Не искажая Слова Божия… - Джон Бикман

Неравенство диапазонов сочетаемости в разных языках может показаться достаточно очевидным. Однако довольно часто встречаются ошибки, вызванные тем, что переводчик (возможно, почти бессознательно) решил, что в целевом языке нужное ему слово может сочетаться приблизительно так же, как и в исходном. Поэтому нужно быть особенно внимательным к тем словосочетаниям в оригинале, которые могут породить при переводе ошибки такого рода, и избегать их дословной передачи на целевом языке.[84]

Факторы, влияющие на диапазон сочетаемости

Чем шире значение слова, тем более широки и расплывчаты границы его диапазона сочетаемости. Родовое понятие, такое как "животное", может сочетаться с большим числом слов (в частности, с глаголами "бежать", "ползти", "летать"), чем слово с более узким значением "собака" (которая может только "бежать"). Точно так же глагол "делать" обладает гораздо более широкими возможностями сочетаемости, чем специфическое "колоть" Слова с узким значением типа "клочок" "прядь" или "локон", как правило, имеют очень ограниченную сочетаемость.

Аналогично, у многозначных слов ("идти") диапазон сочетаемости шире, чем у однозначных ("бродяжничать"). Первое из этих слов может сочетаться со словами, относящимися как к неодушевленным предметам, так и к людям, животным и т. п., тогда как второе в качестве подлежащего может иметь только слово, означающее человека.

Расширение диапазона сочетаемости

Из всего вышеизложенного можно было бы заключить, что диапазон сочетаемости каждой конкретной лексической единицы строго фиксирован. Очевидно, это не так, ибо возможности сочетаемости слов в языке постоянно меняются с течением времени. Новый опыт, знания, как и новые способы их интерпретации, побуждают к образованию ранее невозможных сочетаний слов. Макинтош пишет: "Свойства диапазона сочетаемости таковы, что позволяют образовывать новые сочетания, находящиеся на самой границе допустимости, но при этом звучащие абсолютно естественно" [Mcintosh 1961, с. 336].

Забавный пример расширения диапазона сочетаемости представляет нижеследующий ряд предложений (источник которых неизвестен):

"Поцелуй" — это существительное, ибо он может быть одушевленным либо неодушевленным.

"Поцелуй" — это глагол, ибо он имеет субъект и объект.

"Поцелуй" — это наречие, ибо он изменяет качество действия.

"Поцелуй" — это междометие, ибо он выражает чувство.

"Поцелуй" — это местоимение, ибо его совершают Он и Она.

"Поцелуй" — это союз, ибо он соединяет.

Хотя границы диапазона сочетаемости постоянно изменяются, очень редко случается, чтобы тот, для кого данный язык не является родным, мог выйти за эти границы для передачи нового смысла так, чтобы в результате получилось не оскорбляющее слуха предложение. В отличие от носителя языка переводчик, как правило, не обладает интуитивным знанием всех элементов лексического значения слова и не может судить, насколько допустимым является то или иное сочетание.

Чтобы не нарушать пределов допустимых в языке сочетаний, достаточно усвоить основные правила, определяющие сочетаемость различных лексических классов слов. И хотя при этом могут порождаться конструкции, ранее не употреблявшиеся, ошибки не будет, если использованные слова не привносят новых оттенков смысла, не предусмотренных в "шаблоне" Поэтому особенно велика вероятность ошибки тогда, когда сочетаемые слова могут иметь переносное, метафорическое значение.

Сама суть работы переводчика такова, что ему постоянно приходится искать новые сочетания слов, чтобы передать точный смысл оригинала. И если язык, на который он переводит, не является для него родным, он зачастую при этом берет за образец несколько известных ему примеров, строя новые сочетания "по аналогии" Например, если он знает выражение "смерть косит людей", он может заключить, что глагол "косить", хотя основное его значение — "срезать косой", имеет дополнительное значение — "уничтожать", которое может сочетаться с абстрактными существительными. Таким образом, он начинает употреблять выражения типа "грех косит добродетель" и т. п., и необходим помощник — носитель языка, который его остановит и укажет на недопустимость таких сочетаний. В языке пополука есть выражение, буквально означающее "ночь схватила нас", т. е. "ночь застала нас врасплох" Но это не означает, что в этом языке можно сказать, например: "Страшный Суд схватит грешников".

При переводе на один из ацтекских диалектов возникли затруднения с поиском подходящего перевода для слова "дух". Переводчик и его помощник решили попробовать слово, означающее "дуновение зла", причем компонент "зла" в его значении, когда — то явно присутствовавший, теперь, казалось, почти исчез в процессе исторических изменений лексики. Более того, было решено употреблять это слово только в сочетании с прилагательным "добрый", чтобы окончательно нейтрализовать следы его нежелательного первоначального значения. Но когда пробный перевод был прочитан носителям языка, они лишь посмеялись над таким странным сочетанием — "добрый (злой) дух Бога". Элемент "зла" в значении слова, хоть и не функционировал в речи, тем не менее явственно ощущался говорящими на этом языке.

Нарушение границ диапазона сочетаемости может быть вызвано незнанием определенных лексических ограничений, сужающих эти границы; иными словами, чтобы избежать недопустимых сочетаний, нужно учитывать все компоненты значения употребляемых слов. Ошибки такого рода особенно часты среди тех, кто не придает должного значения вопросам лексической сочетаемости. Ниже мы приводим несколько примеров, взятых из разных языков. Для всех них характерен прямой перевод сочетаний слов с исходного языка на целевой без выяснения, допустимо ли получившееся сочетание в языке перевода.

КАК ИЗБЕЖАТЬ ОШИБОК СОЧЕТАЕМОСТИ

Недопустимые сочетания слов являются весьма распространенной в переводах ошибкой. Естественно задаться вопросом: что необходимо для того, чтобы застраховать себя от таких ошибок? Здесь можно указать три основные рекомендации: (1) тщательное изучение всех элементов значения слов целевого языка; (2) систематическое использование приемов выяснения значения с помощью носителей языка; и (3) выявление тех сочетаний в оригинальном тексте, вероятность неправильного перевода которых особенно велика. Выполнение первых двух из этих рекомендаций (как в процессе перевода, так и на подготовительном этапе) требует помощи носителя языка.

Изучение компонентов значения

Тщательное изучение всех значений слова и всех элементов этих значений необходимо для правильного употребления этого слова. При недостаточном владении всей семантической структурой слова весьма вероятно появление ошибок, из которых главными являются неправильное употребление слова, двусмысленность и недопустимое сочетание слов.

Неправильное употребление слова чаще всего вызывается тем, что переводчик делает вывод о пригодности слова на основании лишь одного из компонентов его значения. Эта ошибка относится к самым распространенным. Например, один переводчик употребил в значении "раскаиваться" глагол, который в действительности означал "лжесвидетельствовать в пользу обвиняемого". В другом языке для передачи библейского понятия "божественного знака" переводчик собирался употребить конструкцию целевого языка, буквально значащую "божественный отблеск" Однако проверка показала, что это сочетание слов употребляется только для обозначения свечей, зажигаемых перед иконами.

Неправильное употребление часто бывает вызвано незнанием всех компонентов значения слова. Такие неучтенные компоненты могут исказить смысл всего предложения. Переводя Мф 21:2, где Иисус приказывает ученикам отвязать для него осла, переводчик употребил глагол, означавший, как он полагал, именно "отвязывать" И действительно, это слово применялось к ослам, коровам, лошадям и т. п.; но при этом в его значении был нежелательный оттенок "действия, производимого с дурными намерениями или из побуждений мести", делавший его совершенно неприменимым в данном контексте.

В Деян 1:8 Иисус говорит ученикам: "…И будете Мне свидетелями…" При переводе этого стиха на один из ацтекских диалектов было использовано существительное, означающее "свидетель", но при этом обязательно "свидетель в суде", чего переводчик не учел. В речи носителей этого диалекта данное слово всегда употреблялось только в контексте судебного разбирательства, причем, как правило, для обозначения свидетеля обвинения. Все эти неучтенные компоненты значения привели к серьезной ошибке в переводе.