Золотой ключ, или Похождения Буратины. Несколько историй, имеющих касательство до похождений Буратины и других героев - Михаил Юрьевич Харитонов

Багауддин затянулся и позволил мыслям течь дальше.

Мустафа получил урок, но не понял его. Он сказал, что с ним воевали нечестно, и затеял большой поход. Для этого он решил собрать все силы, а это значило – много денег. Он ограбил купцов-хемулей, отняв у них деньги и товары. Он перекрыл грибовикам воду и потребовал золота. Он послал посольство к дереву Вак-Вак, прося золота в долг. И самое плохое – он отказался поставлять электричество в оазис, который признавал власть Подгорного Короля и находился под его защитой.

Подгорный Король отправил Мустафе бэтмена с вопросом, почему он так поступил. Мустафа ответил, что оазис платит очень мало – а ему, Мустафе, нужно больше денег. И если Подгорный Король хочет, чтобы оазис получал электричество, пусть он заплатит столько, сколько скажет ему Мустафа.

Мустафа отослал это письмо с бэтменом и стал хвастать тем, что он написал Королю. Все поняли, что Мустафа обречён. Подгорный Владыка никогда не оставлял дерзость без наказания.

Но ничего не происходило. Подгорный Король не послал войско в ущелье. Не отправил гонца с угрозами. Он даже не ответил Мустафе.

На базаре стали говорить разное. Старый седой хемуль, давно осевший в Долине и торговавший овечьим сыром, сказал, что Король решил наказать не только Мустафу, но и всю долину. Багауддин это услышал и запомнил.

Три дня назад на базаре к Багауддину подошёл хомосапый, закутанный в серое. Он хотел купить большой ковёр, который продавал Багауддин. Они очень долго торговались, но в конце концов сошлись. Хомосапый предложил Багауддину зайти в соседнюю чайхану. Багауддин согласился. Через час он уже рассказал хомосапому свою историю: ему почему-то очень захотелось её рассказать. Хомосапый выслушал, почесал Багауддина между ушами и предложил ему целых сто соверенов за несложную работу: принести в башню Ахмада Счастливого некий груз – так, чтобы об этом никто не узнал. Багауддин понял, в чём дело, и попросил триста. Сошлись на ста двадцати, двадцать он получил сразу. Остальные ему пообещали, когда дело будет сделано.

Вечером Багауддин перенёс ящики со взрывчаткой и бурдюки с сырой нефтью в башню. На плечистого осла никто не обратил внимания. В башне он был свой, все к нему привыкли.

Багауддин думал о том, что очень скоро ему дадут ещё сто золотых. С такими деньгами можно было бежать в Джелалабад. Там он намеревался заняться торговлей сушёными фруктами, а потом купить лавку. И если он расторгуется…

Сверху, со стены, на голову Багауддина упал тяжёлый камень. Он не убил его, но оглушил. Убило его длинное узкое лезвие в руке хомосапого, закутанного в серое. Он аккуратно перерезал горло Багауддину, вытер нож о серую шерсть и подумал, что Багауддин был ослом и им остался.

Потом он обшарил труп. Двадцать золотых нашлись в поясе. Закутанный перепрятал деньги. Золото – это оружие. Закутанный предпочитал быть вооружённым.

Через стену перемахнул рослый ягуар в пилотке и тёмных очках. Он был весь в известковой пыли.

– Настоящее пекло, Пьеро, – пожаловался он. – Пить хочется – смерть.

Закутанный в серое достал фляжку. Ягуар взял, приложился.

– Вода, – скривился он и вернул фляжку.

– А ты чего хотел? – поинтересовался закутанный.

– Чего-нибудь калорийного, – ягуар облизнулся.

Пьеро показал на мёртвого Багауддина.

Ягуар приблизился, понюхал.

– Остывает, – с сожалением сказал он. – Мне бы тёпленькой.

Из-за поворота выбежал гепард в белом. Увидев чужих, он гортанно закричал и замахнулся мечом.

Тот, кого назвали Пьеро, сделал короткое резкое движение. Из складок серого одеяния вылетела верёвка, захлестнула ноги гепарда. Тот упал. Ягуар прыгнул и ударил ногами по голове. Та вдавилась в пыль, пасть распахнулась. В неё влетел нож Пьеро. Хлынула кровь – обильная, тёмно-красная. Дорожная пыль сразу потемнела.

Ягуар опустился на колени, разорвал окровавленную пасть и стал жадно лакать оттуда, как из чаши.

Пьеро не пошевелился. Он стоял, к чему-то прислушиваясь.

Издалека донёсся звук трубы – не по погоде ясный и холодный.

– Это что? – отвлёкся на секунду ягуар.

– Это подняли орлов, – сказал Пьеро. – Мустафа заметил, что пропало электричество.

Вслед за этими словами – как бы глумливо комментируя их – вдали что-то бухнуло.

– А это что? – отвлёкся ягуар от своего занятия.

– А это плотина, – вздохнул Пьеро.

В небе появились чёрные точки.

– Вот они, прячемся, – сказал Пьеро и нырнул в тамарисковые заросли. Ягуар немного задержался – сделать последний, самый вкусный глоток крови.

Этот глоток стоил ему жизни. Сверху на него упал огромный орёл, накрыл его собой, ударил клювом в глаз. Ягуар заверещал. Орёл вырвал ему второй глаз, повалил, начал рвать лицо. Упала вторая птица, разодрала когтями живот, потянула оттуда что-то сизо-багровое.

Пьеро вжался в землю. Он мог бы попытаться убить орлов, но не имел права. В ближайшие десять минут его жизнь стоила дороже жизни всей группы.

Откуда-то выкатилась арба, запряжённая першероном. На нём сидел, свесив шляпку и поклёвывая набухлым примордием, крестьянин-грибовик. Арба была загружена корзинами с персиками.

Пьеро напрягся, прислушался к себе. Нет, ничего. В копчике не холодило, не кололо. Похоже, для него грибовик был безопасен.

Орлы отвлеклись от пиршества. Один поднял голову и спросил, подклёктывая:

– Кто такой? Чего надо?

– Да я это… чего… – забормотал крестьянин. – Персики у меня… Хотите персиков, почтенные господа?

– Проезжай, – презрительно пробормотал орёл, выпуская из клюва блестящую кишку.

Внезапно у грибовика в руках образовался тесла-шокер. Орёл получил синюю молнию прямо в клюв. Вторая бросилась на обидчика, но умирающий ягуар вцепился ей зубами в ногу. Новая молния уложила птицу рядом с первой. Третья, милосердная, досталась корчащемуся ягуару.

Крестьянин, не спеша, слез. Аккуратно свернул орлам шеи. Потом взял персик и кинул в сторону поднявшегося Пьеро. Тот его поймал, жадно откусил. Кожица лопнула, сладкий сок потёк по подбородку.

– Это твоё? – грибовик показал на трупы.

– Нет, – сказал Пьеро, немного подумав. Интересы агрария были просты и понятны, а с учётом электрического оружия – ещё и достойно подкреплены. К тому же Пьеро откусил от персика. По местным понятиям это означало, что он у крестьянина в гостях – и должен вести себя как гость.

– Тогда я возьму их вещи, – сказал грибовик.

Через пять минут трупы были раздеты, обобраны и стащены с дороги на обочину. Верёвку хозяйственный крестьянин тоже прибрал. Пьеро промолчал.

– Садись, – предложил грибовик, показывая на арбу. – Я довезу тебя до дворца Мустафы.

– Спасидо. Но мне туда не надо, – ответил Пьеро, доедая персик.

– Вы не убьёте Мустафу? – удивился грибовик.

– Нет. Его возьмут живым и выдадут Подгорному Королю, – объяснил Пьеро. – Тогда Подгорный Король не будет сильно гневаться на вас.

– Король сделает Мустафе маналулу? – грибовик пошевелил шляпкой.

– Кто знает, что сделает Король, – сказал Пьеро. – Но вы его больше не увидите.

– Король мудр, – оценил грибовик. – Если увидишь его, расскажи, что грибовик убил орлов Мустафы.

– Если увижу и он