Двуликая правда - Евгения Игоревна Державина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И что, Лика просто вернулась к мужу, и все?
– Нет, – медленно покачала головой Клара. – Лика, конечно, сделала вид, что его простила, лишь бы он прекратил устраивать концерты на виду у мамы. И задумала сбежать. Потому что знала: Влад никогда и ни за что ее не отпустит! Она уже пробовала – не вышло.
Марк прошелся по комнате, пытаясь унять нервы.
– Но… Зачем она устроила этот спектакль? Зачем подставила Влада?
– Мне тоже не понравилась эта идея, – отозвалась Клара. – Вот только Лика понимала: если она просто уйдет, то Влад поднимет все свои связи и достанет ее из-под земли. А так – его таскали на допросы, взяли подписку о невыезде, а Лика при этом могла спокойно устраивать новую жизнь. Она даже хотела когда-нибудь вернуться, но Влада обвинили в ее убийстве… – Клара вздохнула, и Марк перехватил ее умоляющий взгляд. – Пойми, никто не ожидал, что его посадят! Без трупа тогда не сажали. А тут… И когда все случилось – стало поздно что-то менять, Лика уже заигралась в свое убийство. Ведь, появись она, Влада бы отпустили, а ее осудили за подделку документов о смерти… Поэтому она решила идти до конца.
– Так ничего и не сказав матери?
– Тем более – ей! – воскликнула Клара. – Мама наверняка кому-нибудь да проболталась бы. Но цена за такой обман оказалась бы слишком высокой. И я до сих пор боюсь, что однажды мама все выяснит…
Марк немного помолчал, прежде чем сказать:
– Она имеет право знать.
– Нет! Она не простит меня, Марк! – Клара закусила дрожащую губу, сдерживая рыдания. – Не простит, что я так долго скрывала от нее правду. Скрывала от нее живую дочь! – Она снова подняла на Марка заплаканные глаза, ставшие из серых оливковыми в теплом свете люстры. – Только это было не мое решение, Марк. Я просто поддерживала сестру все эти годы, чего бы мне это ни стоило… Врала всем, включая тебя. А ты догадался… Ты ведь никому не расскажешь? – скорее потребовала, чем спросила она.
– Невиновный человек сидит в тюрьме, Клара!
– Невиновный?! – Она вскочила с дивана. – Этот подонок издевался над моей сестрой! Насиловал ее! Мы с Ликой ни дня не пожалели, что он теперь гниет за решеткой!
Клара подошла к Марку и обхватила его лицо руками, заставив смотреть ей в глаза.
– Это не моя тайна! И не твоя. Лика сама выбрала такую жизнь. У нее давно уже семья, дети. Прекрасные дети, Марк, мои племянники! Которых я никогда не увижу…
Он вглядывался в ее бледное заплаканное лицо.
– Ты знаешь, где она?
– Даже если знаю – никогда тебе не скажу! – Ее срывающийся голос перешел на шепот: – Ты думаешь, зачем я призналась тебе? После стольких лет вранья, всего того, что нам с ней пришлось пережить? Да чтобы ты остановился, Марк! Пока не наломал дров и окончательно не разрушил нашу жизнь. – Руки Клары скользнули ниже, и он почувствовал, как ее пальцы сильно сжали его плечи. – Дай мне слово, что никому об этом не расскажешь. Ради меня. Ради нашего будущего! Дай!
Марк молчал, пытаясь осознать все то, что услышал. Влад – жестокий насильник, избивающий свою жену. Лика, давно живущая под чужим именем. И его Клара, которая обманывала всех в угоду сестре.
Он горько покачал головой, вдруг подумав, что как раньше – уже не будет.
– Все с тобой ясно, – разочарованно бросила Клара, вытирая мокрые щеки. Затем развернулась и быстро вышла из гостиной.
Не успел Марк ее окликнуть, как послышался щелчок выключателя и дом погрузился в слепящую темноту.
– Клара?
Он прислушался – ни звука. Полез в карман, чтобы включить фонарик на телефоне, но вспомнил, что оставил его в ветровке.
Тьма разливалась вокруг сплошным чернильным пятном. Мысленно ругая себя за то, что ничего не видит, Марк на ощупь двинулся в сторону прихожей. Обогнув диван, он наступил на что-то мягкое. Под ногами раздалось кошачье шипение.
В следующий миг от стены отделилось светлое пятно и метнулось к нему.
Затылок прострелила резкая боль. Голова закружилась, и Марк рухнул на пол, проваливаясь в густую, удушливую черноту…
* * *
Он застонал, приходя в себя. И не сразу понял, что происходит: чьи-то цепкие пальцы сжимали его ладонь, по коже разливался холод металла.
Марк открыл глаза. В тусклом свете, проникающем откуда-то из коридора, он разглядел Клару. Она сидела на полу возле него. На ее джемпере темнели бурые пятна.
– Ты слишком далеко зашел, Марк, – прошептала она, наклонившись, и ее горячее дыхание обожгло его висок. – И теперь у меня нет другого выхода. Прости… – Клара всхлипнула и провела кончиками пальцев по его щеке. – Прости, но я выбираю сестру.
Она отпустила его руку и взяла телефон. Яркий экран высветил ее бледное лицо. Будто сквозь вату он услышал:
– Полиция? На меня напали! Поселок Эдем, двадцать четвертый участок. Пожалуйста, скорее!..
Клара снова посмотрела на Марка, и от ее взгляда у него пересохло во рту.
– Забудь все, что я тебе рассказала! Иначе тоже сядешь в тюрьму.
С этими словами она вскочила на ноги и направилась в прихожую. Хлопнула входная дверь. Во дворе раздались удаляющиеся Кларины крики:
– Помогите! Кто-нибудь, помогите!
Марк попытался подняться, опершись на руку, и с удивлением обнаружил зажатые в ладони ножницы. Отбросив их, он медленно сел. Голова тут же закружилась, тошнота поднялась к горлу, а затылок пронзили сотни игл, и он снова сжался на полу в попытке найти позу, в которой боль наконец отступит.
Марк не знал, сколько прошло времени, прежде чем вновь очнулся от какофонии звуков: лаяли собаки, надрывалась сирена, в ушах стучала кровь. Сквозь плотные гардины пробивались красно-синие всполохи. Послышался голос Клары: она причитала и звала кого-то в дом.
Встав сперва на четвереньки, Марк осторожно поднялся и, шатаясь, побрел к выходу. В мозгу билась единственная мысль: поскорее убраться отсюда. Однако он не помнил – зачем.
Входная дверь вдруг распахнулась, и в прихожую ворвались люди, сбив его с ног. Затылок снова взорвался болью, желудок сжался. Марк рухнул на колени и застонал.
– Он бухо́й, что ли? – раздался резкий мужской голос прямо над ухом. Чьи-то руки принялись шарить по его карманам.
– Надевай наручники! – Ему скрутили запястья и рывком подняли на ноги.
Марк хотел что-то сказать, но слова ускользали, будто шустрые рыбешки, оставляя его хватать ртом воздух и бороться с очередной волной тошноты.
Его вывели на улицу. Яркий свет проблесковых маячков ослепил и заставил тут же сощуриться.
Собаки надрывались, напуганные суматохой. Клара рыдала на плече тучной соседки и затравленно смотрела на Марка. На ее бежевом джемпере расплывались кровавые пятна. А ведь это был его любимый джемпер…
Его подтащили к машине и втолкнули на заднее сиденье.
– Смотри, не заблюй тут все, – пробормотал полицейский.
Марк услышал, как второй сообщал кому-то по рации: «Вызывай группу, тут бытовуха». И вновь отключился.
Глава 29
– Да он никакой! Посмотри на него – обдолбался чем-то. – Говоривший презрительно фыркнул. – И че с ним делать?
Сознание медленно возвращалось. Марк понял, что сидит на стуле со скованными за спиной руками. Он подался назад, чтобы уменьшить давление наручников, которые острыми ребрами впивались в запястья. Яркий свет полоснул по глазам, когда он наконец их приоткрыл.
Возле окна стоял человек в полицейской форме, однако слепящие казенные лампы мешали его рассмотреть. Слева за столом сидел капитан. Оторвав взгляд от листа бумаги, он почти ласково посмотрел на Марка:
– О, гляди-ка, очухался. Теперь можно и в «обезьянник».
Марк расцепил сухие губы:
