Больные души - Хань Сун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Признавая свое поражение перед спутницей, я заявил:
– Торжественно объявляю: семья – раковая опухоль на теле общества, общий источник всех болезней и хворей. Нет заболевания более мучительного, более постыдного, чем причастность к семье. На осознании данной истины в наше время наживаются медфармпанки. – Не успев сказать это, я почувствовал, что тем самым обрубил себе возможности найти причины ожидаемой смерти Байдай через ее семейные связи.
17. Обрушающая Небеса и опрокидывающая Землю Общественно-культурная революция
В действительности институту семьи было тяжело противостоять необходимости проведения всеобщих генных исследований. В больничной лаборатории установили связь генов с уровнем верности мужчин в браке. При наличии у человека двух генов с копиями соответствующих мутаций, вероятность проблем в супружеской жизни, вплоть до развода, составляла 53 процента, а при их отсутствии – всего 11 процентов. Сложность заключается в том, что такие «проблемные гены» довольно широко распространены среди мужчин нашей страны. Это «хронический недуг нации». Дефекты провоцируют общественные волнения и политические бурления.
Вот как все это началось. Компания по генным исследованиям при больнице предложила уже замужним или подумывающим о вступлении в брак женщинам необычный сервис: проверить, ходят ли уже или будут ли ходить в будущем их партнеры на сторону по «чужую плоть». Параллельно проводились исследования с мужчинами. Фактически им предоставлялся законный предлог завести роман на стороне. Вот так по просуществовавшему с десяток тысяч лет – а это, в масштабах вселенной, одномоментная вспышка – институту семьи был нанесен сокрушительный удар.
С позиций современной медицины и биологии то, что мы называем семьей, – лишь временный феномен весьма сомнительной ценности, некий аппендикс, который появился в организме социума далеко не от хорошей жизни. Биологические единицы создали наспех семью то ли от того, что общественные правила начали накладывать ограничения на наше либидо, то ли из желания испытать мимолетную радость. И были вынуждены поплатиться за это собственным беззаботным существованием, наградив себя длинной чередой проблем и тяжеленными кандалами. Поздно пришло раскаяние в содеянном. Но чего не сделаешь ради собственного выживания? Пришлось нести обузу семейной жизни. А в наши дни на смену всему этому пришла единая большая семья: больница. Кому нужны немощные родные, если рядом всегда медперсонал, готовый окружить тебя всей необходимой заботой? В прошлом болезнь одного человека оказывалась недугом для всей семьи. Со смертью родственника у остававшихся в живых родных что-то тоже отмирало. Нет более глубоких страданий, чем встреча с ненавистным человеком и разлука с любимым человеком[21]. И некоторые больные, никак не считаясь с истинным состоянием здоровья и фактическими условиями, умудрялись от всяких вздорных соображений – родители старые, дети малые, только поженились – настойчиво утверждать, что «мне умирать нельзя», и заверять, что «без меня некому будет позаботиться о родных». Эти пустые мысли становились основанием для разнообразных резких телодвижений, которые нередко оборачивались катастрофой и для больного, и для всего общества.
Так что, если говорить начистоту, суть эпохи медицины вовсе не в том, чтобы помогать больным по возможности отсидеться дома и всеми силами сокращать частоту попадания людей в больницы. Напротив, Высшая миссия всей медицины заключается в том, чтобы подавить и ликвидировать семью – распространенную патологию, с которой слишком долго мирились. Больницы – пространство, где люди обретают здоровье и безопасность. Все, что у нас есть, следует передавать больницам. Это касается умных аксессуаров, клиентских терминалов, портативных диагностических устройств, киосков медицинской самопомощи и прочих вещей, которыми снабжается каждый человек. Вся эта аппаратура подключается к больничным серверам, так что больному действительно зачастую нет нужды выходить из дома, который превращается в отдельную больничную палату. Постепенно все наши жилища слились в единую обитель. Каждый дом, каждая семья стали ячейками больничной структуры. И все так плотно срослось, что уже и не разорвать связи. А институт семьи отмер. За ненадобностью.
В отсутствие у пациентов семей больница получает полный карт-бланш на то, чтобы доводить медицинскую науку до наивысших пределов совершенства. В прошлом действия медиков были сильно скованы в связи с вовлечением в процесс лечения родных и адвокатов пациентов. Врачи, опасаясь навлечь на себя долгие судебные тяжбы и возмещение огромных сумм, от чрезмерного психологического бремени не были готовы на смелые эксперименты с новыми подходами к лечению. Это замедляло и тормозило развитие науки. В таких условиях было тем сложнее обеспечить сохранность жизни пациентов. В особенности все это проявлялось в области педиатрии, где докторам приходилось заниматься детьми и их заболеваниями. Работа стопорилась настолько, что мало кто был готов по доброй воле становиться детским врачом. Это было занятие и крайне утомительное, и весьма удручающее. На каждого ребенка, которого врачу доводилось лечить, приходилось еще с десяток родственников, а то и больше. Дитя являлось на прием чуть ли не со всем скопом близких. Если врач быстро завершал осмотр, то его немедленного обвиняли в безответственном отношении к делу; если осмотр затягивался, то доктору вменяли профнепригодность. В любом случае результат был один: неизменные конфликты. И примечательно, что с исчезновением института семьи пропала необходимость в педиатрии. Человечество же вполне может размножаться и «в пробирке». Врачи контролируют ход человеческой жизни с первых секунд. При этом сильно упрощается решение вопроса о том, что делать с созревшим плодом, у которого фиксируются тяжелые дефекты.
Грех не упомянуть Энгельса и «Происхождение семьи, частной собственности и государства». В этом труде философ категорично демистифицирует феномен злодеяний и преступлений. По мнению Энгельса, ранние общества, существовавшие преимущественно за счет охоты и собирательства, выработали под себя системы общественной собственности и группового брака. Иными словами, до рождения института семьи для людей наиболее естественным состоянием были ничем не ограниченные сношения друг с другом. С течением времени число самок при племенах сильно поредело, что способствовало формированию семей. Мужчины и женщины разделились на пары для совместного проживания. В дальнейшем мужья прибрали всю власть к своим рукам. Жены оказались, в сущности, узаконенными рабынями, предметом для удовлетворения похоти мужчин, инструментом для производства потомства. За счет экономического господства мужья стали наводить собственные порядки в семьях. В такой системе мужей можно представить как класс собственников, а жен – как пролетариат. Семьи как отдельные структуры могли существовать только при наличии частной собственности. В наши же дни больницам удалось расправиться не только с болезнями, но и с частной собственностью. Вот вам и исторический
