Атаман - Сергей Мильшин

— Рассказывай, думаю, всем интересно послушать.

Виктор Иванович обернулся к залу, улыбнулся:

— Предыстория такова. Казаки Курской вдесятером во главе с полевым Атаманом — Петром Жуком, да, да, прадедом нашего уважаемого Никиты Егоровича — ему еще тридцати тогда не было — отправились на тот берег. Незадолго до этого разведчики обнаружили сотню черкесов, скрытно стоящую в лесу. Зачем они там стоят? — такого вопроса ни у кого не возникло. Конечно, чтобы напасть на станицу. Как назло, в Курской почти не осталось казаков. Часть ушла на действительную, остальных пригласили на парад в столицу Края по случаю приезда Главного Атамана казачьего войска — великого князя. И вот они вдесятером вступили в бой с сотней черкесов. В результате нескольких боевых столкновений им удалось уничтожить большую часть врага. Но у них силы были на исходе. И тут пришла помощь. Как вы думаете, кто пришел на помощь нашим казакам?

— Наши!

— Павловские!

— Правильно. Пока основные силы курских, да и павловских тоже возвращались с парада, полевой Атаман Павловки собрал три десятка казаков и предложил соседям, нам то есть, помощь. К нему присоединился еще десяток из Курской. На тот берег тут же отправились все сорок человек. Ну, это еще не все. Самое интересное — впереди. Рассказывать? — Он склонил голову, невинно глядя на Заболотного. Тот обратился к залу:

— Ну, что, пусть рассказывает?

Единодушное согласие было ему ответом.

Корнелий Петрович перевел взгляд на Тихомирова. Тот с интересом ждал продолжения. Он же тоже был родом с Павловки.

— Не томи уже, Виктор Иванович, рассказывай.

— Ну, хорошо, — спокойно согласился начальник штаба, — слушайте:

— Атаман Курской проснулся от глухого перестука копыт. Где-то вдалеке за деревьями светлел краешек неба. Было зябко и тревожно. Он резко поднял голову и всмотрелся в сторону леса, откуда доносились приглушенные голоса и мерный перестук копыт многих лошадей. На берег балки вышел человек с винтовкой за плечами, за ним появились сумрачные фигуры на лошадях. Атаман подскочил и поспешил навстречу. Несмотря на полумрак, он узнал восседающую на коне стройную фигуру друга — помощника атамана, оставшегося в станице, Николая Привольнова.

— Пришли, — выдохнул Жук, — и крепко сжал в объятьях спешившегося Николая.

За спиной продолжали выезжать казаки. К Атаману подъехал плечистый казак с лихим чубом, выглядывающим из-под фуражки, в годах и одним движением соскочил с высокого породистого жеребца-орловца. Он оправил амуницию и приблизился к Жуку:

— Подъесаул Семен Тишков, полевой Атаман Павловки.

— Петр Жук, тоже полевой Атаман, — чуть улыбнулся Жук, пожимая протянутую ладонь.

Павловские казаки позади неторопясь спешивались и оставались рядом с лошадьми, ожидая распоряжения. Курские, ведя коней в поводу, прошли мимо, здороваясь с Жуком, к видневшимся в утреннем тумане фигурам поднимавшихся одностаничников.

— Обсудим? — предложил подъесаул.

Жук протянул руку к дереву, у которого спал рядом с Роденковым.

— Пошли к нашему аксакалу. Благодаря ему мы только одного потеряли.

— Кого? — помрачнел Привольнов.

— Русинко.

— Как это было?

— Снимали пост, а он поскользнулся.

Николай коротко матернулся. Русинко в станице знали и уважали все.

Юшка уже не спал. Привалившись к дереву, ожидал приближающихся казаков. Когда они подошли, поднялся. Поздоровались.

— Это ты, Юшка, тут аксакал? — улыбнулся Тишков.

— Кто же еще? Вот, нянчусь с молодежью.

— Ну, и как молодежь?

— Да ничего, толк будет, когда подрастут немного.

— Ну, ты и придираться здоров, Юшка, — Петр пригласил казаков присесть, и сам опустился на толстый ковер из листьев.

Николай обернулся к Жуку:

— Рассказывай, Атаман, что вы тут без нас натворили.

Жук коротко пересказал последние события, начиная с переправы.

Казаки зачесали затылки.

— Ничего себе молодежь, — тихо присвистнул Тишков.

— Ну, вы даете, ребята, — Николай Привольнов развел руками, — на полдня оставить нельзя без присмотра. Сразу гора трупов, — и тут же перешел на серьезный тон. — Что дальше делать предполагаете?

— Если бы вы не пришли, мы думали еще попартизанить. А теперь с такой силой-то можно и в лоб стукнуть. Тем более, что их уже не так много осталось. Около тридцати, ну самое большее — сорока.

— Нас столько же. — Отметил Тишков. — Если не нарвемся на засаду, то должны осилить.

Казаки дружно повернули головы к Тишкову.

— То есть, не должны, а обязательно осилим, — поправился он под укоризненными взглядами товарищей.

Казаки смягчили взгляды.

— Я вот что предлагаю, — Юшка скрестил ноги и сел по-татарски, — вышлем вперед разведку — пластунов наших. Они тут места немного знают. А где черкесы могут нас поджидать, мы примерно вычислили. Прежде чем бросаться сломя голову, надо прикинуть, где они, что они. А так недолго и дров наломать.

— Правильно, — поддержал его Тишков, — спешить нам все одно некуда. А и не успеем — не велика беда: основные силы подойдут — легче будут справиться. Без потерь. Вы их хорошо потрепали. Вряд ли теперь они на нашу сторону пойдут.

— Это точно.

— Казаков терять негоже, — качнул чубом Юшка, — надо так дальше воевать, чтобы без потерь обойтись.

— Командовать кто будет? — Жук обернулся к Тишкову.

Тот стукнул ладонью его по плечу:

— Ты тут уже давно воюешь. И вон как справно. Тебе и дальше казаков вести.

— Добро, — Петр оглянулся на своих людей, которые оживленно обсуждали с прибывшими земляками прошедшие события. — Пантелей, — негромко окликнул он, — Смагин, подойдите.

Тишков подобрался и встал. За ним поднялись и остальные. Заметно посветлело. Легкий пар поднимался над крупами лошадей. Налетевший ветер уносил в лес тихий перезвон удил. Атаман забеспокоился.

— Юшка, кто у нас там? — он кивнул в сторону по-утреннему влажных стволов.

— Желтоухий должен быть.

— Отправь кого-нибудь, пусть глянет, что он там. Не спит? Да пусть уже сюда тащит — ему тоже вперед идти.

— Сам схожу, — Юшка развернулся и поковылял в лес.

Подошли Пантелей и Василий.

Атаман коротко поставил задачу. Парни тут же сорвались с места.

Дождавшись, пока две тройки удалятся локтей на пятьсот, отряд шагом двинулся следом. Впереди Жук и Тишков, рядом пристроился Роденков. Замыкали шествие Николай Привольнов и казак из Курской.

Отряд растянулся. Разведчики старались выбирать тропки, чтобы за ними смогли пройти и кони, но это получалось не всегда. Иногда приходилось спешиваться и, вооружившись саблями, воевать с диколесьем.

В туманном рассвете остановились на привал. Где-то недалеко сидели черкесы — группа, которая по прикидкам казаков должна была ожидать их на следах, возможно, уже вон за той ложбинкой. Лес здесь стоял редкий, видно и слышно было далеко. Не разговаривали, курить Атаман тоже запретил. Лошади устало хватали пожухлую траву, казаки, не выпуская поводов, расположились рядом, кто сидел, кто стоял. Солнце так и не выглянуло. Небо затянуло унылой холстиной, и в воздухе ощутимо запахло дождем. Атаман напряженно прислушивался. Ждали возвращения пластунов, которые уже должны были бы обнаружить засаду, если они не ошиблись в расчетах, конечно.

И тут лесную хмарь разорвали выстрелы. Сначала грохнул один, не наш — ружейный. Прошла пара секунд, и его поддержал недружный залп. Не меньше десятка разных стволов выпустили пули по невидимым для казаков целям. В ответ грохнули берданы — впереди завязался бой. Стало понятно, что пластуны почему-то не смогли подобраться к врагам бесшумно. К Атаману подскочил Тишков на играющем, приближающемся почти боком жеребеце.

— Надо выручать пластунов, — он с силой сжимал ногами бока орловца, пытаясь окоротить его. Конь немного притих. Перебирая ногами, косил глазом на хозяина и грыз удила.

— Без разведки нельзя.

— Так пропадут же.

— Вот что. Бери десяток и пробуй в лоб. А я с остальными пока в обход пойду.

— Осторожный ты.

— Может, потому и жив покамест.

Взмахнув плеткой, Тишков развернул коня и помчался к ложбинке, по пути прихватив отделение павловских казаков.

— Остальные — за мной! — Атаман пришпорил Кузю.

Взволнованные казаки, пропустив Атамана вперед, порысили следом.

Выстрелы затихали. Атаман прибавил хода. Петр чувствовал себя немного обеспокоенным. Правильно ли сделал, что не отправил весь отряд на выстрелы. И тут же успокаивал себя. А если те, другие черкесы, пока они там будут ружья сшибать, сбоку зайдут да внезапно гуртом вдарят? Да и не понятно, что там за лес. Может, сплошной бурелом. Укрывшись за ним, можно любую конницу, как куропаток, перещелкать. Кони в заросли не пойдут. Тут выстрелы разгорелись с новой силой. Сражение шло совсем рядом, может быть, шагах в пятистах от отряда за взгорком. Казаки огибали место боя по дуге, Жук намеревался зайти черкесам в спину. Неожиданно лес закончился. Три десятка казаков выехали на малоезжую дорогу, за которой раскинулся огромный луг. А примерно посередине его навстречу им с гиками разгоняли коней, вынимая из ножен сабли, не менее полусотни черкесов. Два отряда разделяло около ста великих саженей. Враги не оставили времени на то, чтобы обдумать ситуацию. Единственное, что мог сделать в этот момент Жук — это кинуть людей во встречный бой.