О вере, неверии и сомнении - Вениамин (Федченков)

Так должно быть! И воистину открывает. И прежде всего — в этом мире, который мы видим постоянно и в котором мы "живём и движемся и существуем" (28 ст.).

И тот же ап. Павел свидетельствует нам об этом. Когда он с Варнавою был в Листре и исцелил хромого "от чрева матери своей", то "народ" думал и кричал: "боги в образе человеческом сошли к нам". А "жрец же идола Зевса", приведя к воротам города волов и принесши венки, хотел вместе с народом совершить жертвоприношение.

Но апостолы Варнава и Павел, услышавши о сем, разодрали свои одежды и, бросившись в народ, громкогласно говорили: "Мужи! что вы делаете? и мы — подобные вам человеки, и благовествуем вам" о Боге живом, "Который сотворил небо и землю и море и все, что в них".

И вот далее и говорится: Бог "не переставал свидетельствовать о Себе" (Деян. 14, 7—17).

Но как?

Не лично, не существом, а своими действиями, "благодеяниями, подавая нам с неба дожди и времена плодоносные и исполняя пищею и веселием сердца наши" (17). И "едва убедили народ" (18).

Понятно, что апостолы не могли же говорить с народом на богословские и философские темы: даже в Афинском ареопаге, выслушавши Павла, "одни насмехались, а другие говорили: об этом послушаем тебя в другое время" (Деян. 17, 32). Тем более не мог бы воспринять их "народ", если бы апостолы стали философствовать и богословствовать пред ним. Он требовал простой речи о простых вещах, которые он видел вокруг себя — всегда и везде. Поэтому апостолы и стали говорить о небе, о земле, о пище и веселии.

Поэтому ап. Павел о том же пишет и более образованным римлянам про языческий мир.

Что можно знать о Боге, явно для них (язычников), потому что Бог явил им; ибо невидимое Его (существо), вечная сила Его и Божество (Божественность), от создания мира чрез рассматривание творений видимы (Рим. 1, 19–20). И ветхозаветный царепророк Давид написал 103-й псалом о проявлении Бога в творениях.

Следовательно, это проявление известно давно, с самого — можно сказать — бытия человечества.

А пророк Моисей говорит о Боге как Творце мира и человека, как об известном предмете веры — или даже — знания.

Правда, здесь Бог открывается не Сам в Себе, а в действиях Своих, "в благодеяниях", как выразился ап. Павел. Но значит, именно чрез сотворенный мир легче всего можно было проявить Свое Бытие, как говорит апостол: "невидимое" Его существо, "силу", могущество и "Божество" (природу Его).

И действительно, человечество, на каких бы ступенях оно не стояло, всегда признавало Бога, как Творца мира; люди, смотря на этот мир, "видели" за ним Бога.

Так смотрит на него и огромное большинство человечества и теперь. И для меня, как, думаю, и для других, эта истина творения и устроения грандиозного мира (или: миров) открывает прежде всего — Бога Творца. И не потому, что кто-нибудь научил нас этой вере, и тем менее, что нам в школе преподали о "космологическо-теологическом доказательстве" бытия Божия, а с — "простого" (и в сущности, самого естественного) взгляда на мир. И сейчас, глядя на небо и землю, дивлюсь…

Например: звёзды, луна и солнце и ныне, как и тысячу [лет назад], и две, и три, — находятся совершенно в том же расстоянии и движении, как и при Давиде, и при Моисее, и при Аврааме и раньше.

И расстояние это — поразительно точное! Это мы и теперь "видим".

Теряется мой ум, когда я думаю и о движении планет: Земля вертится вокруг Солнца в 365 дней, а Луна — с нею. Но Земля ещё обращается вокруг собственной оси, а Луна (как и некоторые другие планеты) — нет. Притом же Земля вертится не по кругу, а по эллипсису (яйцеобразно) около Солнца.

Почему это? Не знаю умом. Не спрашиваю: для чего, — а почему? "Бог так создал", — слышу я в ответ себе.

Мне скажут: так меня научили? Пусть, хотя это и не так. Но мысль о Боге "напрашивается" "сама собою", и теперь, когда я пишу эти строки, когда мне уже 75 лет!

Что же сказать про простых людей? Про дикарей? Их отцов и прадедов кто учил?

Говорят, "природа"… Ах, какое это малоумие! Не хочется даже и говорить! Будто "природа" имеет разум, план, силы всё это делать.

Ну пусть даже оба воззрения стоят на одном уровне непонимания, допустим; но удивляет меня: как эта вера в Бога Творца и Устроителя (по св. Григорию Богослову: "Художника") явилась у людей? Откуда явилась и мысль вообще — о "Боге"? Как бы то ни было, но человечество, — и я вот теперь, — через мир относится к Богу!

Значит, люди "чрез рассматривание творений" действительно "видят" Творца Бога, хоть как-нибудь, но признают Его.

А какой порядок и целесообразность в мире! "Боже мой", — вырывается сразу у меня это слово…

Можно бы написать — и писали! — целую книгу об этом. У св. Иоанна Златоуста есть большой трактат. У проф. Голубинского — целая книга… Да, мы все видим, видим это воочию. Откуда она, эта целесообразность? "Природа"… Невольно улыбаешься при этом, ничего не объясняющем слове…

"От Бога", — отвечает душа наша; и удовлетворяется!

Остановлюсь тут на этом.

Факт остается фактом: мир нас приводит к Богу. Или: Бог открывается нам через мир. И это самое первичное откровение, доступное и самому примитивному созданию; самое — наглядное, видимое, постоянное, всеобщее, простое, очевидно!

Пусть оно — элементарное, но такое и нужно; потому что люди элементарны, особенно — дикари.

И это откровение — через мир — дал сам Бог людям: "Бог явил им".

И я по своему опыту помню, как я рад был, когда семинаристом узнал о "космологическо-теологическом доказательстве"… Я тогда хотел всем "доказывать" это открытие "наукой"… Да! Радовался! Значит, душа моя почувствовала в этом удовлетворение, объяснение, смысл, разумность, истину, правду! И — как сейчас помню — это впечатление явилось у меня даже не на уроке философии, а после обеда, когда я шел по тенистой аллее улицы, по "Божиему миру"…

Был такой толстый журнал: "Божий мир", теперь этого названия уже нет, даже и за границей… Обмирщились… Потеряли веру… А какое хорошее и правильное, и поучительное было имя…

И про птичек мы учили: "Птичка Божия не знает ни заботы, ни труда…" и проч…И лишь вчера получил письмо о птичке.

Учёная женщина сидит на кладбище: каждое воскресенье она посещает могилу матери… Кругом кусты…

"Около меня уселась, совсем близко, ещё невиданная мною прехорошенькая изящная пичужка: в красных башмачках, пучеглазенькая, с длинным носиком и хохолком; грудка синяя, крылышки белые, а хвостик розовый. Она пристально долго смотрела на меня и, вероятно, убедившись, что я не опасна, стала что-то рассказывать милым, и тоже неслышанным голоском: то очень горячо, то грустно, то весело… Переливчатыми трелями. Я сказала ей: "А — а, ты, милая щебетушка!" — Она вдруг замолчала, склонила набок головку, прослушала меня. И понеслась опять. Долго повествовала она мне… Когда всё пересказала, — улетела. Но отлетев недалеко, прокричала тоненьким голоском (так и получилось): "Прощай, прощай!"

Так она меня умилила! Так радостно стало на сердце, что захотелось написать вам" (мне)…

"Мама моя говорила: радуйся всему… И на могилку приходи радостная… Радуйся Богу, природе, птичкам. Люби всё, и тогда всех будешь любить." Я тогда её не поняла; теперь только понимать стала".

…И мне читать об этой пташке отрадно. Воистину — "птичка Божия"…

Был я в зоологическом музее… Высокий, большой стеклянный зал с искусственными деревьями… И сотни маленьких пташек: все и трепещат радостно… Отрадно! Недавно читал я в газете: какой-то учёный, Ив-кий, "открыл" в табачных листьях такие бактерии, что их ни в какой огромный микроскоп невозможно разглядеть… И вдруг мне припомнился огромный слон в цирке Дурова… Я и подумал: эта инфузория и слон — из одного корня?! А кит, — ещё огромнее слона, — тоже из бактерии?… Нет, нет, нет! Не "природа"… Не принимает ум… А вот Бог создал и то, и другое: душа принимает это. Почему? — спросят меня. Отвечу: не знаю, а только вот: принимаю! — "Бог явил!"

А кто хочет думать иначе — его воля…

Я же, и вообще все люди, думаем так…

Но это откровение, как я сказал, самое первичное, примитивное, общеизвестное. Однако оно лишь первоначальное. Дальше будут откровения Бога — более высокие и более яркие. К ним и перехожу.

В) Голос сердца

В таком порядке поставил сам апостол Павел. На втором месте у него стоит духовное откровение. О нём он так пишет:

"Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают (этим), что дело закона у них написано в сердцах, о чём свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую" (Рим. 2, 14–15).

Вот это — второе откровение. Я назову его "голосом сердца", как и апостол сказал. Так и Сам господь говорит: "…извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы…" (Мк. 7, 21).