Цицерон - гроза тимиуков - Андрей Саломатов

— Крал у Кралы… — попытался прочитать Великий Полководец. — Что это за белиберда? Ее же невозможно повторить.

— Карл и Клара — это духи, — ответил Алеша. — Услышав заклинание, они поднимаются на поверхность земли и оживляют железного человека. Железо ведь добывают из-под земли. Вот подземные духи его и оживляют.

— Ладно, — сказал Великий Полководец, — говори умертвляющее заклинание.

— А умертвляющее — наоборот: Кла-ара у Ка-арла укра-ала ко-ора-аллы, а Ка-арл у Кла-ары укра-ал кла-арне-ет. Но ни в коем случае нельзя нажимать на красное магическое пятно, — сказал Алеша.

Великий Полководец ещё раз взглянул на свиток, попытался повторить заклинание и застрял в самом начале.

— Что-то я не пойму, — раздраженно проговорил он. — Эти два духа друг у друга все время что-то воруют. А при чем здесь железный человек?

— Это они его душу воруют друг у друга, — нашелся Алеша. — Но никак не могут его поделить и тогда оживляют, чтобы он сам решил, кому будет служить.

— Я хотел бы, чтобы он служил мне, — сказал Великий Полководец.

— Железный человек всегда служит тому, кто прочитает заклинание, успокоил его Алеша. — Все, вы меня сейчас отпустите?

— Нет, — усмехнулся правитель. — Мне надо проверить, действуют ли заклинания. Может, ты меня обманул. Если получится, тогда и буду решать, что с тобой делать дальше. Но зато я разрешу тебя покормить. — Великий Полководец поднялся с кресла и, прижимая свиток к груди, покинул зверинец.

Через минуту анананского принца вернули в его клетку, кресло унесли, а Алеше бросили на пол охапку пожелтевшей травы и мертвого зверька.

— Нет, нет, — испугался Алеша. — Я не ем мясо. Отдайте его хищникам. Он постелил траву на пол и устроился на ней поудобнее.

Когда последний тимиук закрыл за собой дверь, Алеша подполз к прутьям и прошептал:

— Нулпак, я не предавал своего друга. Я хочу его спасти. Этот механический человек — машина. Ты знаешь, что такое машина?

— Знаю, ребенок, — высокомерно ответил ушастый принц. — А при чем здесь тогда заклинания?

— Мне пришлось обмануть Великого Полководца, иначе он испугался бы его включить. А теперь он уверен, что в любой момент сможет умертвить робота с помощью заклинания.

— Значит, ты все-таки его обманул, — презрительно сказал принц.

— А что бы ты сделал на моем месте? Я же это сделал и ради твоего спасения, — немного обидевшись, спросил Алеша.

— Я? Во-первых, на твоем месте я никогда не окажусь, — ответил Нулпак. — А во-вторых, я будущий король, а потому не стал бы врать. Король, он потому и король, что может позволить себе не врать даже на эшафоте.

— Ты хочешь сказать, что я не должен был нас всех спасать? возмутился Алеша.

— Все, что я хотел сказать, я сказал, — ответил анананский принц. Расстелив, по примеру Алеши, на полу собственный завтрак, он свернулся на траве калачиком и закрыл глаза.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Пока скалапот приходил в себя после сильного удара и фыркал от пыли, Тулес снова решил обезопасить хищника. Он по очереди привязал концы капроновой уздечки к ушам зверя и попытался заставить скалапота идти дальше. Но дверной проем был слишком низким для животного — не проходил костяной гребень.

— Давайте его отпустим, уважаемый коллега, — обратился к погонщику Туу-Пань. — Он сделал свое дело.

— Действительно, мы же теряем время. Нам надо спасать Алешу, поддержал его Алексей Александрович и со вздохом добавил: — Еще неизвестно, где мы выйдем и сколько нам придется добираться.

— Именно поэтому мы его и не отпустим, — громко ответил Тулес. Положитесь на меня, коллеги. Дверь могли поставить только равнинные тимиуки, а за ней я вижу коридор. Куда он ведет, неизвестно, но мне кажется, что скалапота отпускать нельзя. Этот замечательный ходок — наше единственное оружие и защита. — Тулес ещё раз крикнул хищнику в ухо, изо всех сил дернул за поводья, и скалапот, сокрушив гребнем перемычку над дверью, вырвался наконец в коридор. При этом на головы спасателям посыпались камни, и один огромный булыжник пролетел рядом с Туу-Панем и чуть не зашиб биолога.

— До поселка я точно не доберусь, — чихая от пыли, проговорил толстяк. — Если я не заблудился в подземном лабиринте, меня не съел скалапот и не задавило камнем, значит, это будет какая-нибудь более неприятная смерть… Хотя более неприятную смерть придумать очень трудно.

— Не бойтесь, уважаемый коллега, — ответил ему Тулес. — Вы ещё прилетите ко мне в гости, и я покажу вам свою планету.

Коридор оказался более узким, чем тоннели лабиринта, и скалапот то и дело задевал боками стены. Неожиданно сразу после поворота спасатели услышали громкий вскрик, и в свете фонаря Тулес увидел убегающих с факелами тимиуков.

— А вот и аборигены, — воскликнул он. — Ну давай, наддай! — Он ударил скалапота пятками по шее, но совершенно измученный зверь не обратил на это никакого внимания. Он едва плелся, иногда останавливался, и его погонщику стоило больших усилий заставлять его двигаться дальше.

Наконец впереди показался дневной свет. Выход кто-то пытался забаррикадировать, но когда спасателям до него оставалось не более десяти метров, перепуганные строители баррикады с криками разбежались.

— Да здравствует свобода! — завопил Тулес.

После стольких часов, проведенных в страшном лабиринте, друзья едва не заплакали от радости. Алексей Александрович с Туу-Панем от волнения встали во весь рост, и когда ослепленный светом скалапот выбрался из коридора, все дружно прокричали: "Ур-ра!"

Утреннее солнце поднялось над крепостной стеной, и медные трубираны на городских шпилях заиграли красноватыми бликами. Священное озеро лежало посреди дворцовой площади словно огромное круглое зеркало, а вокруг него в панике метались вооруженные тимиуки.

— Смотрите, какой фурор мы произвели своим появлением на этом звере, привыкнув к яркому свету, сказал Тулес. — Похоже, здесь никто никогда не ездит на скалапоте.

— А куда это мы попали? — осматриваясь, произнес Алексей Александрович. — Похоже на город. Я бы даже сказал — на крепость.

— Вы удивительно наблюдательны, — весело ответил ему Тулес.

— А давайте спросим, где мы, у этих уважаемых солдат, — предложил Туу-Пань. — Мне кажется, что они местные.

Пока скалапот из последних сил бродил вокруг озера, наводя ужас на охранников, а тимиуки принимали оборону у крепостных ворот и дворцовой стены, бывший пленник — равнинный тимиук — сидел меж двух шипов гребня и боялся высунуть нос. Он обхватил голову руками, бормотал молитвы и мечтал только об одном: не попасться на глаза какому-нибудь важному начальнику. Но Тулес крикнул ему: