Драконы моря - Франц Гуннар Бенгтссон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мне также необходимо расчесать волосы, — заметил Орм. — Когда ты всё это сделаешь для меня, я, может быть, покажу тебе ожерелье.
В это время со стороны Токи донёсся шум. Похлёбка и вид женщины распалили дух Токи. Ему удалось принять сидячее положение, и они принялись вести беседу на языке молодой мавританки. Это ему давалось с трудом, но зато он очень проворно помогал себе руками, которыми он пытался притянуть её к себе поближе. Она отчаянно защищалась, била его ложкой по пальцам, но это не принесло ей успеха. К тому же она не очень сердилась, когда Токи, как мог, воздавал хвалу её красоте и в то же время всячески поносил и проклинал свою искалеченную ногу.
Наконец Орм и Ильва обернулись посмотреть на них. Ильва улыбнулась их забавам, но Орм сердито прикрикнул на Токи, чтобы тот оставил девушку в покое.
— Что, как ты полагаешь, скажет король Харальд, — спросил Орм, — если он узнает, что у тебя на коленях побывала одна из его женщин?
— Может быть, он, как и ты, заметит, — сказала Ильва, — что не завидная это участь обладать вещью, которую все хотят заполучить. Но он ничего не услышит об этом из моих уст, ибо для такого старого человека, как он, у него более чем достаточно женщин. А ей, бедняжке, не нравится среди нас, поэтому она часто плачет. Не так уж легко приходится, когда ты не понимаешь того наречия, на котором к тебе обращаются. Не тревожься о том, что она забавляется с человеком, чьи любезности она понимает и который к тому же, кажется, смелый боец.
Но Орм настаивал, чтобы Токи умерил свой пыл и не злоупотреблял гостеприимством короля Харальда.
К этому времени Токи несколько утихомирился и теперь держал девушку за одну из её кос. Он уверил Орма, что у того нет повода для беспокойства.
— Никто меня ни в чём не заподозрит, — сказал он, — пока не заживёт моя нога. Кроме того, ты своими собственными ушами слышал, как маленький поп говорил, что король Харальд приказал сделать всё, чтобы мы чувствовали себя как дома, за то, что мы досадили королю Свейну. Мне, как и всем мужчинам, необходима женщина для того, чтобы почувствовать себя как дома. Ничто другое не может так ускорить моего выздоровления, как она; я и вправду уже начал поправляться. Я сказал ей, чтобы она приходила ко мне как можно чаще, хотя бы ради моего здоровья. Кроме того, я не думаю, что она боится меня, хоть я и чересчур смело ухаживал за ней.
Закончилось всё тем, что обе женщины согласились прийти на следующее утро и помыть им головы и бороды. В это время прибыл брат Вилибальд, дабы перевязать им раны, но, увидев разлитую похлёбку, рассвирепел и вытолкал женщин за дверь. Даже Ильва не осмелилась прекословить ему, ибо все побаивались человека, который обладал властью над их жизнью и здоровьем.
Когда Орм и Токи остались одни, они лежали молча, и каждый думал о своём. Наконец Токи сказал:
— Удача вернулась к нам, раз женщины по своей воле приходят сюда.
— Её опять не будет, если ты не научишься обуздывать свои желания. Мне бы полегчало, если бы я был уверен, что ты можешь это сделать.
Токи ответил, что он вовсю старается и надеется, что у него получится.
— Хотя сомневаюсь, что она отвергла бы моё предложения, — добавил он, — если бы я был здоров и более настойчив. Ибо старый король не годится девушке с таким нравом, и она находится под строгим надзором с того времени, как она попала сюда. Зовут её Мира, она происходит из хорошего рода и жила в какой-то деревне, которая называется Ронда. Ночью викинги схватили её вместе со многими другими, увели из деревни и продали королю Корка. Затем король Корка в знак дружбы подарил её королю Харальду. Она сказала, что для неё большой честью было бы, если бы он подарил её кому-нибудь помоложе, и с кем она могла бы говорить. Я редко видел столь прекрасных женщин, так хорошо сложённых и с такой гладкой кожей. Правда, женщина, которая сидела на твоей кровати, тоже красива, хотя и немного тощая. И она, кажется, хорошо к тебе расположена. Наши достоинства очевидны, ибо мы завоёвываем благосклонность женщин даже на смертном одре.
Но Орм ответил, что ему сейчас не до женщин, поскольку он чувствовал себя более слабым, чем обычно, и сомневался, что он долго ещё проживёт.
На следующее утро, как только рассвело, женщины, как и обещали, пришли, принеся с собой горячий щёлок, воду и полотенца, и тщательно вымыли им волосы и бороды. Ильве пришлось тяжело с Ормом, поскольку он не мог сидеть, но она с честью справилась со своей задачей, придерживая его рукой и осторожно отирая его голову, чтобы щёлок не попал ему в глаза или в рот. Затем она села в изголовье его кровати, положила его голову себе на колени и принялась расчёсывать ему волосы. Она спросила, удобно ли ему, и Орм признался, что вполне. Ей было трудно расчёсывать его волосы, поскольку они были очень густы и спутаны из-за мытья, но она терпеливо исполняла свои обязанности, и он подумал, что никогда в жизни ему не было так хорошо. Она дружелюбно разговаривала с ним, как будто они долгое время знали друг друга, и Орму было хорошо оттого, что она находится рядом.
— Тебе надо будет опять помыть голову, когда ты поднимешься на ноги, — сказала она, — ибо епископ и его люди любят крестить тех, кто без сил лежит на постели. Я удивлена, что они ещё не говорили с тобой об этом. Они крестили моего отца, когда он был тяжело болен и у него не оставалось никакой надежды. Большинство людей считает, что зимой самое подходящее время для крещения — это кровать больного, ибо если
