оказалась негодной. Ну а протянуть над рекой "воздушку" было невозможно из-за непрерывного орудийно-минометного огня противника. Поэтому связь штаба полка с островом поддерживалась в основном связными, переплывавшими реку на лодках или плотиках.

В ночь на 17 октября с острова в штаб полка поступили донесения: в расположении противника, с юго-западной стороны острова, от бродов, что на старом русле Днепра, слышен шум танковых автомобильных моторов. Напрашивался вывод: если фашисты перебрасывают на Яцков танки, значит, готовятся наступать. И очень скоро - на рассвете, потому что днем на острове танки не спрячешь ни от авиации, ни от артиллерии.

Наши предположения оправдались. Едва рассвело, до полусотни "юнкерсов" и "мессершмиттов" закружились над Яцковом. С правого берега ударила фашистская тяжелая артиллерия. В ответ открыли огонь пушки лейтенанта Левченко и обе минометные батареи старшего лейтенанта Киримова: штатная полковая и трофейная - шестиствольных минометов. Они били по позициям противника с нашего берега, а корректировали огонь артиллерийские наблюдатели на острове. Но стоило случайному осколку перебить телефонный провод (а под градом снарядов, мин и бомб это случалось часто), батареи теряли связь с наблюдателями и практически слепли.

Связисты не щадили себя. С моего наблюдательного пункта у деревни Власовка была хорошо видна их самоотверженная работа. Вот из частокола разрывов вынырнула фигурка связиста. Нагруженный железной катушкой и коробкой с телефонным аппаратом, он по-пластунски полз по песку к воде. Временами замирал, когда рвалась рядом мина, и опять полз вдоль провода.

- Ну, родненький, ну же! - машинально приговаривал начальник артиллерии капитан Мрыхин, следя за связистом.

А тот уже забрел по пояс в воду, нырнул с головой, вытянул со дна оборванные концы, споро их связал.

- Есть связь! - радостно закричал Мрыхин. - "Волна", "Волна", как слышите?

И тотчас "Волна" передала с острова данные на киримовскую батарею.

Сильный северо-западный ветер гнал по Днепру серые волны. Фонтаны разрывов на реке вспухали и опадали, а между ними мелькали две лодчонки, гребцы в них бешено работали веслами. Это тоже связисты, тянувшие на остров новый телефонный провод.

Донесения, поступавшие с острова, были лаконичны. Батальоны все атаки отбили.

Только что гитлеровцы бросили на нашу оборону семь танков и три самоходки, за ними двинулись цепи автоматчиков. Фашистские танки напоролись на батарею капитана Губина, отлично замаскированную в песчаных окопчиках. Батарейцы почти в упор ударили бронебойными снарядами по бортам танков и самоходок. Четыре машины подожгли, а два танка, прорвавшиеся через оборону к самой кромке берега, были подорваны на наших глазах. Как доложил мне Мыльников, сделали это саперы лейтенанта К. В. Петрова. Они быстро и умело заложили мины на вероятном пути движения танков. И не ошиблись.

После полудня фашисты бомбили остров особенно жестоко, и связь с ним надолго прервалась. И лишь часа три спустя старший лейтенант Бобриков доложил, что оттуда плывет к нам человек. Я схватил бинокль, впился глазами в реку. Да, плывет. Стриженая голова и ствол автомата мелькают среди волн. Вокруг взлетают фонтаны разрывов, то и дело закрывая от нас пловца. Но он опять и опять появляется, мощно гребет саженками. Вот он встал на ноги, бредет устало по мелководью.