Чужой наследник 4 - Данил Коган

— Если вы имели намерение меня запутать, то вам удалось, Мария. Какой вопрос у вас тот же? И нельзя ли сразу перейти к ответу, раз уж он у вас есть?

— Нельзя, конечно! Я же девочка. — А это-то тут при чём? — Вопрос состоится в том, чем я могу быть вам полезна, Олег. Мне надоело сидеть у вас в особняке приживалкой. Для выходов в поле я не очень гожусь. С выносливостью у меня проблемы.

— У рубина проблемы с выносливостью?

— Я должна была чем-то пожертвовать, чтобы выглядеть так сногсшибательно! Я ведь сногсшибательно выгляжу, Олег?

МАРИЯ: Я ведь сногсшибательно выгляжу?

— Э-э-э-э. Безумно! В смысле весьма. Короче, не насилуйте мой бедный мозг, драгоценная! Очень прошу! У него ограниченный ресурс. И на сегодня он практически исчерпан.

— А! Этот волосатик вас достал! Так бы и сказали.

— А еще два очкарика! И один рыжий гном. И одна сногсшибательно выглядящая красотка.

— Да ладно вам, Олег. Неужели мое общество доставляет вам столь сильный дискомфорт. Никогда не поверю.

Я зарычал. Она сделала вид, что испугалась.

— Ладно, к делу, так к делу. Фу быть таким душным. Я случайно услышала, что вы ищете заместителя начальника службы безопасности. Хочу поступить к вам на службу в этом качестве. Это ответ на вопрос: «А чем я могу быть вам полезна», — Олег.

Глава 20

Уточнение планов

На секунду я ошеломился. Не только от подачи. Но и от вот этого: «случайно услышала». Я даже не представлял, насколько тонкий у драгоценной леди слух. Ну ладно, это скорее достоинство, для соискателя такой должности. Да и в остальном… Она действительно подходит. Могу ли я ей доверять, вот как всегда, самый важный вопрос.

— Если вы, Олег, сейчас размышляете, насколько мне можно доверять, то учтите следующее: я сейчас очень сильно от вас завишу. Даже если не брать во внимание ваши щедрые обещания озаботить моей неприглядной судьбой самого императора. — она сделала паузу, чтобы сдуть с ногтей незримые пылинки, — я сейчас просто приживалка. У меня нет своих денег, жилья, нет документов. Всем, что у меня есть прямо сейчас, я обязана вам. Нам обоим будет проще, если я займу определенное место возле вас, и начну приносить пользу вашей семье. И перестану отягощать ваш бюджет. Да и на моем чувстве собственного достоинства это скажется сугубо положительно.

— Да, вы правы, наверное. Есть, в конце концов, и клятвы Силой. Чем больше ранг ограненного, тем сильнее она его связывает. Я не буду прямо сейчас вам ничего обещать, мне нужно обсудить ваше предложение с Карлом Августовичем…

— О. Этот милый старичок не против, если вы дадите добро. С ним я поговорила, пока вас потрошил этот мерзкий Еремей. Так что, дело за вами, Олег.

— Это «милый старичок» ваш будущий руководитель, если я дам добро. — заметил я, набирая Августовичу: «Зайдите в гостиную».

— Будущий, не настоящий. И став руководителем, он не перестанет быть милым старичком. Просто мне будет нельзя его так называть. Что, согласитесь, Олег, глупо.

— Просто у меня лично слова «милый старичок» и сам Карл Августович совершенно не монтируются. Он какой угодно, но не «милый».

— Я заметила, что он единственный, кого вы называете по имени-отчеству, да. Но я, как и любая женщина, руководствуясь чувством, а не строгой логикой. Так, по крайней мере, принято считать среди вас, мужчин.

— Не самая лучшая саморекомендация при соискании должности «замначальника СБ семьи».

Мария слегка надула губки, как бы демонстрируя, как глубоко ее уязвили мои мужланские попытки вернуть разговор в серьезное русло. Прелесть. Она реально подходит.

Дверь после барабанного стука открылась, и зашедший Карл Августович, без предисловий присоединился к нашей беседе.

— Вижу, Олег, наша гостья добежала до вас раньше меня. Вы хотели бы знать мое мнение?

— Именно для этого и оторвал вас от дел.

— Эра Мария подходит почти идеально. У нее нет опыта оперативной работы, но никто не отменял задачи найти и привлечь к сотрудничеству бывшего оперативника. Зато у нее острый аналитический ум, прекрасно развитые органы чувств, привлекательная внешность и сила истинного рубина.

— Фу, Карл Августович. Чувствую себя какой-то тушей на разделочной доске. А как же остальные мои несомненные достоинства? — И она словно в доказательство, выпрямилась в кресле, натянув ткань на своих… своем декольте.

— Не говорю уже об огранке «лицевого танцора». Если не ошибаюсь, леди Мария может даже мальчиком обратиться.

— М-да. Не такой уж вы и милый. Если надо, я могу полностью изменить свою внешность и пол. Но такие трансформы крайне болезненны. Так что лучше делать их надолго. Я уже начала постепенную трансформацию, чтобы не быть похожей на свои прошлые изображения. Просто не тороплюсь.

— О чем я и говорил. Наша семья, Олег, теперь прямо сотрудничает с… кем надо. Зарегистрировать новый паспорт на Марию Миронову не станет для нас проблемой.

— Ауру не подделаешь. — задумчиво протянул я.

— Это в некотором роде заблуждение, Олег. Аура зависит от использованной оболочки сильнее, чем вы думаете. Особенно у ограненных до ранга старшего мастера. Различия будут. Непринципиальные и недостаточные, чтобы обмануть астральщика, например. Но поисковые алгоритмы УПДо точно не сработают. Проверено.

— Отличная новость. Резюмирую. Леди Мария изъявила желание работать на семью. Мой мудрый наставник и главный хранитель хрупкого тела и крепкой семьи — поддержал. Я тоже согласен. Карл Августович, займитесь оформлением документов, клятв, согласуйте жалование, и все такое. Добро пожаловать в семью, эра Мария Миронова.

— Ах. Не в такой обстановке, я бы хотела услышать подобное из уст молодого перспективного ограненного.

— Если у вас все, я пошел. Вам тоже есть чем заняться.

И я снова сбежал, чтобы не делать беседу еще более фривольной. Мария-то понятно, развлекается за мой счет. А у меня от таких намеков… шерсть дыбом. И этот голос ее…

Хм. Августович еще и освободил себя, чтобы в Павлоград поехать. Ей туда сейчас лучше не соваться. Милый старичок. Ага.

Интерлюдия. Павлоград. Император и Агасфер

Император поднял взгляд от стенограммы последнего заседания кабинета. На память он никогда не жаловался, но любил пересматривать тексты выступлений министров. Так он искал ускользнувшие во время заседания полутона или намеки. Или убеждался, что ничего подобного не было.

Сейчас его отвлек от записей даже не звук или движение. Давление. Ощущение чужого могущественного присутствия. Примерно так же, наверное, чувствовали себя более слабые ограненные, когда император выпускал на свободу свою ауру, желая просто напомнить