Цена будущего: Тем, кто хочет (вы)жить… - Алексей Чернышов

Это такое мировое правительство, сидящее на своих яхтах и самолетах, на островах и поместьях. Некое «островное правительство» с «островным сознанием» своей оторванности от всего остального мира. Выстраивающее «островную демократию» для всех нас. Чем вам не Боги, только живущие на небесах с точки зрения здравого смысла, но в реальности находящиеся на нашей грешной земле. Они надеются укрыться от всего мира на островах, своих плывущих яхтах. Отдавать стратегические решения, собираясь на общие сходки несколько раз в год. Бельведерский ли клуб, или какой-то другой тайный центр власти. Такой мировой сходняк авторитетов. По понятиям. Потому что никакими законами и предписаниями их деятельность не регламентируется. На них нельзя влиять, призвать к ответу. Они — вне закона, вне юридической юрисдикции. Не избираются населением и никому не подотчетны. Но влияют на руководства национальных государств, подкупая законную власть или заставляя принять их «правила игры» под воздействием других непреодолимых обстоятельств. И поэтому они — фактически божества. Если предположить, что главный остров-мозг этого правительства — Великобритания, то вполне возможно предположить, какие параметры колониального мира оттуда генерируются потомками тех, кто сохранил в своих генах один трафарет мира: одни угнетают других. Управляют в «белых перчатках», стравливая страны и народы между собой, а сами оставаясь над схваткой. С полным желанием сформировать бесформенный, безыдейный мир. Такой аналог «островной демократии» и «островного капитализма». А по сути — «заоблачная демократия», возвращающая мир в далекое прошлое. Какая им разница, находящимся на «острове», как живут миллионы русских, китайцев или индусов, если даже до «своих» граждан им особо-то дела нет.

При этом перевести часть мира общаться исключительно на английском языке, чтобы понимать только «своих». С кем приятно и кто тебя понимает в силу генерируемых ценностей, говоря молодежным сленгом, «мажоров». Это когда только тебе хорошо, а все вокруг должны принимать априори твой стиль жизни. А остальной мир как хочет. С ним можно вообще не разговаривать. Они, «отставшие» от прогресса и современных веяний цивилизации, как рабы, должны молчать по определению. Так и получается: часть политиков, бизнесменов и прирученных ими экспертов никого в мире, кроме себя самих, и не слышат. Непогрешимость и вседозволенность, так как нет другой силы, которая могла бы остановить и скорректировать их поведение. Предложить миру альтернативу.

И даже вне понимания того, что сами граждане, в том числе находящиеся и на территории Туманного Альбиона, не хотят жить в замках и отдельно от всего другого мира. Потому что, в отличие от политиков, уже воочию понимают, что это просто нереально.

Вместо 300 мудрецов-мыслителей, стратегов, миром правят 300 богатеев, озабоченных сохранением для себя и своих детей вечного статус-кво.

Монополия мирового правительства. Монополия тайных сообществ, тайных смыслов, непонятных ценностей и людей, которые мечтают лишь о том, чтобы быть мировыми правителями, владыками морскими и сухопутными, водными и воздушными. Управлять мыслями и душами людей. Символ «мирового правительства» как новая мировая религия.

Господа Ротшильды, Рокфеллеры и их последователи, явные и скрытые «вершители» судеб мира! Подумайте о том, что мир то может прийти к тому, что показано в американском мульфильме «Лило и Стич». Шел-шел прогресс, дошел до дядьки в красивом дорогом пиджаке (наверное, это прототип крутого руководителя одного из членов «мирового правительства»), а потом «бац» и все, нету этого мира. И все начинается опять заново, с обезьян. И это логично произойдет, если мир пойдет по современному сценарию, в котором многим путь в закрытое сообщество будет заказан. И останется лишь возможность прозябать в своем круге проблем. Касты неприкасаемых будут отгорожены от всего мира, который будет искать новые варианты развития для себя и своих детей. 

Религия — опять опиум для народа?

Во всех «мировых религиях» нужно искать не моменты раздора, а, напротив, общие, объединяющие этические принципы. И это вполне логичное допущение. Но не следует переоценивать вклад религиозных постулатов в формирование современного «лица нации». Когда академика Сергея Капицу в одном из многочисленных интервью спросили, к какой религии он себя относит, он ответил: «Я бы оценил себя как «православный атеист»». И его такое заявление очень важно. Одно дело — ценностный, нравственный стержень любой религии, другое дело — обрядовость, определенное внушение верующим некоторых канонов и догм с совершенно иными, отнюдь не религиозными целями. Что осталось в религии от «обрядоверия», а что — от ценностей? Очевидно, что происходит десакрализация ценностей. Особенно данная проблема касается молодых, которые идут в церковь порой только потому, что это модно. Да и многие политики и бизнесмены этому под стать.

Русский философ Николай Лосский в свое время особо подчеркивал, что в главном «церковь — это место, где тепло». Такое определение представляется наиболее верным и ценным. Церковь нередко бывала самой настоящей крепостью, в прямом, военном смысле этого слова. В ней спасались от набегов кочевников. В церкви человека крестили и отпевали. Искали возможность побыть одному, наедине с собой, прежде всего. Отрешиться от мирской суеты. Почувствовать тепло от огня свечей, вспомнить своих предков. Остальное — красивый антураж, драгоценные украшения, старинные иконы, позолоченные предметы внутреннего убранства, церковная музыка. Это больше культурная и историческая доминанта, но зачастую не религиозная составляющая. То есть, можно сказать, от лукавого. А если попытаться проникнуть в самую сокровенную суть религий, будь то христианство, мусульманство, буддизм или конфуцианство, то обнаружим, что везде в некотором смысле одна и та же идея. Идея добра и справедливости. Не убий! Не укради! Не прелюбодействуй! Так о чем же мы тогда, собственно, спорим? О чем, как говорится, наш спич? Главная ценность — человек, и мы должны двигаться к справедливому обществу. Это неоспоримо. Так чего же нам враждовать? Чем православие отличается от ислама? А тем, что нас в своих интересах пытаются разделить политики, вот и все. Сегодня дело обстоит именно так. Религия зачастую используется правящими классами именно в манипулятивных целях. Что нужно сделать, чтобы предотвратить это? Надо вычленить ценностную составляющую и сделать культурно-образовательным рефреном для всех религиозных конфессий.

Здесь очень важно остановиться на вопросе религиозного воспитания в школах. С одной стороны, общеобразовательные знания о существующих религиях необходимы, с другой — если элементы религиозности или элементы изучения религии в обязательном порядке войдут в школьную программу — светское образование мы потеряем. После революции октября 1917 года вообще попытались уйти от религиозности в образовании и жизни. Объявили, что «религия — опиум для народа». При этом не просто богохульствовали по полной программе: оскверняли храмы и сбрасывали кресты и колокола с церквей. Это было кощунственно. Это были акты вандализма не против религии как таковой. Это, прежде всего, являлось актом надругательства над нашей страной ее многовековой историей и культурой. А потом, уже при советской власти, бабушки тайком даже от родителей-атеистов и коммунистов крестили в церквях своих внуков. Все это было. И надо помнить об этом. Но если мы совершим сегодня обратный кульбит и будем «с пеной у рта» отстаивать крайнюю нужду в возврате священнослужителей в храмы знаний и науки, последствия могут быть очень серьезными — смерть светского образования и светского государства.

В российском государстве такие перегибы — практически норма. Потому что нет четко выстроенной национальной политики, нет объединяющей идеологии. Мы вынуждены строить мечети, что вроде бы логично с точки зрения количества прибывающих верующих мусульман. Но оказывается, что со временем она может стать центром ваххабитской обработки. В условиях отсутствия внятной и понятной всем мировоззренческой и идеологической доктрины внутри страны эмиссары-проповедники из-за рубежа сразу заполняют пустоту. Круг замыкается. Государство вынужденно и лениво обороняется. Общество по большей части наблюдает. В пиковые моменты не выдерживает, срывается и начинает искать «врагов» без всякого разбора. Потому что не срабатывают естественные регуляторы. Потому что государственные институты отвлечены на другие, как оказывается, более «важные» задачи.

На самом раннем этапе именно школа может остановить или резко снизить рост религиозной нетерпимости. Школа, в зависимости от нашего отношения к «светочу знаний», либо остановит, либо, наоборот, взлелеет эти ростки. Потому что человека в юном, подростковом возрасте еще можно как-то скорректировать, еще раз объяснить, где «добро», а где «зло». Но, когда он приезжает в 20 лет к нам работать — тогда все. Если он мусульманин — ему нужна мечеть, и он пойдет туда молиться, и ему нет дела до других религий и ценностей. С полной уверенностью в правильности только своих постулатов и естественных порядков старается уже на новой территории насаждать их среди других.