Каталог оккультных услуг - Лесли Уолтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако Нор, склонившись над Куинном Суини, каким-то чутьем поняла, что именно делала Мара. Она нежно наклонилась к отцу, как будто собираясь на прощание поцеловать его в лоб, и вобрала в легкие его последний вздох, как будто всосала воздух соломинкой. Потом она отпустила отца, и он медленно скрылся под водой. Умиротворение, проступившее на красивом лице Куинна Суини, яснее некуда сказало Нор, что, по крайней мере, в смерти он наконец нашел покой.
Нор прошла по воде через дверной проем и вышла в коридор. Пройдя через него, она поднялась по лестничному пролету, до которого ледяные щупальца воды еще чуть-чуть не дотянулись. Однако совсем скоро они зальют и ступеньки. Вдруг Нор начало трясти, и она не могла подавить дрожь. Что стало с другими людьми в отеле? Мать действительно убила их всех? Или они, как ее отец, успели сдаться сами?
– Блин, это была жесть! – сказала Савви, когда Нор нагнала их. Она, трясясь, убирала с лица налипшие мокрые синие локоны. Сена Кроу помогал ей идти.
Гейдж ткнул пальцем в сторону окна. Нор разглядела, как подпрыгивает на неспокойных волнах катерок Чарли – крошечная искорка надежды.
– Благодаря тебе, – сказал Гейдж, – нам, может, даже удастся отсюда выбраться.
Казалось бы, эти слова должны были обрадовать Нор, но ей стало только хуже. Каждый шаг в сторону берега будет даваться им с боем. И даже если им удастся отплыть, надо еще как-то умудриться в такую бурю доплыть до Анафемы. «Благодаря мне, ага».
Небо было таким темным, как будто кто-то погасил звезды, замотал луну в мешковину и закопал поглубже. В окно стучал дождь.
– Идите, – сказала Нор остальным, – а то шторм еще усилится.
– А ты как же? – возмутилась Савви.
– Кто-то должен остановить мою мать.
– Нор… – покачал головой Гейдж.
Поймав его взгляд, Нор вдруг поняла, что до сих пор ни разу не видела его напуганным. Она обняла его. Он замер, а потом положил ладони ей на талию и прижал ее к себе.
– Мне хочется сказать, что все будет в порядке, – тихо проговорил он, – но я не знаю, правда ли это.
– Я тоже не знаю, – прошептала она. Его руки скользнули в ее мокрые волосы, и Нор на долю секунды прижала свои губы к его.
– Я пойду с тобой, – пробормотал Гейдж.
– Нет. – Она отстранилась и увидела, что оставила на его шее пятнышко крови. – Отвези остальных домой. Проследи, чтобы они были в порядке.
Нор сжала пальцы в кулак, и из раны в ладони потекла кровь. Времени стоять и спорить больше не было. Сейчас у нее не было времени ни на что – только на то, чтобы подняться на крышу. Она была уверена, что ее мать стоит там и изливает на мир свой гнев, похожий на кровь из миллиона ран.
Вот только Нор давно уже перестала бояться крови.
Нор взбежала по лестнице на крышу отеля, толкнула дверь и выскочила навстречу буре. Ветер чуть не задул ее обратно.
Ферн стояла к ней спиной. Ее голова была скрыта черной вуалью.
– Думала, что одолела меня? – крикнула она Нор. – Решила, что тебе повезет справиться со мной?!
Тут она обернулась. Черная вуаль заметалась на ветру, как дикий зверь. Теперь Ферн действительно выглядела как предвестник смерти и разрушения, как ей и подобало. Снова крыша. Снова черная ночь, полная крови, боли и страданий, – совсем как та, что Нор помнила еще маленькой никому не нужной девочкой.
– Скажи мне, дочь моя, – мрачно спросила Ферн, – я похожа на проигравшую? – Она бросилась на Нор и схватила ее за плечи. – Смотри на меня! – завизжала Ферн. – Даже всемогущая Рона Блэкберн склонилась бы предо мной! Она дрожала бы у моих ног! Я могу возвращать к жизни мертвых. Я призываю тени, и они приходят на мой зов! Я Геката, богиня бури, госпожа нижнего мира, враг рода человеческого! Я рок и смерть, страдание и вина! Меня страшится сам мрак!
Папоротники ползли по коже Ферн, похожие на колючую проволоку или лопнувшие сосуды. Кровь сочилась из усеивающих ее кожу порезов и стекала на мокрую крышу. Черные побеги крепко зажали ее голову и шею в неестественном положении.
– А я тогда кто? – спросила Нор.
– Ты? – прокаркала Ферн. – Ты ничто! Ты никто!
С разодранной руки Нор капала кровь. На мокрой крыше она смешивалась с кровью ее матери, пока они не слились в один темно-красный поток.
– Но ты же сама сказала: я твоя дочь, – повторила Нор, перекрикивая ревущий ветер. Шторм принялся бушевать с новой силой. Ферн сделала шаг назад и вскрикнула, когда ветер оторвал ленточку кожи у нее со щеки. Потом еще одну – с руки.
– Я Геката! – хрипела Ферн. – Богиня бури! – Ее голос свистом выходил через дыры в лице.
– Может, это и так! – крикнула Нор. – Быть может, ты рок и смерть, страдание и вина, но меня-то они не пугают! Я знаю, что такое страдание! Я знаю, что такое вина! Ты не можешь причинить мне боль, какой я еще не испытывала!
Со щеки Ферн сорвалась еще полоска кожи и улетела прочь. Женщина испуганно вскрикнула.
Нор рассмеялась.
– Как ты не понимаешь? – крикнула она. – Мы со смертью теперь друзья! А ты уже не причинишь боли ни мне, никому другому! Я тебе не позволю!
Небо над ними обернулось черной дырой, ненасытным зверем, раскрывшим пасть в крике страшной муки. Ферн упала на колени; ее кожа трескалась и разлеталась, как старинный фарфор.
– Меня страшится сам мрак! – прокаркала она, потом ее нижняя челюсть отлетела и унеслась прочь. Нор закрыла глаза, ожидая, что сейчас черное небо заглотит их с матерью заживо.
Но тут темноту прорезало воспоминание. Сквозь ладони Нор заструился теплый желтый свет: она вспоминала другой огонь, который рос и рос, пока она не поняла, что это зажженная трубка – трубка ее бабушки, которая все это время тихо ждала, когда внучка вернется домой. Нор представила себе улыбку Апофии и смех Савви. Вспомнила прикосновение рук Рида, счастливые сны Пустячка и гудение довольных альпака. Она представила себе, как Гейдж сейчас где-то внизу сражается с бурей, и почувствовала все свои шрамы – свидетели каждого раза, когда она бросала смерти вызов и побеждала. Нор простерла свои светящиеся, огненные руки, и их свет разогнал окружившие их тени и черные дыры.
Дождь прекратился, облака разошлись, и в ночном небе, уже
