Дочери Рима - Кейт Куинн

— … если они утонут, это преступление будет на твоей совести, Гай! — донесся из коридора возмущенный голос Дианы.

— Диана, моя дорогая, прошу тебя, прояви благоразумие! Я уверен, что у предводителя твоих «красных» есть немало мест, куда можно определить лошадей, если конюшни вдруг окажутся затоплены!..

— Да, на другой стороне Тибра, и добираться туда, после того как обрушился мост Силика, придется вкруговую, а это займет несколько часов! Я же прошу тебя, можно ли, пока идут проливные дожди, всего на несколько дней оставить моих гнедых здесь, у тебя. У моего отца дома просто нет места…

Корнелия закрыла глаза и отпила из кубка. Увы, ее умиротворенное настроение все равно было безнадежно испорчено. Возмущенный голос Дианы способен заглушить звучание нескольких арф.

В коридоре хлопнули мокрым плащом. Вверх по лестнице протопали чьи-то обутые в сандалии ноги.

— Клянусь Юпитером! — прозвучал за дверью голос Луция, в котором слышалось неподдельное восхищение. — Неужели это наша малышка Диана? Мы не виделись с тех пор, когда ей было всего четырнадцать. Она определенно выросла и похорошела…

— О, даже не пытайся расположить ее к себе. Ты был бы ей интересен только в том случае, будь у тебя четыре ноги, — произнес еще один голос. Марцелла. Было слышно, как сестра поднимается по лестнице.

Сердце Корнелии екнуло. Марцелла должна была появиться здесь лишь через час. О, великая Юнона, помоги мне! Неужели все затянется?

— …в этой семье я девочка на побегушках, — услышала Корнелия недовольный голос сестры. — В такую погоду и раба из дома не выгонишь, мне же приходится выполнять всякие поручения, рискуя простыть и умереть, а тут дело о пятнадцати тысячах денариев. Кого отправим? Ну, конечно, Марцеллу, ведь ее не жалко!..

О, ну почему я не заколола себя без всяких приготовлений? — мысленно вскрикнула Корнелия. Мертва так мертва!

В дверь неожиданно постучали.

— Корнелия! — раздался голос Марцеллы.

Корнелия бросилась через всю комнаты, чтобы спрятать урну.

— Послушай, Корнелия, я знаю, что ты не спишь. Никто не смог бы уснуть в том шуме, который сейчас стоит в доме. — С этими словами Марцелла распахнула дверь. — Один император в этом году был убит, второй взошел на трон, но ни то ни другое не способно сравниться с той истерикой, которую закатывает Туллия всякий раз, когда принимает гостей!.. — Марцелла не договорила.

Слишком поздно, мелькнула в голове Корнелии мысль. Она попыталась спрятать кинжал за спиной.

Брови сестры приподнялись домиком; глаза цепким взглядом охватили комнату: и черное платье Корнелии, и кубок с вином, и базальтовую урну, которую та не успела спрятать.

— О, боги! — наконец воскликнула Марцелла. — Я догадывалась, что ты готова на что угодно, лишь бы не появляться на званом ужине, который устраивает Туллия, но лишать себя жизни — это уже слишком.

Из зала донесся звонкий хлопок пощечины, плач рабыни, брань управляющего. Внизу Диана продолжала орать на Гая. Корнелия же, сама не зная почему, улыбнулась и убрала из-за спины руку с кинжалом и принялась вертеть его, как игрушку.

— Все дома одинаковы, когда готовятся к званому ужину, разве не так?

— Но этот дом — нечто особенное, — ответила Марцелла.

— Мы с Пизоном любили устраивать званые ужины, — вздохнула Корнелия. На нее тотчас нахлынули воспоминания, и к горлу подкатил комок. — Он всегда спрашивал меня, куда я подевала его праздничную одежду, когда в доме и без того все шло кувырком. Это страшно раздражало его… Но потом, когда все заканчивалось, мы с ним садились в триклинии. И пока рабы убирали со стола, мы пили вино и смеялись над тем, что говорили за ужином гости. — Увы, улыбка слетела с лица Корнелии, и она расплакалась. — Теперь же я не могу вспомнить, как он улыбался.

— Успокойся. — Марцелла подошла к сестре и, обернувшись, позвала служанку.

— Оставь меня, Марцелла! — произнесла Корнелия и снова прикоснулась к острому лезвию. — Я хочу уйти к своему мужу.

— Нет, этого не будет, — возразила Марцелла. — Мне право жаль, я не хотела мешать такой прекрасной сцене. Действительно, ты все замечательно обставила, как будто это историческая пьеса, а ты в ней императрица. Но я бы посоветовала тебе обратиться к здравому смыслу.

— Марцелла, я все уже твердо решила, так что не мешай мне. Постой, что ты делаешь?

— Возвращаю тебя в чувство, вот я что я делаю. Прошу тебя, верни эту штуку в семейный склеп.

Марцелла сунула урну в дрожащие руки перепуганной служанки.

— Ты не можешь остановить меня! — крикнула Корнелия.

— Могу, — ответила сестра и выхватила у Корнелии кинжал прежде, чем та успела бы вонзить его себе в сердце. — Ты сошла с ума. Что это? Еще одна погребальная урна? Ты заказала ее для себя? — Марцелла посмотрела на выгравированную надпись и прочитала вслух. — Вместе в смерти. Корнелия, это отвратительно. Интересно, возьмет ее обратно гравер? Во всяком случае, можно попытаться вернуть.

Корнелия неожиданно ощутила себя маленькой глупой девчонкой, сидящей на кровати в черном платье. У нее было такое чувство, будто это она стала младшей сестрой, а Марцелла вдруг сделалась старше и мудрее.

— Ты ничего не понимаешь. Я хочу лишь снова быть вместе с моим мужем.

— Но Пизон хотел, чтобы ты осталась жива, — ответила Марцелла. — Вспомни, он ведь сам подтолкнул тебя вперед, чтобы ты могла спастись бегством. Почему же ты противишься его последнему желанию?

— Я не хочу жить, — призналась Корнелия. — Я хочу к нему.

— Подумай лучше о том бедном центурионе, который тебя спас. Неужели он напрасно жертвовал собой ради тебя?

— Какое мне до него дело!

Марцелла пристально посмотрела на сестру.

— Пойдем со мной!

— Я никуда не пойду! — Корнелия откинулась на кровать, но Марцелла решительно потянула ее за руку.

— Куда? Что мне там делать?

— Хороший вопрос. Предлагаю навестить Лоллию, но ведь ты с ней не разговариваешь. В любом случае, она послала мне записку о том, что ушла к деду, чтобы накормить беженцев из затопленных кварталов. Скорее всего, это означает, что сегодня ночью она окажется в одной постели со своим красавцем галлом. Ты способна себе представить, чтобы Лоллия просто так шлепала бы сандалиями по грязным лужам?

С этими словами Марцелла потянулась за плащом.

— Кстати, на какие жертвы я вынуждена идти ради вас! Я весь день пытаюсь начать жизнеописание Вителлия, нового императора северных земель. Ты что-нибудь слышала о нем? Из-за того, что мне приходится вечно быть на посылках у Туллии и отговаривать тебя от рокового поступка, я написала едва ли десяток слов. Точнее, всего шесть.