Двуликая правда - Евгения Игоревна Державина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стоп. А где его флешка? Он точно помнил, что оставил ее на столе, после того как скинул туда интервью с Алисой, но сейчас нигде не мог ее найти.
Перерыв всю кухню, Марк со злостью захлопнул крышку ноутбука. Внезапная догадка заставила его броситься в комнату. Так и есть: папка с материалами дела тоже исчезла, хотя сканы все еще оставались в его телефоне. В отличие от тонны остальных наработок.
Он вернулся на кухню. Кровь пульсировала в висках, будто встроенный в мозг метроном отстукивал ритм. Какая-то настойчивая мысль пыталась пробиться сквозь монотонный стук. Перед тем как позвонил Нумеровский, он, кажется, что-то хотел?.. Что-то… Ах да – кофе.
Марк включил электрический чайник – возиться с туркой было выше его сил. Затем рухнул на стул. Вслушиваясь в шипение закипающей воды, он впустил в свое сознание еще одну мысль: теперь у него нет работы.
Хотелось напиться, а еще лучше – залезть снова под одеяло и проспать до следующего года. Не двигаться, не думать и ничего не расследовать. Да и что толку? Все равно у него нет никаких доказательств того, что Лика жива. А стоит сунуться обратно в Ликино дело, как он сразу окажется за решеткой, ведь Клара не заберет свое заявление, пока не увидит обличающую Влада статью…
Щелчок чайника вывел его из оцепенения. Марк встал, насыпал кофе в чашку и залил кипятком. Несколько капель выплеснулись и ошпарили кожу. Он дернулся:
– Гребаное дерьмо! – и швырнул кружку в раковину.
Раздался звон. В груди поднималась волна ярости. Тяжело дыша, Марк уставился на осколки.
Никогда он не станет писать откровенную ложь! Даже для того, чтобы доказать свою невиновность. Получается, у него есть всего семь дней, прежде чем стать обвиняемым. Семь дней, чтобы найти Лику.
Марк глубоко вздохнул. В голове уже созревал план.
Схватив телефон, он набрал номер Мамаева.
Тот начал с места в карьер:
– А я как раз тебе звонить собирался. Что, приятель, жизнь бьет ключом, а?
Марк хмыкнул:
– Угу, гаечным. И по башке.
– Да ладно, ты парень умный, если что, работу найдешь. А как найдешь – меня подтягивай, я в этой шарашке без тебя оставаться не буду. Только с Кларой бы тебе разобраться…
– Как раз хотел с тобой кое-что обсудить. Сможем сегодня встретиться?
– Об чем вопрос? Я всегда за!
Восемь часов спустя они сидели на лавочке в Нескучном саду. Уже стемнело, и на склонах, меняя цвет, играла подсветка. Внизу черной лентой вилась Москва-река. Тишину нарушали лишь кузнечики со своей трескотней да ночной мотылек, который с отчаянным стуком снова и снова бился о стекло уличного фонаря.
– …Вот такие дела, – закончил свой рассказ Марк.
– Да уж, приз за звание «Неудачник года» – определенно твой, – изрек Мамаев, отхлебнув лагер. – А Клара – зараза! Сорян, но это правда…
Марк кивнул и отпил из банки безалкогольное пиво. Хотя от пива там был разве что запах, а сладковатый привкус скорее напоминал сильно разбавленный квас.
– В очередной раз убеждаюсь, что женщин я выбирать не умею, – иронично усмехнулся он.
Мамаев хлопнул его по плечу.
– Да ладно, приятель. Женщины – дело наживное. Скажи лучше, как ты из этого говна вылезать собираешься?
– Есть кое-какая идея… – Марк прищурился и посмотрел на Мамаева. – Но мне нужен подельник.
Тот приподнял бровь и широко улыбнулся:
– Звучит многообещающе.
Глава 31
На следующий день, стараясь не думать о последствиях, Марк шел вдоль одинаковых заборов поселка.
Несмотря на пасмурное небо, весь путь из Москвы, откуда ему запретили выезжать, он провел в темных очках на случай камер на дорогах. Мамаев, который взял на себя роль водителя арендованной «Хонды», конечно же, не упустил шанс его подколоть: «И где твои борода и усы, а, Шарапов?»
Марк посмотрел по сторонам – соседей не было видно – и открыл калитку своим ключом. Собаки залились приветственным лаем и тут же, виляя хвостами, потянулись к нему. Три добрые морды даже не подозревали, что он затеял.
Как он и надеялся, замки Клара так и не поменяла. Он зашел в дом и запер за собой дверь – в давящей тишине раздался металлический лязг. Не включая свет, он отправился на второй этаж, где его встретила знакомая картина: незаправленная кровать, чашка с недопитым кофе на тумбочке и полная пепельница на подоконнике. На полу возле шкафа валялась белая блуза и вывернутые наизнанку джинсы.
Марк легко мог представить сегодняшнее утро: Клара, как обычно, опаздывала на работу и носилась по комнате, словно комета, то и дело поглядывая на часы. Потом спустилась за собачьим кормом, насыпала его в миски, стоящие во дворе, и запрыгнула в свою «Мазду». Конечно же, накраситься она не успела, поэтому вела машину суетливо подкрашивая ресницы на светофорах…
Марка всегда забавляла и одновременно удивляла ее обезоруживающая рассеянность и полное неумение решать бытовые вопросы. И как только Клара жила без него раньше? Кто прибивал ей книжные полки и чинил потекший кран? Следил за тем, поела она или нет, оплатила ли квитанции и не пропустила прием у врача? Все это стало не важно, когда в ее жизни появился он – рыцарь на белом коне, готовый в любой момент прийти к ней на помощь и закрыть глаза на ее милую особенность, которая, по сути, была не чем иным, как банальной неряшливостью.
Отбросив меланхоличные мысли, Марк огляделся. Он здесь не для воспоминаний. Нужно найти свою флешку, если, конечно, Клара от нее уже не избавилась, и хоть какие-то следы Лики.
Открыв дверцу тумбочки, он проверил ее содержимое: баночка с кремом, расческа, обертки от конфет, несколько банкнот, сваленные в кучу скидочные карты. Сбоку лежала упаковка пластырей. Перед глазами возник светлый джемпер с кровавыми пятнами. Насколько же сильно она хотела упрятать его за решетку?..
Марк присел на пуфик возле комода, заодно служившего Кларе туалетным столиком, и поискал флешку среди флаконов и тюбиков. Затем выдвинул верхний ящик комода, где, как он знал, Клара хранила свои драгоценности. Он приоткрыл одну из шкатулок – круглую, с перламутровым узором на крышке. На черной бархатной поверхности поблескивала золотая цепочка с кулоном в виде крыльев ангела – подарок дочкам от Валентины Ивановны. Возможно, Лика до сих пор носит такой же. Или, как и ее сестра, спрятала подальше все напоминания о своей прошлой жизни.
Марк проверил остальные шкатулки, пока очередь не дошла до бирюзовой коробочки с надписью Tiffany. Он помнил, как сломал голову, придумывая, что подарить Кларе на ее день рождения. К тому времени они встречались всего месяц, и Марку хотелось произвести на нее впечатление, однако слишком дорогой подарок выглядел бы неуместным. Он бродил по торговому центру, пока не увидел рекламный баннер – подвеска в форме легендарного серебряного ключика смотрела с него, будто нашептывая: «Открой путь к ее сердцу…» Выбор показался идеальным…
Решительно захлопнув коробку, Марк убрал ее обратно и выдвинул нижний ящик, куда Клара складывала документы. Перебирая папки, он ощутил себя вором, проникшим в чужой дом, хотя и пришел забрать свою вещь.
Это неприятное чувство преследовало его и когда он осматривал платяной шкаф и полочки в ванной, и когда спустился на первый этаж, чтобы продолжить поиски на кухне и в гостиной. Флешки нигде не было. Как не было и каких-либо следов Лики, не считая единственной фотографии на комоде.
Марк взял в руки тяжелую серебристую рамку. Сквозь стекло на него смотрела молоденькая – не старше восемнадцати – Клара с огромной охапкой ромашек. Рядом стояли мать и сестра, все три счастливо улыбались.
Марк вышел в прихожую. На крючках висело несколько сумок. Морщась от мысли, что копается в Клариных личных вещах, он открыл одну из них, большую квадратную сумку горчичного цвета.
Мобильный в кармане джинсов зазвонил в тот момент, когда Марк вешал ее обратно. Он вздрогнул и сбросил вызов с неизвестного номера – наверняка снова коллекторы. Затем
