Гнездо - Владимир Львович Ешкилев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Внимательно слушаю вас, капитан-командор.
— У вас все хорошо?
— Что вы имеете в виду?
— Недавно вашего ребенка поместили в анабиозную камеру и…
— Во-первых, это не мой ребенок. Вы же знаете, что я забеременела в питомнике Богов на Фаренго[43]. Я только вынашивала эмбрион неизвестного гуманоида и, по правде говоря, рада, что его отделили от моего тела. Эти месяцы я постоянно чувствовала себя инкубатором, слепым инструментом для выполнения чужой программы. Вы не женщина, командор, но попробуйте мне поверить. Это не самое лучшее ощущение.
— Название «Питомник Богов» говорит само за себя.
— Хорошая шутка, — как показалось Зоран, не совсем весело улыбнулась Вэй. — Но вы видите, командор, пифийки не торопятся признать меня богородицей. Даже наоборот.
— Вот об этом я и хотел поговорить. Мне кажется, что после того как вы поддержали на совещании Мулан, между вами и Преподобной Тарасвати возникло… ну, скажем так, определенное напряжение.
— В экспедициях такое случается, — пожала плечами баронесса. — Я, командор, большую часть своей жизни провела в экспедициях и видела разные конфликтные ситуации. До драк доходило, с травмами. Никакая психопрофилактика не помогала. Такие вещи неизбежны.
— Мне кажется, леди, это не просто «конфликт замкнутого пространства». Вы с Мулан задели что-то предельно важно для Преподобной. Вы затронули религию Пифии.
— На совещании мы обсуждали научные гипотезы. Это была чисто научная дискуссия, совместный поиск объективной истины. Я, командор, не обучена во время научных дискуссий учитывать чьи-то религиозные догмы. А с Мулан они пусть сами разбираются. Она, как-никак, пифийка.
— Поймите и меня, баронесса. Я командир корабля. Я отвечаю за ситуацию на борту. Фактически вы с Тарасвати авторитетные офицеры после меня, и именно от вашего взаимодействия зависит многое. Особенно в кризисных обстоятельствах. Я бы настоятельно просил вас объясниться с Преподобной.
— Я учту вашу просьбу. Однако не совсем понимаю, командор, что вы имеете в виду, когда говорите «авторитетные офицеры». Существует рейсовый должностной табель, утвержденный командующим Первым флотом адмиралом Оливейрой, а также вами, капитан-командор. Согласно табелю, я занимаю лишь четвертую командную позицию после вас, командира боевой части и первого пилота. Имени уважаемой Тарасвати я вообще в табеле не видела. Может, я что-то путаю?
— Нет, совершенно верно. Но и вы меня поняли. Я не собираюсь растолковывать вам прописные истины, подполковник-исследовательница Вэй.
— Что-то ещё, капитан-командор Зоран?
— Да. Что вы думаете по поводу отсутствия приказов?
— Я не удивляюсь этому. С точки зрения императора мы выполнили свою миссию.
— Тогда нам должны отдать приказ о возвращении.
— Значит, что-то этому мешает.
— И вы не догадываетесь, что именно?
— Нет.
— Хорошо, — командор поднялся. — Баронесса, я вас более не задерживаю.
Оставив кабинет командора, Гвен Вэй двинулась к той части лабораторного модуля, где группа Вольска обрабатывала информацию по магонийским флешкам. Баронесса остановила лифт на первом уровне и увидела Мулан, которая, казалось Вэй, кого-то ждала. Увидев баронессу, пифийка подошла к ней.
— Я вам кое-что хочу рассказать, — обратилась Знающая к руководителю исследовательской части «Айн-Соф».
— Слушаю вас, Мулан.
— Тогда, на совещании, мне показалось, что вы поняли то, о чем я хотела предупредить.
— Имеете в виду вашу «пищевую гипотезу»?
— Не только её.
— Пойдёмте со мной, расскажете подробнее, — Вэй уже протянула руку, чтобы открыть фильтрационную мембрану, но пифийка остановила её:
— Давайте один на один.
— Давайте, — согласилась Вэй. — На втором уровне есть одно удобное место.
Вдвоём они поднялись на второй уровень и уединились в пустой пультовой транспортного инкубатора. Его на всякий случай расконсервировали перед высадкой на Тифон, но ни одного живого трофея группа Вэй оттуда не привезла. Учитывая то, что линкор могли направить в гнездо ґыргов, решено было оставить инкубатор в стадии промежуточной готовности.
— Вы знаете, почему я попала в экспедицию? — спросила у баронессы Мулан.
— Нет.
— На Магонии я, кроме тафономии древних миров[44], занималась сравнительной палеоархетипикой.
— Спецкурс по ксенотафономии мне преподавали в университете. А вот о «сравнительной палеоархетипике» впервые слышу.
— Эту научную дисциплину ввели в университетах Магонии лишь в конце прошлого века. Сравнительная палеоархетипика изучает источники формирования планетарных биосфер и межзвездные пути миграции биологических материалов. Вы же знаете, что на подавляющем большинстве планет жизнь не туземная, а занесённая из космоса.
— Не все ксенобиологи с этим соглашаются.
— Ну вы же не будете отрицать, что, скажем, все планетные биосферы сектора Кастора имеют единый протозойный источник[45].
— Это вероятно.
— Это не «вероятно», баронесса, это факт. Ксеноморфы, обитающие на Кидронии, Ноли и Бальсан, имеют общих предков. У них практически одинаковый механизм наследственности и выраженное родство целомического строения[46].
— Да, большинство современных ученых поддерживают предположение об «общем бальсанийском предке», — согласилась Вэй. — Но происхождение от единого протозойного источника жизни на Земле, Аврелии и Сельве находится под большим вопросом. Большинство ксенобиологов категорически отвергает эту гипотезу. Вы, Мулан, должны знать о последних публикациях исследователей из Арпикранского и Альфийского университетов. Земные ученые также солидарны с их выводами.
— Я знаю, — кивнула Мулан, — но я имела в виду не старые кислородные планеты. Не Землю и не Сельву. Я говорю о другом. В магонийских летописях не упоминается о колонизации других планет. Древние магонийцы имели звездолёты не хуже наших, но колоний они не основывали. Они вообще не проводили на других планетах никакой деятельности, если не считать построения на Земле того инкубатора, в котором вырастили наших с вами прародителей.
— Да, мне известен факт отсутствия магонийской Периферии, а также то, что у Знающих есть собственное объяснение этого факта.
— Достаточно неубедительно объяснение. У нас учат, что древние магонийцы находились в таком совершенном и благодатном равновесии с Сущим, что просто не нуждались в расселении по другим мирам. Вы же знаете, баронесса, что Святые Матери были против и нашей колонизации. Когда Империей правил Сероглазый[47], колонизация была полностью прекращена. Святые Матери оправдывали такую политику Сероглазого примером наших совершенных предков — магонийцев.
— Очередная Пифийская догма, — пожала плечами Вэй.
— Но факт остается фактом: магонийцы отказались колонизировать другие планеты.
— И вы знаете, почему?
— У меня есть предположение.
— …?
— Весь Поздний период[48] они готовились к переселению в другую часть Галактики. И я не уверена, что для этого им нужны были звездолёты.
— А что именно их не
