«Если», 2011 № 12 - Журнал «Если»

Машинист отступал. Тек огромной каплей, грудой склизкой плоти. Он поглотил боком пулю, плеснул из раны, прежде чем ее края затянулись, молочно-белой жидкостью. Просочился в неприметный лаз, что располагался внизу старой стены, исчез, оставив на стене слюдяной след.

Лейтенант расстегнул сумку с гранатами. Швырнул одну в лаз и сразу кинулся на землю. Громыхнуло, часть стены обвалилась. Яму заволокло пылью.

Только после этого Джейсон понял: и наверху кипит нешуточный бой…

Светящийся туман накрыл пляж, натолкнулся на редкую гребенку из пальмовых стволов, потек дальше. Механизмы остановились сразу за рощей.

Дымка на долю секунды раздвинулась, выплюнула старую шлюпку, которая тут же уткнулась носом в сглаженные морем валуны. Механизмы как по команде повернули к ней, затопали ножищами по мокрому песку.

Секунда, другая — и вот они уже у воды. Красные лучи, что тоньше швейной иглы, полились из башнеподобных кабин, заскользили по гнилому днищу. Механизмы были сбиты с толку, вокруг них бушевали потоки энергии, источник которой оставался неизвестен. И они искали источник.

Над волнами, скрытыми наэлектролизованной поволокой, зазвучала труба, объявляя атаку. Трубу поддержала барабанная дробь…

Сверкнуло пламя. Тонны воды и песка накрыли пальмовую рощу.

Снаряды падали густо, пробивая в ровном песчаном побережье фьорд. Механизмы, пританцовывая, чтобы устоять в эпицентре светопреставления, ударили из электрических пушек вслепую. Над бухтой засверкали ветвистые молнии. Но светящийся туман поглотил всю мощь залпа.

Через миг взлетел на воздух первый механизм. Его обломки усеяли болота на несколько миль окрест. Второй лишился обеих ног и хвоста, его бронированная кабина покатилась по сотрясаемому взрывами пляжу. Третий и четвертый попытались ретироваться, но их накрыло шквалом осколков, а сверху, точно молот на наковальню, упал снаряд, выпущенный из орудия главного калибра.

Грохот пушек «Небраски» на какое-то время заглушил остальные звуки. Рейнджеры, прижатые огнем, что извергало нелепое создание (строитель нового механизма? охранник?), боялись поднять головы. Джейсон выбрался из ямы, залег за грудой камней. На фоне костров маячил нечеловеческий силуэт врага. Теперь Джейсон видел: недостроенный механизм окружают не костры, а горловины в земле, откуда вырывается пламя. Лейтенант понял, что он укрылся за отвалом руды, а вокруг недостроенного механизма, внутри холма, пылают плавильные печи.

Потом грохот прекратился. Стало слышно, как кричат и молят о помощи обожженные солдаты. Чудовище подняло дымящуюся лапу вверх, поглядело в одну сторону, в другую… Сипло заскулило, как порой скулит старый, несправедливо обиженный хозяином пес. А затем припустило на коротких своих ножках к склону. Существо хромало, рейнджеры все-таки умудрились нашпиговать его свинцом. У спуска оно завалилось на бок; дряблая плоть разошлась, обнажился отсвечивающий металлом остов. Уцелевшие рейнджеры, округлив глаза, глядели, как разваливается на куски чудовище, точно с гибелью последнего механизма иссякла черная магия, что наделяла эту безобразную гору плоти, начиненную железом, подобием жизни.

Над бухтой взлетели две сигнальные ракеты. Вторая часть Марлезонского балета должна была начаться с минуты на минуту.

— Все, парни, — Джейсон повесил винтовку на плечо. — Хватаем раненых, ноги в руки — и бегом отсюда!.

— Так точно! — ответили ему.

— Где Говорящий с Туманом? — Джейсон поглядел в яму, в которой минутами ранее они сражались с машинистом. Яма была пуста. — Где этот чертов индеец?

Ему никто не ответил.

…Они отступали. От взвода осталось два с половиной отделения. Каждый был рад убраться подобру-поздорову, каждый надеялся, что эта безумная кампания подошла к концу и что их наконец отзовут из болот и лесов Флориды. Что запах орхидей, напоминающий душок тлена, наконец выветрится из их голов.

Лейтенант обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на «логово». По-прежнему огонь вырывался из подземных печей, в его свете возвышался беспомощный Голиаф — недостроенный боевой механизм. Там и здесь виднелись какие-то ямы, свежие отвалы земли и руины древних строений, сооруженных из необработанного камня исчезнувшими индейцами апалачи.

Если судить строго, то его рейнджеры провалили задание. Они ничего не узнали о противнике. Они не успели толком даже осмотреться. Командование предполагало: механизмы откликнутся на «вызов», и «логово» останется без защиты. Так что Джейсон и его рейнджеры смогли лишь посмотреть в замочную скважину, открыть дверь и войти им оказалось не по плечу.

Взлетела красная ракета.

— Бегом, мать вашу! — Джейсон подставил плечо раненому Флэнегану, поднажал, заставляя того быстрее переставлять ноги. Рядовой заныл, но прибавил ходу. — Бегом, бегом, братцы! Иначе мы покойники!

И снова под покровом светящегося тумана грянули пушки. Засвистели в воздухе многотонные снаряды. Едва-едва рейнджеры успели унести ноги, как артиллерия «Небраски» прошлась огневым валом по «логову», ровняя с землей все, что только можно было сровнять.

Светящийся туман растаял. На бухту опустился мрак, перед которым пасовал свет полной луны, и рейнджеры зажгли факелы. «Небраска» застыла черным айсбергом, ни один огонек не освещал ее надстройки. Корабль казался мертвым. Если бы не чей-то истерический смех, доносящийся с борта броненосца, рейнджеры бы сочли, что так оно и есть.

В воронках от взрывов стояла вода. В воде отражались звезды. Тускло поблескивали обломки механизмов. Над многими из них все еще клубился дым.

Изрядно помятая, но целая кабина вражеской машины лежала на боку. Лап и хвоста не было, на песок вытекла изрядная лужа машинного масла.

Джейсон поставил половину людей перед кабиной полукольцом, вторую половину загнал на броню. Верхние сегменты, похожие на жесткие крыльца майского жука, шатались.

— Ну-ка, навались!..

Сегменты со скрипом пошли вверх, из кабины хлынул дым. Раздался звук, как будто кто-то громко сморкнулся.

— Осторожнее, ребята! — Джейсон перехватил факел левой рукой, правой вынул из кобуры револьвер. — Давайте чуть назад…

Клубы дыма поредели. Рейнджеры, выставив винтовки и факелы, склонились над машинистом.

Гигантский слизень походил на язык не первый день страдающего от жажды человека. Некогда жирный и лоснящийся, теперь — сухой, покрытый зеленоватым налетом, с гнойными трещинами в верхней части туловища. Со всех сторон его окружали приборы, так что развернуться внутри кабины было решительно невозможно. Джейсон в первую секунду подумал, что машинист издох, изжарился, точно индейка в духовке. Но в следующий миг тварь выгнулась дугой, и рейнджеры увидели: около дюжины штырей с обеих сторон пронзают ее бока. Штыри шли от приборов, похожих на малые помпы. Поршни помп поднимались и опускались, туловище умирающего слизня содрогалось.