На гребнях волн - Вендела Вида

* * *

Следующий урок нас разделяет: это математика, а математикой мы занимаемся в разных группах. Мы с Марией Фабиолой договариваемся после урока встретиться в холле, вместе пойти к мистеру Мейкпису и по дороге разработать план. Я долго ее жду, удивляясь: может быть, я что-то перепутала? Наконец, видя, что уже опаздываю, бегу в кабинет директора, здороваюсь с мисс Патель, секретаршей, и сажусь. Пока жду, беру со стола брошюрку под названием «Льготное обучение в школе «Спрэгг»». На обложке фото девочки-мулатки из седьмого класса. Все у нас знают, что ее семья одна из самых богатых в школе: отец у нее известный музыкант. Ее родители выплачивают полную стоимость обучения и каждый год вкладывают кучу денег в школьную лотерею.

Входит Мария Фабиола, и я сразу понимаю, почему она опоздала: за это время она заплела волосы в две французские косы и переплела на затылке. С такой прической вид у нее сразу и более хрупкий, и более внушительный. Она садится рядом со мной и шепчет:

– Подражатель Убийцы-Зодиака. Говорим, что это он.

Из кабинета выходят мистер Мейкпис и мисс Кейтениз, а с ними худощавая женщина в розовом кардигане и черных брюках в обтяжку. У нее тонкая кожа, и вокруг рта и глаз уже заметны морщинки – и все же она ослепительно красива; ее легко себе представить на Ноб-Хилл с любовником и сиамскими котами.

– Девочки, – говорит мистер Мейкпис, – мы решили немного изменить последовательность мероприятий. Я надеялся встретиться с вами до интервью с «Кроникл» и узнать побольше о тех ужасных, ужасных испытаниях, что вам пришлось перенести. Но вышло так, что журналистка из «Кроникл» приехала раньше времени – даже раньше полицейских! Итак, познакомьтесь с моей дорогой Шелли Шайн…

– Стайн, – поправляет его журналистка. – Шелли Стайн.

Мистер Мейкпис багрово краснеет.

– Да, с моей дорогой Шелли Стайн. Она позаботится о… – он запинается; похоже, ошибка в фамилии его сбила и лишила уверенности, – о вас, юные леди, – договаривает он наконец.

Мы представляемся и по очереди пожимаем Шелли руку, неожиданно мозолистую. Потом нас ведут в маленький зал для совещаний, и мы с Марией Фабиолой устраиваемся бок о бок на вертящихся стульях. Красота Шелли Стайн, как видно, произвела на мистера Мейкписа и мисс Кейтениз гипнотическое действие: едва она просит их уйти, чтобы иметь возможность поговорить с нами наедине, они исчезают, пятясь, словно крабы.

– Не стоит и упоминать, – добавляет с порога мистер Мейкпис, – что вы можете расспрашивать девочек и о школе, и об учебе. Пожалуйста, чувствуйте себя совершенно свободно! Обе посещают «Спрэгг» с детского сада, обе – примерные ученицы.

– Чудесно! – отвечает Шелли Стайн и одаряет мистера Мейкписа улыбкой, призванной сразу и очаровать, и поторопить его уход.

К нам она поворачивается уже с другой улыбкой – сочувственной, приглашающей к откровенности.

– Девочки, я хочу, чтобы вы были со мной откровенны, так что буду откровенна сама. Уже много лет я пишу в нашей газете о садоводстве. И еще о проблемах женщин. Но ваша история… в общем, вышло так, что никто не был расположен за нее взяться. К тому же сейчас зима, о садоводстве много не напишешь. Так что я вызвалась взяться за этот сюжет.

– Никто не был расположен, потому что этим уже занимается Эй-Би-Си? – уточняет Мария Фабиола.

– Разумеется, – отвечает Шелли Стайн. – Можно объяснить и так.

– Эксклюзива у них теперь не будет, но мне все равно придется позвонить в Эй-Би-Си и сказать, что я разговаривала с вами, – говорит Мария Фабиола. – А наша история будет на первой странице?

– Честно говоря, не могу обещать, где ее поместят, – отвечает Шелли Стайн. – Что ж, давайте начнем? – Открывает блокнот и извлекает оттуда первый вопрос: – Девочки, вам нравится ваша школа?

– Нравится, – отвечаю я. – Хорошая школа.

Мария Фабиола смотрит на меня с удивлением.

– У этой школы особая репутация, – говорит Шелли Стайн. – В шестом классе Шекспир, в седьмом Гете. А сейчас, как я понимаю, вы читаете Гомера?

Поразительно, думаю я. Когда это мистер Лондон успел до нее добраться?

– Итак, мой вопрос, – продолжает она. – Бывает ли, что такая напряженная учеба кажется вам тяжеловатой?

– Да нет, – отвечаю я.

Шелли Стайн не трудится это записывать.

– А ты, Мария Фабиола? – поворачивается она к ней. – Что ты думаешь о здешней академической нагрузке?

– Ну, я сюда хожу с детского сада. И все равно здесь критикуют наши валентинки!

Теперь я смотрю на нее с удивлением: с чего это Мария Фабиола заговорила о валентинках?

– О, – говорит Шелли Стайн и ждет продолжения, но мы молчим. – Итак, – продолжает она, – у этой школы репутация серьезного учебного заведения с большой нагрузкой на учениц. А какие-то передышки у вас бывают?

– Конечно, – отвечает Мария Фабиола. – В конце учебного года бывает неделя, когда вместо обычных уроков у нас идет какой-нибудь необычный курс по выбору.

– Какой же? – спрашивает Шелли Стайн.

– Ну, например, шитье, – отвечает Мария Фабиола.

– Шитье, – повторяет Шелли Стайн. – Любопытно. – Она садится прямее. – А еще?

Вот мой шанс, думаю я. Мне понятно, на что клюнет Шелли Стайн – и на этот раз я не собираюсь уступать первый голос Марии Фабиоле.

– Еще у нас есть курс о том, как хорошо выглядеть в купальниках!

Теперь Шелли Стайн не просто разворачивается на своем вертящемся стуле в мою сторону, но и придвигается поближе.

– А можешь поподробнее? – спрашивает она, и ручка ее замирает над блокнотом, словно марафонец на старте, ждущий сигнального выстрела.

– Я могу, – громко говорит Мария Фабиола, переключая внимание на себя, и Шелли разворачивается к ней. – Это курс под названием «Атлетичное тело». Нас всех взвешивают в классе в начале недели, а потом в конце. В самом деле, это для того, чтобы хорошо выглядеть в купальниках.

– В слитных купальниках или раздельных? – интересуется Шелли Стайн.

– Ну, это они не уточняют, – пожимает плечами Мария Фабиола и на секунду останавливается; кажется, ее саму занимает эта новая мысль. – В общем, смысл в том, чтобы в конце недели выглядеть лучше, чем в начале. В начале недели мы все взвесились, и тренер записал наш вес на доске в столбик, против каждой фамилии. А потом мы целыми днями бегали по пляжу, прыгали с поднятыми руками, и еще ездили на велосипедах в Марин-Хедлендс и ночевали там в хостеле. И там все вокруг ели гамбургеры, а нам разрешали только салат!

– Только салат, и все?

– Еду для нас привезли тренеры, понимаете? И они взяли только салат. А сами, между прочим, ели стейки!

– Наверное, вам тоже хотелось чего-то посытнее? – спрашивает Шелли