Наложница по собственному желанию. Таро Стрекозы (СИ) - Дав Альвария

   Старуха подошла к кудряшке, ткнула носком туфли ее в бок и сказала:

   – Во второй раз лишу способности испытывать наслаждение на месяц. В третий – навсегда. Ты поняла?

   – Да, – прошелестела девчонка.

   – Все поняли?

   – Да, да, да, – загомонили рабыни.

   И в этом хоре я неожиданно услышала свой голос.

   Оглядев нас еще раз рентгеновским взглядом, старуха, наконец, вышла. Оставила гадина наедине с собственными страхами. Я против воли поежилась, ощущая, как по коже бегут мурашки. Посмотрела на сестер по несчастью: испуганных, сгорбленных, несчастных. А потом решительно подошла к плачущей девчонке.

   – Давай руку, помогу встать.

   Она даже плакать перестала, уставившись на протянутую ладонь, будто на ядовитую змею.

   – Не стесняйся, хватайся, – выдавила я улыбку. – Нужно поторопиться, пока эта грымза не вернулась.

   Вместо того, чтобы подать свою, кудряшка стала отползать.

   – Ты чего это? – удивилась я. – Ничего тебе не сделаю, помочь только хотела.

   – Благодарю, – сипло ответила та, не глядя на меня. – Не нужно тебе меня касаться. Не нужно говорить со мной.

   – Почему это?

   Девчонка всхлипнула, но сумела удержаться от плача. Она подняла глаза, в которых плескалась боль, и ответила:

   – Ты красива, необычна. Ты, будто экзотичный цветок в саду Повелителя. Я же после случившегося стою меньше чем за меня заплатили отцу. Не нужно брать себе мою грязь.

   Твою ж, маму! Что у нее в голове?!

   – Какая же ты глупая! – не смогла сдержаться. – Неужели ты считаешь себя виноватой?!

   Девчонка молчала. Я уселась на пол рядом с ней и провела ладонью по спутанным волосам.

   – Как тебя зовут?

   Снова молчание.

   – Поверь, если я узнаю твое имя, ничего страшного не случится. Правда.

   – Чайлана, – нерешительно ответила она.

   – Вот и отлично, Чайлана. Я Катя.

   И снова подала ей руку. Она осторожно вложила свою.

   – Приятно познакомиться.

   Девушка нерешительно улыбнулась.

   – Пойдем, примем душ. Ты знаешь, где здесь эти адовы купальни?

   – Знаю.

   С трудом подняв девчонку на дрожащие ноги, повела, ориентируясь на ее подсказки. Остальные рабыни, как и предполагала Чайлана, шарахались от нее, как от огня.

   Вот идиотки!

   Купальни походили на публичную баню советского периода. Никаких тебе нормальных душевых, только ключ, бьющий из земли, шайки и ковшики. Ах да, какие-то колючие тряпки, выполнявшие функцию мочалки. Шампуни, гели, скрабы и тому подобное заменяла одна густая жижа: черная и вонючая, как деготь.

   И как здесь мыться?!

   Впрочем, зря я хаяла жижу. Наверное, никогда не чувствовала себя такой чистой, как после ее употребления. Да и вонь моментально улетучилась, стоило опрокинуть на себя несколько ковшей воды. Кожа стала мягкой и нежной, будто я провела в спа-салоне не один час.

   Чайлану пришлось мыть мне. Она едва добрела до скамейки, как впала в прострацию. Молчала, бесцельно смотрела в угол и не шевелилась. Я руководила ей, будто ребенком. Приказывала подать то руку, то ногу.

   Нужно было как-то ее расшевелить, дать боли выйти наружу, а не снедать изнутри. Но как это сделать, я совершенно не представляла. Думала-думала, но придумала.

   Вернулась старуха, провела «смотр войск», нашла нас довольно чистыми, чтобы предстать пред покупателями. Косметики или чего-то похожего не выдали, видимо, предполагалось, что товар должен быть без лишних украшательств. С одеждой продавцы тоже не заморачивались: набедренная повязка и, блин, бусы на шею. В таком виде я не встречала своего единственного любовника, не то, что неведомое число незнакомых мужиков.

   Но делать нечего, ведьма дала понять, чем грозит неповиновение.

   Дальше потянулись часы, наполненные переживаниями и нервными перешептываниями товарок. То ли до меня, наконец, доперло, куда я попала, то ли общая нервная обстановка подействовала так угнетающе, но я забилась в уголок, села, подтянула колени к груди и закрыла глаза. Рядом жалась Чайлана. Несчастная не отпускала моей руки до тех пор, пока двери «темницы» с шумом не открылись, впуская старуху и очередных крылатых надсмотрщиков.

   Тех, кто воспользовался невменяемым состоянием кудряшки, не было. Надеюсь, безумная ведьма их сварила и сожрала или заездила до смерти, что более вероятно.

   Впрочем, Чайлане хватило одного вида чернокожих здоровяков. Девчонка задрожала, как лист на ветру, и тихонечко заскулила.

   Вашу ж, крылатую! Как есть бездомный щенок у подъезда! Нужно срочно придумать хоть что-то!

   – Чайлана! – заорала я, невзирая на гробовую тишину, образовавшуюся с приходом старухи. – Смотри на меня!

   У девчонки тряслись губы, глаза были широко распахнуты и наполнены слезами. Казалось, еще чуть-чуть и она забьется в истерике. Этого допустить я не могла.

   Не думаю, что старуха потерпит такое, скорее уж велит добить бедняжку.

   Вот только Чайлана уже ничего не соображала от страха, не слышала меня. Пришлось действовать по старинке: как следует, размахнувшись, залепила ей звонкую пощечину. Девчонка ахнула, прижала ладонь к щеке и, наконец, отвела взгляд.

   – За что?! – пролепетала она.

   – За все! – огрызнулась я. – Чего ты туда уставилась, мужиков не видела?!

   Из глаз Чайланы уходил страх, зато вот злобы прибавилось.

   – Так понравилось, что решила повторить?! – продолжала я давить на больное, прекрасно зная, что сама за такое удавила бы в унитазе, но нужно было действовать. Пусть лучше меня ненавидит, чем себя.

   – Да как ты смеешь, ари?! – прошипела девчонка.

   – Такая же ари, как и ты, не обольщайся, – прищурилась я. – Только вот посильнее некоторых. Не хнычу в кулачок!

   – Что ты понимаешь?! Это не тебя заставили отдаться вонючим терам!

   – Да ладно, как будто в первый раз! Судя по тому, как ты скакала на их членах – не в первый и даже не второй. Больно умело.

   Кудряшка от ярости захлебнулась словами. Этой малости хватило мне, чтобы осмотреться. Другие товары испуганно косились на нас. И что самое странное, ведьма тоже не вмешивалась. Скорее, наоборот, с интересом посматривала на нашу ссору. Видно, маловато здесь развлечений, вот и пользуется моментом. Гадина! Как бы ее обезвредить?!

   – Ты…, ты дочь последнего из клехов! – завопила Чайлана и, больше немедля, бросилась на меня.

   Я этого ждала, а потому увернулась, наподдав ей под зад. Метнулась следом, схватила за повязку и потянула на себя. Девчонка запнулась и рухнула на пол, я сверху. Теперь у меня было несколько секунд, чтобы провернуть то, что пришло буквально только что в голову. Пока старуха не начала действовать.

   Вряд ли ее похвалят, если она недосмотрит за товаром.

   – Слушай, быстро, – зашептала. – Убьешь меня позже. Ты знаешь, где у старухи слабое место? Как нам обойти ее колдовство?

   Девчонка вначале опешила и даже сопротивляться перестала, но, к ее чести, соображала быстро.

   – У каждой диламы есть дил – предмет силы, который она носит на себе и прикасается при колдовстве. Если его уничтожить, она умрет.

   – Поняла, – шепнула в ответ, поднимаясь.

   Как раз вовремя. Ведьма активизировалась.

   – Стоять!

   Я покорно остановилась, даже не пытаясь дергаться.

   – Встать на колени.

   Встала и из-под ресниц стала наблюдать за старухой. Нужно было срочно обнаружить ее дил. Что делать дальше я пока не знала.

   – Ползти на коленях ко мне.

   Мы с Чайланой приняли коленопреклонённые позы и поползли.

   – Встать!

   Ведьму прямо торкало от осознания собственной силы. Она наслаждалась нашей беспомощностью.

   – Смотреть на меня!

   О, вот это хороший приказ. Как раз для меня.

   – Вы пустые, глупые ари! – лицо старухи перекосило от злобы, сделав ее еще малопривлекательнее. – Да за такое поведение я заставлю вас жрать собственные испражнения!