Командор Петра Великого - Алексей Волков

– Вильгельм принял меня, показал все, чем славна Англия, обещал помочь, – перечислил Петр.

– Например, за вашей спиной замирив Австрию и Турцию. Если бы посольство прибыло во Францию, его тоже ждал бы радушный прием. Который точно так же ничего бы не значил. – Никакими иллюзиями Кабанов давно не страдал. Страха перед Петром не испытывал. Лишь было бы обидно не сделать того, что собрался.

Петр смотрел на него совершенно бешеным взглядом. О предыдущих заслугах было забыто. Молчал Алексашка. Ждал, куда повернется дело. И совершенно неожиданно высказался Лефорт:

– Питер, он дело говорит. Если Людовик нам поможет, войне конец. Тогда займемся Швецией.

Гнев быстро исчез из глаз Петра. К Лефорту он прислушивался. К голосу разума – тоже. Кроме того, остаться с турками один на один было страшновато, а воевать шведа уже было обещано в тайне саксонскому и польскому королю Августу, к которому Петр испытывал определенные симпатии.

– Ладно. Посмотрим, что будет с твоих писем, – буркнул Петр. И добавил: – Но впредь о таковых вещах советуйся со мной. Взял в моду тайком города захватывать, тайком союзы заключать…

Часть третья

Гром победы раздавайся!

1. Заговор

Кампания была закончена. Приближающиеся морозы заставили позабыть о мореплавании. Скрылись в гарнизонах солдатские полки. Зимой особо не походишь и в поле без нужды ночевать не останешься. Да и противник думает точно так же.

Зато вовсю продолжала кипеть работа на верфях. Петр горел желанием проверить полученные в Голландии и Британии знания. Как свои, так и новых корабельных мастеров.

Флотские офицеры разделились. Часть осталась в Таганроге вместе с обезлюдевшими кораблями. Часть перебралась в Воронеж – участвовать в строительстве новых или хотя бы наблюдать за таковым. Наконец, кое-кто сумел на время перебраться в Москву, но не для отдохновения (Петр не терпел праздных людей), а для решения каких-либо вопросов. Как, например, Сорокин и Ярцев, которые были обязаны преподавать ряд морских наук отобранным для морской службы дворянам.

Впрочем, хватало забот помимо преподавательской деятельности. Женя Кротких наконец смог привести большой груз шелка, и теперь шелковая нить шла на изоляцию заготовленных из меди проводов. Помимо генераторов был изготовлен первый электродвигатель и первый аккумулятор. Потихоньку совершенствовались паровые машины. Мысли о пароходе становились реальностью, только было немного боязно, да и Дон – не лучшее место для первого испытания. Тогда уж Волга, однако река еще не стала одним из символов России, и никаких верфей на ней не было. А ведь предстояло доставить массу материалов, да и вообще…

Военные начали колдовать над торпедой. Сжатый воздух, винт – не столь уж трудный механизм. Хотя, по нынешним временам и технологиям, трудности ожидали в любых с виду несложных делах.

Испытали противопехотную мину. Флейшман ворчал, что много сил и средств уходит на военные дела, но сам же смирялся. В поздние века затраты на подобные забавы возрастут на много порядков, а раз уж человеческую природу не переделать, остается наживаться на ней. Не ты, так другой. Принципиальной разницы нет. Даже имеется плюс – принадлежать лучше к сильной стае.

С Урала от Демидовых стало поступать первое железо, и Жене пришлось срочно ехать туда. Налаживать деловые связи, уговаривать объединить усилия в некоторых областях. Под шумок туда же сплавили одного из британских металлургов. Второго поставили на изготовление станков, где он не мог выведать ничего из сюрпризов, готовящихся шведам.

Короче говоря, об отдыхе даже речи быть не могло. Вот если бы в сутках было сорок восемь часов! Или побольше…

Баронет тоже перебрался на зиму в Москву. У него уже появился там свой дом, пока не слишком большой, однако приличествующий молодому адмиралу. Чин, вместе с денежной наградой, британец получил за своевременное прибытие в Керчь и имел все основания быть довольным жизнью. Вот если бы еще жена относилась хоть чуть лучше!

Сразу после свадьбы она ясно дала понять супругу, что брак не делает людей родными друг другу и, более того, ни к чему не обязывает. Стыдно сказать, баронет, совсем недавно весьма завидный и желанный жених, практически не мог пройти на женскую половину. Если же мог – ничего не получал из желаемого.

Вдобавок ко всему, то супруга отправлялась с отцом на несколько месяцев в Россию, то, когда в путь собрался баронет, напротив, осталась в Англии. Поделать с этим молодой адмирал ничего не мог. С британской спесью он свысока относился к мудростям других народов, а зря. В числе их была и такая: «Насильно мил не будешь».

Сейчас баронет сидел в кабинете в нанятом не слишком большом доме и принимал у себя посланца с далекой родины.

– Кое-кто у нас всерьез обеспокоен направлением, которое приняли местные дела, – вещал посланец.

– Вы имеете в виду перемирие с турками? – уточнил баронет.

Посланец важно кивнул.

– Будем называть вещи своими именами. Практически, мир, – снизошел он через некоторое время до прямого ответа. – Турки не ожидали от московитов такой решительности. Теперь они напуганы так, что готовы на многое. В противном случае османы всерьез опасаются появления вражеских кораблей у самых стен Стамбула.

– До этого не дойдет, – позволил себе слегка улыбнуться баронет. – Один пиратский рейд ничего не значит. Общая подготовка такова, что о действии всем флотом смешно говорить.

– Туркам этого не объяснить. Дикий народ, – вздохнул посланец. Человек с достаточным положением, он мог вести себя свободно в обществе важного хозяина.

Дикими являлись все народы, живущие за пределами родного острова. Разве кроме французов, голландцев и, отчасти, шведов.

– И все из-за одного человека! – продолжил он. Нейтральная с виду фраза прозвучала упреком. Мол, не упусти вы тогда пленника, и ничего такого бы не произошло. К сожалению, сказать откровеннее не позволяли приличия.

– Надо как-то покончить с ним. Сколько он может путаться под ногами? – гораздо откровеннее заявил баронет.

– Этот человек нам чрезвычайно полезен, – веско вымолвил посланец. – Что до его инициатив, в данном случае они вполне объяснимы. Человек потерял близких людей, вот и решил забыться в чем-то отчаянном.

Комментировать баронет не стал. Но весь его вид выражал осуждение бывшего противника.

– Насколько известно, царь Петр категорически запретил Командору любое действие без приказа, – дополнил гость. – Поэтому никакой опасности с этой стороны не предвидится.

Баронет кое-что слышал об изделиях Командора и его компаньонов, поэтому возражать дальше не стал. Но будь его воля…

– Что хотят там? – Англия находилась далеко на западе, однако баронет поднял глаза вверх, словно остров чудесным способом воспарил к небесам.

– Там хотят, чтобы царь Петр не объявил войну Швеции. В преддверии известных событий подобный поворот был бы крайне нежелательным, – пояснил посланник. – Вернее, есть на родине некие весьма влиятельные силы, которым подобный поворот событий даже сослужит хорошую службу. Те люди, которые ведут торговлю с местным царем. Но ведь есть еще общие интересы державы…

– Разве что-то планируется? Петр ничего нам не говорил.

– Он никому не говорил. Но есть косвенные данные. Переговоры с Августом, стремление царя выйти к морю. Знаете ли вы, что восточная часть Финского залива когда-то принадлежала русским? Поэтому вполне естественно попытаться вернуть утраченные земли.

Баронет вначале удивился экскурсу в историю. Потом подумал – ничего удивительного. Сильные талантливые нации приращивают территории, слабые – их теряют.

– Мало ли кто что терял! Это еще не факт.

– Однако наши шведские друзья тоже сильно обеспокоены. Их юный король рвется в бой. Он вообразил себя Александром Македонским или Цезарем. И с кем воевать – ему по молодости все равно. Что не устраивает ни шведскую общественность, ни нас. Если известные события не состоятся, тогда дело другое. Пусть громит поляков, немцев, московитов до полного истощения казны. Не слишком полной, между нами. Но не теперь. – Посланец приостановился после слишком длительной речи и отхлебнул глоток вина. – Главное – чтобы несколько лет против Швеции не было никаких провокаций.

Баронет слушал внимательно, понимая: сейчас будет произнесено главное, для чего затеян этот разговор.

– В Москву прибыл лекарь, – видя, что баронет молчит, продолжил гость. – В военных делах Петр полагается на трех человек. Лефорта, Гордона и Шеина. Если их не станет, царю придется умерить аппетиты. Не сразу, конечно, – видя, как встрепенулся баронет, предупредил толстяк. – Пока ко двору султана отправится посольство, пока пройдут переговоры, года полтора пройдет. Там тоже постараются насчет задержек.

Поэтому срок у нас большой. С промежутками, дабы не было подозрений, но вся троица должна уйти. Лорда Эдуарда как человека, находящегося на виду, в такое деликатное дело впутывать нельзя. Вас, кстати, тоже. Ваша задача – найти человека, который введет лекаря в ближний круг Петра. Так введет, что о вашей роли никто знать не будет. Мы вам дадим адрес, пароли, и пусть выбранный вами человек сам навестит лекаря под предлогом какой-нибудь болезни. Лекарь, кстати, итальянец. С этой стороны, если что откроется, мы тоже будем в стороне.