Зверь в тебе - Татьяна Володина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, я помню, – ответил он. – Идем.
Звери зашагали по улице рядом. Если бы в это время их всё же увидел посторонний наблюдатель, он поразился бы тому, как похожи они осанкой, формой головы и конечностей, даже цвет шерсти был похож, как если бы эти двое были из одной стаи. Они шагали, синхронно переставляя лапы и совершенно об этом не задумываясь. Их движения были скупыми и выверенными, красивыми в своей простоте. Они двигались почти беззвучно, лишь иногда обмениваясь короткими репликами.
Коричневый волк (Борис уже решил называть зверя именно так, хоть тот и не был волком в прямом смысле этого слова) задавал ему нейтральные вопросы, не несущие особого смысла. Какое-то время спустя Коваленко понял, что они были направлены по большей части на то, чтобы оценить степень его адекватности и необходимость помощи со стороны. Всё-таки первый раз осознать себя в нечеловеческом теле – это вам не зябликов ловить, тут серьезные механизмы задействованы, и даже самому морально стойкому индивиду необходимо время на то, чтобы свыкнуться с этой мыслью и принять ее.
Наверное, было самое время, чтобы задать попутчику несколько интересующих его вопросов об оборотнях, но почему-то именно сейчас ему этого не хотелось. Здесь и сейчас он просто наслаждался каждым мгновением в этом необычном, но очень приятном, как оказалось, теле. Быть зверем, иметь возможность ощущать то, что недоступно людям в силу их ограниченных органов чувств, получать удовольствие от простых радостей бега, охоты – кажется, Борис принимал свою звериную сущность быстрее и проще, чем сам мог бы ожидать от себя. И это его порадовало. Он издал короткий утробный рык, вскинув голову к небу, а потом подпрыгнул на месте и перешел на бег, преодолевая расстояния городских улиц с такой скоростью, что ветер прибивал шерсть на его морде и голове.
Провожающий его волк, кажется, понял овладевшие Борисом чувства. Он повторил клич и в несколько прыжков догнал его, и вот они уже вдвоем неслись вдоль по улице, навстречу ветру. И было что-то очень важное и личное в том, что в этой прогулке Борис был не один, а с сородичем. Пожалуй, и один он бы радовался, но всё-таки ощущение разделенной радости было сильнее в несколько раз.
Почти незаметно для самих себя, Борис с попутчиком добрались до места назначения. Им повезло, и по дороге они не встретили никого. Не пришлось дополнительно прятаться или пережидать, пока случайный прохожий освободит им путь. Войдя во двор, Борис вдруг подумал, а как же теперь войти в подъезд – в этом теле, да еще и без ключей? Он задал этот вопрос своему компаньону. Тот не стал даже переживать.
– Сейчас мы все решим, – просто сказал он и издал еще один короткий и раскатистый рык.
На звук из темноты арки вышел высокий темноволосый парень, человек. На вид ему было лет тридцать или около того.
– Я привел его, – сказал зверь. – Ты можешь приступать к своим обязанностям.
Парень склонил голову в его адрес, потом повернулся к Борису.
– Ты готов, брат? – спросил он. – Я помогу тебе перекинуться и попасть домой.
Бориса даже не удивило обращение. Он уже почувствовал, что парень тоже далеко не человек, а значит – член сообщества оборотней, или как там это у них называется. Вопрос был только один: как они вообще вышли на него, откуда узнали, что ему нужна помощь? Ответ напрашивался сам собой: за ним точно следили, а значит, Димка Парфёнов всё-таки позвонил своему «кое-кому».
Тем временем коричневый волк повернулся и собрался уходить, и в этот момент резкий порыв ветра донес до ноздрей Бориса его запах. Память словно взорвалась. Он вспомнил.
– Дядь Петь, не уходи, – позвал он.
Коричневый оборотень резко повернулся и издал странный хрюкающе-булькающий звук. Борис испугался было, но уже пару секунд спустя понял, что так выглядит смех в исполнении оборотня в звериной ипостаси.
– Молодец, – не переставая смеяться, сказал оборотень. – Я в тебе не сомневался. Точно знал, что ты меня раскусишь, вопрос был лишь в том, как скоро.
Борис ошалело сел на хвост, как самая последняя беспородная дворняга и едва удержался от того, чтобы почесать задней лапой ухо, совсем уж довершая образ. Он понял, кто именно перед ним, но никак не мог сообразить, какое отношение бомж-осведомитель может иметь к сообществу оборотней.
– Не грузи голову, Борисушка, – прорычал зверь. – Я всё тебе объясню. Давай поднимемся к тебе и спокойно поговорим.
Он развернулся и зашагал поближе к подъезду, туда, где рядом с кустарником, высаженным на газоне, и деревьями сейчас царила густая тень. Борис и их «человекообразный» сопровождающий двинулись за ним. Выбрав самое темное место – что, впрочем, совсем не мешало Борису видеть всё, – дядя Петя плотно встал на все четыре лапы, встряхнулся, напрягся, и по телу его неожиданно прошла волна, словно порыв ветра по водной глади. Странно и даже жутковато было видеть это на живой плоти. За первой волной прошла вторая, и откуда-то изнутри, из самой глубины стали вспухать то ли комья, то ли холмы мышц. Выглядело это неаппетитно, но как-то необъяснимо притягательно, и зверь, которым был Борис, не смог отвести взгляд от этого зрелища. В какой-то почти не уловимый взглядом миг костная структура тела поменялась, словно вывернулась, и зверь стал зрительно уменьшаться в размерах. Шерсть исчезла, как будто втянулась внутрь кожи, и от этого стоявшее перед ними тело уменьшилось еще существеннее. Еще пара мгновений – и худой пожилой человек распрямился и потянулся, разминая мышцы, перед Борисом. Его обнаженная кожа светилась неожиданно ярким пятном в густой тени. Потянувшись еще, он пару раз подпрыгнул на месте и, довольно кивнув каким-то своим мыслям, повернулся к своему младшему приятелю. Тот молча снял с себя пальто и передал мужчине.
– Теперь твоя очередь, – сказал дядя Петя, рукой указывая Борису, куда следует пройти.
Тот не противился, понимая, что сейчас, как никогда раньше, нуждается в помощи и указаниях более опытного товарища. А уж в опыте его сопровождающего сомневаться не приходилось: и легкость, с которой он перешел обратно в человеческую форму, и уверенность, да и сам его запах, который Борис в звериной ипостаси ощущал в пугающей концентрации, говорили именно о возрасте и опыте перекинувшегося оборотня. Войдя в тень, он посмотрел на мужчину снизу вверх и спросил:
– Что мне делать?
– Я помогу тебе, – спокойно, с уверенностью и знанием дела сказал дядя Петя.
Он подошел к остававшемуся в звериной ипостаси Борису, присел на корточки рядом, положил руки на его морду с обеих сторон.
– Сейчас ты представишь себе, что твое тело – вода, и ты можешь переливать его в любую форму. Потом я поделюсь с тобой энергией, и, когда почувствуешь внутри тепло, выпускай его и превращайся. Тело поймет, что нужно делать, просто направляй его, будь снова человеком.
Борис попытался всем своим видом выразить скепсис – он ничего не понял из сказанного. Это отдавало базарным шарлатанством. Ему бы точных четких указаний. Мужчина в пальто рассмеялся и чуть сжал его уши ладонями.
– Не сачкуй, – сказал он. – Приступаем. Нечего задницами на улице светить.
И Борис, пожав плечами, насколько вообще это позволял его облик, честно попытался сделать то, что ему было сказано. Представил свое тело водой, почувствовал зарождающееся где-то внутри тепло, оно разливалось по всем мышцам, внутренним органам и даже, кажется, костям и связкам. И в какой-то миг он вдруг понял: вот оно, сейчас, и тело его скрутила боль, словно его собственный организм взбесился и решил разбежаться на отдельные органы… Продравшись сквозь завесу боли, Борис четко и внятно приказал себе отставить панику и вернуться наконец в родной человеческий облик, даже стал представлять себе свое тело, каким оно было, когда он был человеком…
…и в какой-то момент открыл
