Голубые дороги - Виктор Митрошенков

 — Майор Романов? — переспрашивает с улыбкой Николай. — Это настоящий командир. Он достоин подражания. Он очень разнообразен, широк круг его интересов, но в одном он неизменен: в методике подготовки летчиков. Он многому учит нас, много требует, много доверяет.

А я считаю, что доверие — один из самых сильно действующих воспитательных факторов. И наш командир использует это в полной мере. Говорят, что есть актер одной роли, писатель одной книги. Думаю, что летчика одного полета нет и не может быть. Ибо каждый полет неповторим, каждый полет — это творчество его автора. Можно ли сравнивать полет Чкалова на остров Удд с полетом в США? Майор Романов любит говорить: «Летчик рождается в борьбе, в тиши зреют гении». Трудностей он создает нам немало, но зато как много у нас радостей при их преодолении. И если когда‑нибудь мне доверят командовать эскадрильей, я буду стремиться стать таким командиром, как Романов.

Один из советских военачальников как‑то сказал: «Люблю с молодыми офицерами встречаться, от них заражаешься добрым зарядом энергии. Пожалуйста, находите для этого время. Честное слово, это взаимно полезно».

Я не могу уподобиться опыту и положению того военачальника, но слова его, по–моему, верны и для нашего возраста. Встреча с летчиком, коммунистом Николаем Григоруком оставила в моем сознании неизгладимый след.

Николай Григорук — не исключение в нашей армии. Такими людьми богата авиация. Это ее настоящее, ее будущее.

Прошли годы. Николай Григорук окончил академию имени Ю. А. Гагарина, женился, получил очередное воинское звание.

Между той встречей в августе 1968 года и сегодняшним днем — пролегли огромные события.

 — Помните, — говорит он, — мы говорили о самолете. Лучший способ стать хорошим летчиком — сажать самолет на свой аэродром. Это для нас, летчиков, создает традиции, они переходят от поколения к поколению. Конечно, Тимур Фрунзе продолжал и свою фамильную традицию — несгибаемость. На него и на многих других героев равняемся и мы, летчики 70–х годов.

Гуляет в поле ветер. Завывает злобно, протяжно. Люди обычно сторонятся ветра, а летчики нет, потому что они всегда направляют свой самолет навстречу ветру. Опираясь на него, они поднимают самолет в воздух.

Юрий Гагарин

Космос — это всегда хождение в непознанное и чуточку риска, реальность жизни и фантазия века, гражданское сопереживание и национальная гордость, радость ожидания и волнующее отрезвление: как они там?

Мы первыми запустили искусственный спутник Земли. Первыми получили фотографии обратной стороны Луны. Первая мягкая посадка на Луну автоматической станции. Первая телевизионная передача с поверхности нашего естественного спутника. Первый искусственный спутник Луны. Первые групповые и совместные полеты. Первая женщина–космонавт. Первый выход человека в открытый космос. Первая стыковка в космосе и создание орбитальной станции. Первая автоматическая космическая станция, с помощью которой была взята проба лунного грунта и доставлена на Землю. Первый автоматический аппарат «Луноход-1».

И самое яркое в этой блистательной космической эпопее — полет Юрия Алексеевича Гагарина.

Юрий Гагарин! Мы привыкли к этому имени. Оно стало символом мужества, мерилом подвига. Это имя знают во всех уголках Земли. Оно вошло в наше сознание апрельским днем 1961 года и будет жить вечно.

Этот рассказ–хроника последнего месяца его жизни основан на дневнике Юрия Алексеевича, рассказах его друзей и личных наблюдениях.

1 марта

Юрий Алексеевич проснулся рано. Прошел в комнату дочерей, поцеловал их и направился в кабинет. Откинув штору, долго смотрел в окно. Предстоял трудный день: Валентина Ивановна ложилась в больницу, а сам он утром следующего дня улетал на космодром.

Юрий Алексеевич собрал книги со стола, поставил на стеллаж. Без книг он не мог жить. Иногда писал сам. Преимущественно это были раздумья над прожитым, стремление заглянуть в будущее. Теперь много дней он не сможет сесть за письменный стол.

После завтрака Юрий Алексеевич уехал в Москву. А вечером прибыл в Дом офицеров Военно–Воздушной инженерной академии имени Жуковского на литературный вечер, который организовало Военное издательство Министерства обороны СССР. Юрий Алексеевич выступил перед читателями.

2 марта

Полковник Гагарин улетал на рассвете. Легко взбежал по трапу в самолет, поздоровался с экипажем и попросил разрешения занять правое кресло.

 — Как прекрасна наша профессия! — сказал Юрий Алексеевич, надевая шлемофон и поудобнее усаживаясь в кресло второго пилота. — Летать хочу, летать. Вернусь с космодрома — буду летать.

Гагарин присутствовал на запусках многих кораблей и спутников. И теперь его ждали на космодроме. Ждали люди на стартовых установках, на КП — словом, все, кто имел отношение к запуску. Многие космонавты, находясь далеко от родной Земли, слышали его голос с командного пункта — бодрый, сильный, не раз приходивший на помощь. В далеком звездном пространстве он сокрушал жгучее одиночество, рождал уверенность.

3 марта

Воскресенье. На космодроме обычный рабочий день. Предстоит серия запусков. Люди увлечены и сосредоточены. Это обычно свойственно тем, кто хорошо знает свое дело. Приходит полковник Гагарин. Его встречают приветливо.

Он был прост и отзывчив. Каждый кто соприкоснулся с ним, уносил частичку щедро одаренной натуры.

Как‑то здесь же, на космодроме, в один из вечеров Юрий Алексеевич вышел на свежий воздух побродить в одиночестве. Но едва он сделал несколько шагов по черной асфальтовой дорожке, сливающейся с темной ночью, как попал в окружение инженеров, техников, специалистов служб. Юрий Алексеевич остановился, весело посмотрел на обступивших ребят.

 — Перекур, да? — спросил он высокого черноволосого капитана.

 — Перерыв, товарищ полковник, — совершенно серьезно доложил он.

 — Значит, будем гулять вместе?

 — Так точно, вместе.

 — И молча? — улыбнулся Юрий. Обстановка располагала к разговору: небо таинственно глазело тысячами звезд, легкий северный ветерок шелестел в листве деревьев, овевая прохладой.

 — В 1871 году, — начал Гагарин, — во многих странах мира появилось в газетах сообщение о строительстве и полете первых воздушных шаров. Эти летательные аппараты называли воздушными снарядами, воздухоплавательными цилиндрами и еще другими, по тому времени сложными и непонятными, словами. Мало кто знал, что еще в 1812 году механик–изобретатель Леппих «под завесой непроницаемой тайны» был помещен около Москвы, обеспечен необходимыми средствами для строительства воздушного шара.

Московский главнокомандующий Ростопчин даже дал указание увеличить число работающих в мастерской Леппиха до 100 человек, кроме того, обязал их работать по 17 часов в день. 15 августа должен был совершиться полет.

Но тайна не может долго оставаться сокрытой. Жители Москвы узнали о «чуде, способном поднимать ящики с разрывными снарядами, сбрасывать их с высоты на неприятеля, сея разрушения».

Ростопчин увидел в шаре спасение России от Наполеона. В военном ведомстве готовились нанести французским войскам удар под Смоленском. Но прошло 15 августа, а никакого чуда не явилось.

Разговор переходит на Болгарию, где Юрий Алексеевич побывал летом. Ему, первому из иностранцев, было присвоено звание Героя Социалистического Труда Народной Республики Болгарии.

4 марта

Служебные дела заполнили весь день. Полковник Гагарин побывал на всех объектах, ознакомился с особенностями пуска новой системы.

Вечером позвонил домой. Разговаривал с Леной и Галей. Дочери по очереди рассказывали свои новости: у подружки Аллы новая игрушка, соседский Мишка снежком в стекло попал, Андрей Волынов наизусть прочитал ребятам двора хорошие стихи… Юрий Алексеевич слушал дочерей и весело смеялся.

5 марта

Радио передало сообщение ТАСС: «5 марта 1968 года в Советском Союзе произведен очередной запуск искусственного спутника Земли «Космос-204». На борту спутника установлена научная аппаратура, предназначенная для продолжения исследований космического пространства в соответствии с программой, объявленной ТАСС 16 марта 1962 года». А в это время далеко от Москвы на стартовый стол вставала другая ракета с искусственным спутником Земли — «Космос-205».

Телетайпы передавали сообщения ТАСС, заново верстались номера газет, обсерватории всех континентов начинали наблюдение за спутником Земли, а в эфир неслось новое сообщение: «На орбите «Космос-205».

Поздно вечером Юрий Алексеевич вышел из здания координационно–вычислительного центра.

После многочасового напряжения, стрекота аппаратов, гудения моторов на улице казалось необычно тихо. Гагарин посмотрел на небо, привычно отыскал Полярную звезду, Большую Медведицу, задержал свой взгляд на созвездии Лебедя.