Земля - Лора Андерсен

— Ты устала сегодня. Слишком много впечатлений. — Нигль-И посмотрел на начинавшее светлеть окно. — Скоро рассвет. Мне пора сходить к Креилу, проверить воду и еду. У нас много проблем с синтезом. А пока вы не научитесь создавать для его жизни все необходимое, мне придется быть на Земле.

— Пусть бы подольше мы не научились, — Лейла пересилила себя и улыбнулась.

— Нельзя быть эгоисткой, девочка. Меня ждут в клинике, — сказал Нигль-И, и его глаза стали почти черными.

Этель открыла дверь и с изумление посмотрела на Строггорна. Было что-то такое в его взгляде, словно он все еще бродил по Многомерности.

Они были давними друзьями. Когда-то очень давно она родила ему и Аолле ребенка, Лейлу, которую считала своей дочерью. Хотя генетическими родителями были Аолла и Строггорн, девочка выросла в семье Этель и Диггиррена и никто не знал, кого из них она считала больше родителями.

— Что-то стряслось, Строг? — озабоченно спросила Этель. Она хорошо знала, как он занят, чтобы приходить просто так с визитами вежливости.

— Можно войти?

— Конечно. — Этель посторонилась, пропуская Строггорна. Они миновали огромный холл и вошли в такую же огромную гостиную. Строггорн опустился в одно из кресел, а Этель села напротив на диван. — Так что произошло? — повторила Этель. Она беспокоилась о Лейле. Нигль-И был на Земле, и она не сомневалась, что он захочет увидеться с ее дочерью.

— Я перестал понимать жизнь. И перестал понимать людей, — спокойно сказал Строггорн, словно все, что он говорил его не касалось. — Аолла вернулась совсем чужая. Кто знает, что там произошло в этой поездке, но она теперь не хочет ни жить со мной ни даже просто видеть меня.

— Ты пытался поговорить с ней?

— Пытался, конечно. Она говорит, это из-за Креила. Не хочет расстраивать его перед смертью.

— Может это правда? Он всегда нервно относился к вашим отношениям? — в глубине души Этель не верила в это, но она никогда не видела Строггорна таким потерянным и хотела как-то утешить его.

— Брось, Этель. — Он строго посмотрел на нее, словно она была нашкодившим ребенком. — Ты же знаешь, есть что-то еще. Хотя это правда — его болезнь нас всех измучила. Я иногда думаю, не лучше ли бы ему было умереть, чем так страдать?

У Этель округлились глаза.

— Да что ты говоришь такое, Строг?

— Ты не видела, какой он вернулся, Этель. Поверь мне — жуткое зрелище. От его тела уже ничего не осталось. Если бы не «костюм» — искусственное тело, Креила бы давным-давно не было. Сколько можно страдать? Да и нужна ли такая жизнь?

— Ты не прав, Строг. Главное, его жизнь нужна нам, людям. Поэтому он и жив до сих пор. Важно, что ты кому-то нужен.

— Женская логика, Этель! Мне важнее, чтобы те, кто нужен мне, были со мной. Понимаешь разницу?

— И кому ты хочешь доказать, какой ты плохой? Мне? Я слишком давно тебя знаю, Строг. Если бы не твое прошлое, женщины мечтают о таких мужчинах.

— Мне не нужны те, кто «мечтает», Этель. Мне нужна только одна женщина, — с болью сказал Строггорн.

— Знаю, — Этель вздохнула. — Мне когда-то было больно, что это не я.

— Прости.

— За что? Глупо извиняться за то, что ты кого-то не любишь. Не переживай так. Все наладится. Правда.

— Ты думаешь? — Строггорн надолго замолчал. — Ты знаешь, что Нигль-И с Лейлой?

— Догадываюсь. Ужасно боюсь за нее. Как она переживет их расставание?

— Как она переживет снова стать старухой! — с горечью добавил Строггорн.

— Что???

— Он вернул ей молодость, на время, пока он на Земле.

— И ты позволил? Зачем?

— Я пытался помешать. Но все произошло так быстро. Сначала я просто не понял, что он собирается сделать, а потом, когда Лейла увидела себя молодой… Как я мог помешать?

— Как все страшно, Строг, — поежилась Этель.

— Поэтому я и пришел к тебе. Аолла, теперь Лейла. Я теряю самых близких мне людей и не могу понять — почему? Я же хочу им только добра?

— Значит, они не готовы его принять сейчас. И добро, разве всегда — ДОБРО?

— Это понятно, — устало согласился Строггорн. — Все не так. Когда думаю, что могу потерять Аоллу, мне становится так плохо, Этель. Все теряет смысл. Пустота. Ничего нет.

— Я понимаю. — Этель встала и обойдя его кресло, полуобняла Строггорна за плечи. — Мы очень долго живем, Строг. И это значит: постоянно кого-то теряем. Только нам ничего не изменить.

— Это так. — Он взял ее руку и прижал к своему лицу. — Диг не придет?

— Испугался, что заревнует? — Этель тихо рассмеялась. — Все давно прошло. Все проходит со временем, Строг. И боль и страдания. Такова жизнь.

Нигль-И вернулся к Креилу под утро. Лейла, наконец, уснула, и он решил проверить, все ли в порядке у Советника. Он возник в квартире абсолютно бесшумно, и к своему удивлению застал в гостиной Аоллу. Она сидела на большом диване, подогнув ноги и укутавшись в теплое одеяло.

— Почему вы не спите, Аолла? — спросил Нигль-И, стараясь проигнорировать ее пытливый взгляд.

— Ты не выглядишь уставшим, — констатировала Аолла. Нигль-И вслушался в ее мозг, излучавший легкую тревогу.

— Почему я должен устать?

— Ты был у Лейлы?

— Был, — отрицать было бессмысленно.

— Ну и… — Аолла остановилась, пытаясь выразиться помягче. У нее не было особого желания лезть в личную жизнь Лейлы, но она беспокоилась за дочь. Это было вполне понятно для такой сложной ситуации.

— Так что там, Нигль-И? — пришел Аолле на помощь вошедший Креил.

— И вы не спите! — Нигль-И огорченно опустился в кресло. — Если бы я знал, что вы будете так переживать, отложил бы нашу встречу на несколько дней.

Поморщившись от боли, Креил сел рядом с Аоллой.

— Не тяни, Нигль-И, — попросил Креил. — Как она?

— В общем неплохо, — Нигль-И постарался улыбнуться, пытаясь смягчить свои следующие слова. — Я вернул ей молодость на время.

Аолла уставилась на него, как на ненормального.

— Ты… что? — одновременно с Креилом спросила она.

— Сделал ее молодой. Пока я здесь.

— Это ты зря, — заметил Креил. — Раз ей нельзя будет остаться молодой, лучше бы было ее не травить.

— Строггорн был такого же мнения. Правда, он вообще не хотел, чтобы мы встречались.

— Не могу сказать, что он не прав. Возможно, это было бы лучшим решением. Трудно предсказать реакцию Лейлы на повторное старение.

— Она будет к этому готова. Раз все обошлось в первый раз, почему должно быть хуже во второй? Меня больше беспокоит другое. Аолла, можно мне поговорить с Советником наедине?

— Мужской разговор? — вспыхнула Аолла. — И про что такое вы собираетесь говорить, чего мне, матери Лейлы, не следует знать?