Дембельский аккорд 2 - Альберт Зарипов

Однако меня эти проблемы совершенно не интересовали. А потому я со спокойной душой и чистой совестью занимался придумыванием правдивых поводов по заблаговременному списанию с моей группы вещевого довольствия. Ведь рано или поздно, но обмундирование и обувь неизбежно придут в полную негодность. В результате интенсивных тренировок на полевых занятиях! А тогда мне будет гораздо труднее переодеть своих оборванцев-бойцов в новые камуфляжи или горки.

А сейчас это удавалось сделать с небольшими энергозатратами…

Вечером я вместе со своими солдатами заступил в караул. Сержант Бычков отправился с первой сменой на посты, а оставшиеся мои подчинённые стояли рядом с караулкой в ожидании того, когда нам освободят помещение…

Я решил не терять времени даром и поручил Молоканову опуститьв яму лестницу, чтобы вызволить из подземелья многострадального Антонова… Через несколько минут моё приказание выполнили… И на Свет Божий появился «Антоха»… Он же — «гражданский человек»… Внешний вид у него был не совсем парадный… Хоть он всё это время находился «на гауптвахте» и на какие-либо грязные работы совсем не привлекался, но его обмундирование оказалось заметно подпачканным… И опять я испытал досаду… Ведь это была его парадно-выходная форма…

Тем временем Антонов быстро вскинул на одно плечо свой рюкзак и с обиженно-каменным лицом демонстративно направился мимо меня в сторону батальонного КПП с полосатым шлагбаумом… Хотя взлётно-посадочная полоса, откуда и взлетали борта с дембелями, находилась в противоположном направлении…

— Антонов! Ты понял в чём был неправ? — спросил я, когда он приблизился ко мне.

Уволенный вчера солдат лишь мельком скользнул по мне своим испепеляющим взглядом и всё также решительно да молча прошёл мимо меня, не удостоившись затрудняться ответом. Я слегка посторонился, чтобы его рюкзак не замарал моё обмундирование… Затем тяжело вздохнул… Ибо вчерашняя история повторялась…

— Антонов! Ко мне! — голосом погромче приказал я.

Однако он опять проигнорировал мою команду… Во мне вновь вспыхнула прежняя ярость и я догнал наглеца уже у самого угла здания. Схватив его за бушлат, я стал тащить сопротивляющееся тело обратно… К гауптвахте… Изо всех сил Антонов схватился левой рукой за кирпичный угол, чтобы удержаться на одном месте… А правой рукой он отчаянно пытался освободиться от моего захвата… Мы оба молчали и лишь тяжёлые дыхания сопровождали нашу упорнейшую борьбу…

Мимо нас проходило двое военнослужащих и один из них приблизился к нам… В полумраке я узнал младшего лейтенанта, призванного в штаб батальона из гражданского института… Опознали и меня… Без промедлений Младшой бросился мне в подмогу… Схватив Антонова с двух сторон, мы приволокли упрямца к зияющему отверстию ямы…

— Лестницу, быстро! — приказал я. — Молоканов! Опусти его вниз!

Мы передали задержанного дембеля дюжему контрактнику и Младшой пошёл дальше, оправляя на себе одежду. Однако… Пока молодые бойцы неумело опускали вниз длинную лестницу, Антонову удалось-таки вырваться из рук Молоканова… Он бросился к железной опоре освещения, сваренной из трёх полос аэродромного покрытия, и с обезьяньей ловкостью вскарабкался на неё… Свободолюбивый Тарзан остановился под горячей лампой на высоте двух метров, после чего стал истошно звать хоть кого-нибудь себе на помощь…

— Молоканов! Снимите его оттуда! — скомандовал я спокойным тоном.

«Слоновотелый» контрактник не обладал такой сноровкой, чтобы быстро и ловко лазить по железным конструкциям… Поэтому он поручил это дело кому-то из молодых… Предчувствуя своё неминуемое попадание на дно глубокой ямы, Антонов принялся орать ещё громче… Благо, что ему повезло… Было к кому взывать с мольбой о сострадании…

— Товарищ майор Каменнюка! Это я — рядовой Антонов! Помогите мне! Меня вчера уволили и сразу же посадили на «губу»… Это незаконно! Я уже гражданский человек! А сейчас старший лейтенант Зарипов хочет опять меня посадить!.. Товарищ майор Каменнюка! Это же я… Антонов!.. Товарищ майор Каменнюка!.. Помогите!..

Замкомбата Каменнюку я заметил ещё в тот момент, когда он вышел из своего домика. Но меня это ничуть не озадачило, поскольку моя совестьбыла почти чиста, а помыслы очень искренни… Ведь наведение уставного порядка в воинском коллективе может иметь самые разнообразные формы воздействия на личный состав… Даже и бывший… Майор Каменнюка тоже был большим любителем общевоинских уставов, а потому он отлично видел все наши действия и тем не менее преспокойно прошёл через освещённую фонарём площадку под опорой с отчаянно вопящим солдатом… Заместитель командира батальона остановился лишь в десятке метров от лестницы в столовую… После неоднократных упоминаний фамилий… А может он решил отреагировать именно на мою…

— Зарипов! Подойди-ка ко мне… — распорядился майор.

Я приблизился к старшему начальнику и даже козырнул рукой, в запарке отдавая честь при пистолете за поясом…

— Что у тебя с ним случилось? — спросил Каменнюка, пристально и строго смотря мне в глаза. — Нормальный же солдат!..

Я выдержал его взгляд и спокойно объяснил суть происходящего:

— Да мы тоже думали, что нормальный! Уволили в первую партию! А он вернулся в роту и при молодых стал грубо игнорировать мои просьбы… А потом и приказ покинуть расположение! Вот мы его и посадили…

— А сейчас что творится? — продолжал допытываться замкомбат.

— Я его лично освободил, а он опять забил хрен на мой приказ остановиться! Вот… Хочу обратно его посадить…

Моё детальное объяснение, а главное, выдержанное поведение произвели должное впечатление на заместителя комбата. Придраться было не к чему… Командирская правда однозначно стояла на моей стороне…

— Ну, понятно! Делай с ним что хочешь! — произнёс «товарищ майор Каменнюка» и зашагал дальше в столовую.

Хоть я и получил гарантированную индульгенцию, а потому мог беспрепятственно чинить военно-полевой произвол на полную катушку… Но всё же повторения жестокой расправы я не хотел… Антонову и так уж досталось за эти два дня… И сейчас у меня появился очень благопристойный повод для завершения всей этой истории…

— Антонов! Ко мне! — громко приказал я, войдя на освещённую электрической лампочкой площадку. — Да не бойся!..

Чтобы окончательно поверить не только мне, но и своему дальнейшему военному счастью, Антонову потребовалось около тридцати секунд… Затем он стал медленно спускаться, настороженно оглядывая всё вокруг… Но Молоканов уже увёл с моего разрешения молодых бойцов с мороза в освободившееся караульное помещение… Так что хватать его теперь никто не собирался… Лишь у входа стоял возвратившийся с постов разводящий Бычков… И часовой на входе в караулку… Да один выводной возле ямы…

Антонов не дошёл до меня трёх-четырёх метров и замер на таком почтительном удалении…

— Скажите спасибо майору Каменнюке! — хладнокровно отчеканил я. — За то, что он заступился! А теперь… Шагом марш на все четыре стороны…

Обрадованный донельзя Антонов тут же схватил свой рюкзак и быстро подался куда-то в ночную темень. А я наконец-то зашёл в караулку, чтобы оформить со старым начальником бумаги по сдаче-приёмке боевого дежурства. Через десять минут мы вдвоём зашли в комнату дежурного по части, где по вечерам проводятся совещания, а в остальное время сидит самый ответственный начальник суточного наряда…

Но дежурного по батальону там не было, зато за длинным столом я вновь увидал Антонова, мирно беседующего о чём-то своём с младшим лейтенантом…

— Антонов! Что вы здесь делаете? — я уже с трудом сдерживал свой гнев. — Я вам что приказал?..

— Товарищ старший лейтенант! — быстро произнёс бывший солдат, без задержки вставая со своего места. — Меня подозвал товарищ младший лейтенант!..

— Алик! Мы тут чуток поговорим, а потом он уйдёт… — заступился за собеседника Младшой. — Мы скоро…

— Ну, ладно… — недовольно проворчал я. — А где дежурный?..

— Он сейчас будет… Попросил меня посидеть у телефона. — пояснил младший лейтенант.

— Пожалуйста!.. Скажи ему, что начальники караулов приходили на доклад о сдаче… — попросил я Младшого. — У нас всё нормально… Хорошо?..

— Передам… — пообещал младший лейтенант.

На выходе из штаба я распрощался со старым начкаром, который отправился в роту, а я в караульное помещение…

Однако этот инцидент с Антоновым всё же привёл к некоторому печальному результату…

— Твой Молоканов написал рапорт о переводе в другую группу! — сообщил мне Пуданов, когда мы уже сдали оружие после возвращения из караула.

— Да не может быть! — удивлённо сказал я. — Когда же он успел?.. Я сейчас с ним поговорю… Разберусь…