Чарованная щепка - Валерия Демина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Магичка только фыркнула:
– Как раз готовлю вещи на продажу. Не волнуйтесь, отец, я смогу еще долго снимать этот милый уголок, а общую умывальню потерплю за глоток свободы.
– Надеешься заработать магическими услугами? – перевел господин. – Ты переоценила свои таланты. Я не научил тебя и сотой доле того, что знаю.
– Простые зелья – самые ходовые, – отозвалась упрямая девица.
Нежеланный гость вновь обозрел покои, уже с откровенной усмешкой в бороду.
– Кто к тебе пойдет в эту дыру? – бросил он. – Малолетняя магичка без образования. Ничем не отличаешься от дюжины безродных мошенниц!
– Со временем люди меня заметят, – заявила Лея. – Пусть и не высшего круга. Зато здесь я сама выбираю и кашу на завтрак, и супруга на всю жизнь.
– Уже выбрала? – вдруг подтянулся маг, уловив только самое страшное для отеческого слуха слово. – Кто такой? Ты ушла из-за него? Он здесь?
Не дожидаясь ответа, он махнул рукой, заставляя кровать подлететь на воздух – безо всякого уважения к почтенным ее летам. Под ложем обнаружилась гора нарядных туфель – маг щедро оплачивал капризы единственной дочери, чью судьбу расписал со всей заботой состоятельного вдовца.
Разумеется, ничего предосудительного он там найти не смог бы.
Предосудительное хранилось под столом, который своим платьем загораживала Лея.
Она быстро задвинула пяткой подальше к стене большую корзину леденцов и заморского шоколада – это была ее первая покупка, ставшая символом избавления от оков, началом новой жизни и легкого диатеза на спине.
– Где бы мне успеть! Но ваш вариант не подходит категорически, – попыталась объясниться юная магичка, но отец уже вернул кровать на пол и ревизировал сундук, сбросив с него безвинные юбки. К его возрастающей злости, внутри тоже никого не обнаружилось.
"Наверняка подлец прячется рядом!" – отстучал адреналин в его ушах.
Маг покинул комнату и в ярости зашагал по коридору от двери к двери. Жалобно хрустя, они распахивались без его прикосновений – даже те, что были заперты.
Часть комнат пустовала, в другой части не выискалось никого, кого удалось хотя бы с натяжкой заподозрить в покушении на честь его малютки. На мага взирали перепуганные старушки – мудрая владелица дома сдавала комнаты только женщинам во избежание неловких ситуаций, а семьи здесь едва бы разместились.
Лея выбежала следом.
– Отец, вы сами роняете наше имя! – со внезапной сталью в голосе выкрикнула она, замерев у своего порога.
Гость, разочарованно проверивший последнюю из пяти дверей, вихрем обернулся к ней.
– Беспокоишься о моем имени? Одумалась?
– Я ничем его не очернила, – с вызовом продолжила гордая Лея.
– Я позабочусь, чтобы ты и не мечтала об этом! – внезапно заявил маг и двинулся обратно к дочери.
Он поднял правую руку, что-то скоро пропел, заставляя воздух искриться между ними, и тотчас же умолк. Из-за открытых дверей позади него со смесью ужаса и любопытства выглянули две соседки.
Лея не вдруг осознала происшедшее – но завела руку за спину, прощупала юбку и стала бледнеть очень стремительно.
– Это что? – прошептала она, не веря собственным пальцам. – Хвост?..
– Отличный экземпляр, с кисточкой! – подтвердил маг, довольный своею работой. – Теперь ты постыдишься заводить мужей! Времени на глупости не останется – долго тебе учиться, чтобы снять мои чары. Вернешься домой – я уберу его во мгновение.
С этим ультиматумом он слетел по лестнице и вырвался из тесного гостевого дома на заснеженную Кленовую улицу, пугая и задевая прохожих полами плаща.
Лея замерла ледяною статуей. Две пары глаз продолжали смотреть на нее, любопытство сменилось искренним переживанием за приятную молодую леди, вселившуюся к ним три дня назад.
Принимать соболезнования она еще не была готова.
– Прошу прощения за поведение моего отца, – почти без дрожи произнесла юная леди. – Он огорчен, что я не согласовала с ним свой переезд.
С легким кивком она удалилась в свою комнату на негнущихся ногах. Не важно, что отец едва ли считал их за людей – девица пока намеревалась с ними жить бок о бок. Значит она, Лея Астер, изнеженная дочь богатого мага, страшный сон пятнадцати слуг – научится ладить с нищими соседями.
Лея аккуратно закрыла дверь. Привычка звала броситься на кровать лицом, но теперь ее подушка – нечто плоское с комочками перьев внутри. Опасаясь разбить нос, она только села, приподняв противный гибкий хвост и тихо всхлипнула.
Как прекрасно знал отец, она даже близко не владела магией уровня изменения формы живого существа. Для обращения же к другим специалистам его круга нужно будет не только преодолеть стыд, но и лет десять откладывать каждый медяк. Учиться теперь не у кого, придется самой ночи сидеть над книгами, если таковые удастся еще добыть.
Возвращение домой строптивица даже не рассматривала, так что щеголять ей хвостом полжизни, вся юность коту под…
“Щеголять?” – она вдруг подняла голову, нехорошо прищурилась и подтянула к себе ближайшее платье.
***
Три седмицы спустя Сальвадор окончательно потерял покой и снова лично отправился на Кленовую улицу разузнать о положении "хвостливой" бунтарки. На сей раз он облачился попроще, намереваясь прежде прощупать расклад среди местных. Если магичка в их районе рискнула заявить об услугах – это должно быть на устах.
Расчет его не подвел. В кабаке почти напротив ее дома он с легкостью подпоил и развел какого-то недотепу (вроде бы корзинщика) на рассказ о необычной приезжей девице.
– Дааа, – протянул тот с удовольствием, вытирая пену с усов и приосанившись на лавке, – есть у нас теперь своя магичка!
– И что, сильна? – поинтересовался тайный отец как будто невзначай.
– А то! Мышей извести или зелье-отрезвенье сварить – это ей на раз-два! И недорого берет. Со всех улиц к ней бегают.
– Недорого? Мошенница, должно быть, – с той же деланой ленцой подначивал конспиратор.
– Эй, – парень несколько даже обиделся, – ты соображай, что несешь. Наша Лея Сальвадоровна честная, жалобщиков пока не находилось.
Отец ощутил, как внутри него два чувства вступили в баталию. В некотором роде хотелось, чтобы у дочери ничего не вышло и она приволоклась к родному порогу в обветшалом платьице. Укрепленные чрованной нитью наряды, впрочем, едва ли обтрепятся и за десяток лет, но эту часть славной картинки возвращения Леи он предпочитал обозначать в голове только общими мазками. С другой стороны – в словах корзинщика слышалась явная гордость за “их” магичку, тогда как он, отец ее и учитель, имел на эту гордость существенно больше прав.
– А красивая какая, статная! – продолжал хвалиться не своими заслугами хмелеющий рассказчик. – Худая, правда, но ледям так положено. По всему видать, что непростая. Даже на