Кадетская контрреволюция и ее разгром - Наталья Думова

Вопрос о принятии им этого назначения обсуждался на заседании кадетского ЦК79. Присутствовавший там кадет С. А. Елачич вспоминает, что Пепеляев был очень доволен своей должностью. Если раньше она была одной из самых одиозных в государственном аппарате, говорил он омским однопартийцам, то теперь положение изменилось: очень важно, чтобы эту должность занимал кадет, так как она таит в себе большие возможности80. Какие именно, Пепеляев разъяснил в своей «тронной речи» при вступлении на пост директора департамента милиции и государственной охраны, заявив, что «все свои силы и энергию отдаст на борьбу с анархией и большевизмом, где бы они ни гнездились»81.

Даже однопартийцы Пепеляева характеризовали его следующим образом: «Ненависть, слепая ненависть к большевикам застилала у него все. С этой ненавистью в нем могло только соперничать его презрение к массам, которыми он считал возможным легко распоряжаться при помощи насилия…»82. Одна из первых записей в дневнике Пепеляева после сообщения о назначении на должность гласит: «Был в тюрьме, в камерах у большевиков»83.

Сибирские большевики в годы гражданской войны вписали героические страницы в историю Коммунистической партии. Сразу же после свержения Советской власти в Сибири началось воссоздание подпольных партийных организаций. В этом сложном деле большую помощь сибирякам оказывал Центральный Комитет РКП(б). Для организации подполья в тылу врага из Москвы в Сибирь были посланы опытные партийные работники — член РСДРП с 1904 г. М. И. Сычев (Франц Суховерхов), С. А. Черепанов, К. М. Молотов и др. Связь с Москвой поддерживалась через курьеров, которые нелегально переходили фронт84. «Дорогие товарищи!.. — писал сибирским большевикам Я. М. Свердлов. — Ни на минуту не забываем о вас. Посылали неоднократно деньги… Принимаем сейчас меры к постановке прочной связи с вами… Возможны временные неудачи, но значения они не могут иметь. Мы победим»85.

В июле 1918 г. в Тюмени было создано Сибирское оргбюро РКП(б). Члены его объехали промышленные центры, выявили уцелевшие от разгрома организации, установили связи со всеми партийными группами от Челябинска до Иркутска. Уже в июле и августе 1918 г. нелегальные большевистские центры начали действовать почти во всех городах Сибири.

18—22 августа в Томске состоялась первая нелегальная конференция сибирских большевиков, избравшая областной комитет РКП(б) из пяти человек и тем самым объединившая и централизовавшая работу всего большевистского подполья86. В резолюции, вынесенной конференцией, были четко определены задачи рабочего класса Сибири: «вооруженная борьба с контрреволюцией для восстановления Советской власти, прорыва белогвардейского фронта и соединения с Советской Россией». Конференция пророчески предсказывала, что в этой борьбе рабочий класс будет не одинок: «Военно-буржуазная диктатура, к которой должна прийти контрреволюция, заставит мелкую буржуазию и колеблющуюся часть крестьянства — середнячество — порвать с буржуазией и пойти за рабочим классом в его борьбе за Советскую власть»87.

Августовская конференция сибирских большевиков сыграла важную роль в консолидации партийных сил для борьбы за восстановление власти Советов в Сибири. Осень 1918 г. была отмечена значительными выступлениями рабочего класса против контрреволюционного режима, такими, как Всесибирская октябрьская забастовка железнодорожников, забастовка шахтеров в Черемхове и т.д. Рабочее движение оказывало серьезное воздействие на сибирскую деревню. Если раньше сопротивление крестьянских масс было пассивным и заключалось в отказе служить в белой армии и платить налоги, то с осени 1918 г. началась открытая вооруженная борьба крестьянских масс против белогвардейского правительства. В августе — ноябре крестьянские восстания вспыхивали одно за другим в Тобольской, Алтайской, Енисейской, Томской губерниях88.

Белогвардейские власти жестоко подавляли забастовки рабочих, расправлялись с повстанцами в деревнях. Особенно суровым преследованиям подвергались большевики. В октябре был схвачен и казнен товарищ председателя Сибирского областного подпольного комитета РКП(б) Франц Суховерхов. Многие подпольщики были арестованы. Репрессии против большевиков еще более усилились, когда в Сибири был установлен режим военно-буржуазной диктатуры.

Через пять дней после колчаковского переворота в Томске состоялась подпольная конференция большевиков Сибири, на которой присутствовали 15 делегатов от томской, омской, челябинской, новониколаевской, красноярской и иркутской организаций. На ней был избран новый состав обкома (Центральный комитет РКП(б) Сибири).

В резолюциях конференции была сформулирована главная задача — подготовка восстания против буржуазной диктатуры в Сибири. При этом не исключались и локальные восстания в городах и деревнях «с целью расстроить весь контрреволюционный тыл»89.

После конференции обком и местные организации РКП(б) усилили подготовку рабочих, солдатских и крестьянских выступлений. Особое значение имели восстания рабочих в ряде городов Сибири, в том числе Омское декабрьское восстание. Подготовкой к нему руководили обком РКП(б) и специально созданный военно-революционный штаб, разработавший детальный план восстания с конкретными задачами для каждого из четырех районов города90.

Характерно, что для обеспечения победы восстания его руководители, как вспоминал впоследствии один из них, П. Г. Кринкин, считали необходимым разгром кадетского Омского национального блока, «который являлся центром контрреволюции»91.

Восстание должно было начаться одновременно во всех районах города ровно в час ночи 22 декабря 1918 г. Сосредоточенные с вечера на конспиративных квартирах рабочие дружины были готовы к выступлению. Однако поздно вечером обкому стало известно о провале двух квартир, и он принял решение отложить восстание. Предупредить удалось далеко не всех руководителей районов. Восстание началось, но оно было дезорганизовано и осуществлено только частью имевшихся сил92.

Выступление рабочих было жестоко подавлено колчаковцами с помощью находившегося в Омске английского батальона и белочехов. Сразу же после его разгрома началась кровавая расправа. Повстанцев расстреливали целыми группами — по 50 человек. Рабочих били шомполами, живыми спускали под лед. Тюрьмы были переполнены до отказа.

23 декабря по всему городу расклеили объявления, предписывавшие освобожденным во время восстания заключенным добровольно вернуться в тюрьму — в противном случае им самим и укрывавшим их людям грозил расстрел на месте. Те, кто подчинился этому правилу (главным образом меньшевики и эсеры, — в том числе и бывшие члены Учредительного собрания), были тут же расстреляны без суда и следствия…93

Рассказывая о судьбе мелкобуржуазных партий в Сибири, «Правда» писала: «Буржуазия, использовав их, выбросила остатки, как ненужный ей более выжатый лимон. Прежнее ласковое отношение буржуазии к социал-предателям сменилось сурово презрительным, Колчак стал расстреливать их наряду с большевиками»94. Пепеляев, бывший одним из руководителей кровавой оргии в Омске, с нескрываемым презрением писал в своем дневнике о «либеральных зайцах», которые «лепечут о бессудных расстрелах»95.

Кадетская «Сибирская речь», с торжеством сообщая, что мятеж «раздавлен рукою власти, одетой в стальную перчатку», исчисляла количество жертв: убито 247 человек, расстреляно по приговору военно-полевого суда 166 человек, приговорено к каторжным работам и тюрьме — 1396. Число жертв было значительно приуменьшено кадетской газетой — на самом деле их было более тысячи97.

Далеко не последнее место среди тех, кто потопил восстание в крови, занимала омская милиция, возглавлявшаяся Пепеляевым. За расстрел рабочих Колчак выдал ее чинам в качестве вознаграждения более 32 тыс. руб.98

Руководитель колчаковской милиции трудился в поте лица, пытаясь наладить систему «охраны порядка». Партийные коллеги Пепеляева восхваляли его как мужественного человека, взявшего на себя «самую опасную, самую трудную часть государственной службы»99. Кадетская «Донская речь» восхищалась тем, как он «в короткий срок из ничего воссоздал на всем протяжении Сибири полицейский аппарат»100. Этот аппарат обрушивал все новые и новые репрессии на сибирских трудящихся. «Сотни и тысячи скошенных пулями рабочих и крестьян, — говорилось в листовке Омского комитета РКП(б), выпущенной в феврале 1919 г., — сбрасываются в наскоро вырытые ямы, несутся стоны и крики пытаемых, множатся пролетарские сироты. Это рыскают по Сибири наемники военно-буржуазной своры, рыскают и выметают непокорных Колчаку, массами истребляют трудовые жизни»101.