Дембельский аккорд 2 - Альберт Зарипов

— Из-за одного котелка? — усмехнулся Иваныч. — Это же мелочь!..

Однако я объяснил суть данного происшествия очень даже просто:

— Ну… Вы же прекрасно знаете старшего лейтенанта Тимофеева! Как он умеет всякие байки рассказывать! Вот и перестарался чуток! Солдат предпочёл слинять, чем доставать себе новый котелок! Взамен утерянного! Колян сам потом ходил расстроенный… Чуть ли не локти кусал… А Шатуна только на следующий день задержали. За триста километров от Ростова! Менты позвонили: мол, приезжайте и забирайте!

— Ну, и как? — спросил Варапаев. — Тимофея отправили за ним?

— Ты что! — возмутился я. — Чтобы Шатун опять удрал! Или чтоб Коля его «прибил»? Не-ет. За ним поехал Лёха Сарыгин. Он и привёз Шатуна обратно…

Несколько минут мы идём молча… Проходили мимо солдатской «кичи»…

— А зачем ты его взял в свою группу? — интересуется у меня Варапаев. — Если он такой… Ненадёжный…

Я лишь вздохнул…

— Понимаешь… Он-то сам родом из Грозного. Шатун ещё пацаном был… Когда местные бандиты из-за квартиры… На его глазах всю семью зарезали! Отца, мать и сестру… Его ударили прикладом и он вырубился. А потом на него тогда «столбняк напал»… Вобщем… И говорить не мог ничего… Потом приехала тётка и забрала его к себе… В Россию. Оттуда он и попал в армию…

— Так вон оно что… — другим голосом произносит Игорь. — А потом он не заезжал? К себе?

— Я ему в январе предлагал наведаться! — говорю я, поднимаясь по лестнице. — Но Шатун отказался. Мол, не могу… От одних только мыслей колотило…

— Ну… Ладно вам! — командир роты прерывает наш разговор. — Хватит страсти-мордасти пережёвывать! Аппетит пропадёт.

Уж с чем — с чем… Но с этим явлением у нас пока всё обстоит нормально… Пустые тарелки — самое лучшее доказательство!

Вторую половину дня группа занималась чисткой оружия, а потом обслуживанием средств наблюдения и связи. Ближе к ужину сержант Бычков провёл с молодыми воинами тренировку по ускоренному передвижению по пересечённой местности, что вполне соответствовало очередному пунктику в ротном расписании… Спортивно-массовые мероприятия… Учебный процесс набирал положенные обороты…

А вечером в канцелярию постучались… И у двери замялся в нерешительности рядовой Шумаков…

— Слушаю тебя! — обратился я. — С чем пожаловал…

В данную минуту командир роты спал на своей кровати, укрывшись с головой. Я сидел за столом и заполнял список личного состава, готовясь к предстоящим стрельбам…

Солдат кашлянул в кулак, а затем произнёс медленно и глухо:

— Товарищ старший лейтенант… Я готов выполнить… Ваше приказание.

— Какое же? — уточнил я.

Старослужащий вздохнул, как перед казнью…

— Отжаться в упоре лёжа!

— А-а… Понятно! Ну… Давай… Отжимайся… — говорил я, но заметив явно дембельскую «скромность», скомандовал как и положено. — Упор лёжа — при-НЯТЬ!

Шумаков медленно наклонился и упёрся кулаками в пол. Затем его тело приняло горизонтальное положение и…

В тот самый момент, когда его руки стали сгибаться и опускать туловище, я громко приказал:

— Отставить!

Шумаков невозмутимо поднялся на ноги… Но его взгляд был встревожен… Наверное, он решил, что я буду сейчас над ним изгаляться и издеваться… Заставляя по нескольку раз принимать упор лёжа… Ввиду его нерезких и нечётких телодвижений…

Однако я подошёл к нему и достал из кармана два военных билета. Выбрав нужный, я протянул документ солдату…

— Можно считать, что вопрос исчерпан! Иди и готовься! Завтра увольняешься!

На доли секунды в его глазах промелькнуло удивление и радость. Но так же быстро исчезли…

— Спасибо, товарищ старший лейтенант. — сдержанно поблагодарил Шум.

— Да не за что! — ответил ему я. — Все вы были вобщем-то нормальными солдатами! Но подавали очень плохой пример молодым! Поэтому вы и страдали… Спасибо за службу…

— Вам тоже спасибо! — ещё раз произнёс старый разведчик.

Мы крепко пожали друг другу руки и дембель исчез за дверью… Несмотря на все наши противоречия и конфликты, я всё же считал его достойным солдатом… Который заслужил уважение… Ведь все мы бываем иногда не правы… Но не всегда мы имеем мужество это признать…

А через десять минут в дверь забарабанили громко и отчаянно. Новым посетителем оказался рядовой Полуничев… По всей видимости он только-только узнал о том, что Шум получил-таки свой военный билет… И вот теперь его коллега по несчастью примчался в канцелярию издалека… Он даже не успел отдышаться… Как затараторил с ходу…

— Товарищ старший лейтенант! Уху-уху-уху… Я готов выполнить ваше приказание отжаться… Уху-уху-уху… В упоре лёжа…

Но к данному индивидууму у меня было совсем иное отношение…

«Прилетел-таки… Голубок… Ну-ну…» — подумал я в невольном мстительном злорадстве…

Но это моё чувство было очень слабым… И я ровным голосом скомандовал…

— Упор лёжа при-НЯТЬ!

Долговязый солдат наклонился, опёрся ладошками об пол… Его тело приняло почти горизонтальное положение… И замерло… В ожидании чего-то…

Но я молчал и аж через минуту спросил с большим таким интересом:

— Ты там не заснул случайно?.. А-а-а… Нет, говоришь?!.. Тогда отжимайся!.. Вперёд-вперёд… Тридцать три раза… Как и положено… Паечку…

Моё коварство естественно шокировало бывшего кочегара… Но отступать уже было поздно… И с тяжким вздохом он стал опускать тело до самого пола и поднимать его обратно… Опускать и вновь поднимать…

А я считал:

— Раз… Два… Три… Четыре… Пя… Нет! Этот мы не засчитываем… Во-от… Пять… Шесть…

Целых три подхода я забраковал… Но Полуничев и так уже извивался всем телом, чтобы не лечь грудью на грязный пол… Но положенные тридцать три раза он всё-таки отжался…

Я уже направлялся к нему.

— Встать! — скомандовал я. — Молодец! Хоть отжиматься научился! Вот твой военный билет! Спасибо за службу! И до свидания! Завтра — домой! Вперёд!!

Пошатывающийся от усталости солдат вяло пожал мою руку и по-прежнему тяжело дыша скрылся…

Я вышел наружу, чтобы освежиться… И слышал сначала как Полуничев устало барахтается в нескольких пологах входа в палатку… Наконец-то он проник во-внутрь… И из третьей палатки послышались громкий хохот и улюлюкающие вопли… Это остальные дембеля догадались по красному лицу Полуничева о том, что уж ему-то и пришлось отжаться все тридцать три раза… И теперь они подтрунивали над его незадачливостью… Но не зло… А весело да добродушно… Зато громко…

— А что ещё оставалось делать? — оправдывался Полуничев. — Я жду в упоре… Жду… А он мне… «Ты там не уснул? Вперёд… Вперёд…»

Его слова перекрыл очередной приступ всеобщего смеха… Я улыбался тоже… Но быстро заправился и поспешил в канцелярию…

В вагончике меня ожидал ещё один сюрпризик… Ведь командир роты, оказывается, совершенно не спал… А лишь лежал под своим бушлатом… С закрытыми глазами…

— Цирк! Да и только! — говорил он лёжа на спине. — Не дембеля… А артисты широкого жанра…

— Это точно… — согласился с ним я. — Ну, что?.. Уволим их завтра? А то я им пообещал уже… Скостим им по «крестику»?

— Как хочешь… — сказал Иваныч. — Твои же солдаты…

И на следующий день Шумаков с Полуничевым получили от командира роты остальные документы… В их военных билетах уже имелись соответствующие записи и печати… Но они предпочли благоразумно переждать всего-то лишь одну ночь… Чтобы наутро с чистым сердцем отправиться домой…

Понесла незабываемые потери и наша родная ротная канцелярия, ибо её единственный сотрудник тоже желал поскорей уехать домой. Для этого писарь Корнюхин несколько ночей корпел, заполняя три ротных расписания… Оставляя в них пробелы в тех местах, где занятия ещё не были известны. Он потрудился бы и подольше, но Иваныч раздобыл всего лишь два дополнительных чистых экземпляра расписаний. Несмотря на всю тяжесть разлуки со старательным писарем… Командир подразделения всё же сдержал своё слово — с глубоким вздохом всё-таки отдал Корнюхину его документы на увольнение…

Теперь мы уже практически не сверяли свои списки увольняемых с количеством «крестиков» в легендарном «чёрном» блокноте командира роты. Ведь вышестоящее руководство предельно чётко указало нам начало и окончание сроков демобилизации в запас отслуживших положенные годы бойцов. И мы никак не могли пойти наперекор решению командования группировки. Да и наши «крестики» уже отыграли все свои карательные роли… Зато сколько же радости было на лицах тех военных «хулиганов», которые собирались распрощаться с ротой недели так через полторы-две! А тут… На их горемычную долю вдруг выпала такая удача! Однако командование нашего подразделения продолжало создавать суровую строгость на своих лицах… Чтоб остальные бойцы не расслабились раньше времени… Но внутренне мы всё-таки посмеивались… А в вагончике потешались уже открыто над особенно выдающимися личностями…