Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник) - Марджери Аллингем

Ее просьба показалась Кэмпиону изящной и невыразимо женственной.

— Я останусь, — ответил он. — Можете на меня положиться, я все возьму на себя.

Миссис Фарадей откинулась на подушки и едва слышно вздохнула. Кэмпион, предположив, что беседа окончена, встал и двинулся к выходу. Из недр великолепной золотисто-розовой кровати раздался четкий и ясный голос миссис Фарадей:

— Наследственность — удивительная вещь. Я ведь всегда считала себя намного умнее вашей бабушки, дорогой Эмили.

Глава 25

Подарок

Было шесть вечера; после страшных событий минуло больше двух недель, и семья окончательно вернулась в перевернутую вверх дном «Обитель Сократа». Мистер Кэмпион вышел к своему «Бентли», собираясь возвращаться в Лондон. С ним должен был ехать инспектор, которого еще предстояло подобрать в городе: Станислав Оутс вновь на пару дней посетил Кембридж, чтобы закончить дела.

Кэмпион был один. Он со всеми попрощался: побеседовал напоследок с миссис Каролиной, навестил Энн Хельд и принял благодарности Джойс и Маркуса. Кристмас-младший подогнал его «Бентли» к парадному входу: он обращался со старинной машиной почтительно, ведь та была почти на шесть лет моложе «Даймлера» Фарадеев.

Кэмпион уже хотел сесть за руль, когда входная дверь отворилась и по ступенькам к нему спустился розовощекий дядя Уильям.

— Ну надо же! Я было испугался, что не поймаю вас. Хотел перекинуться парой слов — на прощание. Во-первых, я вам очень благодарен. Мы, Фарадеи, — не слишком благодарный народ, но вам я глубоко признателен. Вы вытащили нас из жутких неприятностей, и я отдаю себе в этом отчет. Спасибо. Большое спасибо.

— Не за что, — пробормотал Кэмпион, слегка смущенный неожиданной благодарственной речью.

Дядя Уильям помотал головой.

— Есть за что, есть. Наши дела были плохи. Да меня самого чуть не убили! Такое не забывается. — Довольная улыбка озарила его лицо. — А ведь я был прав. С самого начала. Просто захотелось вам напомнить. Когда мы только познакомились дома у Маркуса — чертовски неудобный дом, доложу я вам, — я сказал: «Это все Эндрю, лежит себе в морге и потешается над нами». И оказался прав! Ну что ж, прощайте, мальчик мой. Я вам очень благодарен. Захотите провести выходные в тиши и благодати — приезжайте к нам.

Мистер Кэмпион подавил желание громко и звучно расхохотаться.

— Спасибо, — серьезно проговорил он. — До свидания, сэр.

Дядя Уильям сердечно пожал ему руку.

— А вот «сэров» не надо. Вы меня как-то назвали «дядей Уильямом» — мне понравилось! Рад обзавестись таким родственником. — Он помедлил. У него явно было что-то на уме. — Во-вторых, я бы хотел преподнести вам небольшой подарок… Ничего особенного — у меня почти и нет ничего. Но я слышал от Маркуса, что у вас чудесная коллекция всяких диковин. Много лет назад я путешествовал по миру и купил одну штуку — ее и хочу вам подарить. Вы меня очень обяжете, если примете подарок.

Кэмпион, уже не раз принимавший подарки от благодарных клиентов, сразу почуял недоброе, но теплые чувства к дяде Уильяму заставили его сделать приятно удивленное лицо.

— Это прямо здесь! Идемте, я вам покажу.

Волнение старика вызывало щемящее чувство, и Кэмпион, забыв про дожидавшегося его инспектора, вышел из машины. Вместе с Уильямом он поднялся на крыльцо.

На деревянной скамейке стоял большой стеклянный ящик, а внутри, на неудобном ложе из ракушек и сухих водорослей, покоился «скелет русалки» — рыбаки собирали такие из костей мелких обезьян и экзотических рыб. Дядя Уильям гордо указал пальцем на древнюю поделку.

— Купил ее у одного малого в Порт-Саиде, — произнес он. — На меня она в свое время произвела огромное впечатление. Да и до сих пор производит… Примете? Я храню ее уже лет тридцать. А больше у меня ничего интересного и нет.

Мистер Кэмпион был тронут до глубины души.

— Как мило с вашей стороны…

— Вот и берите, мальчик мой! — с детским восторгом проговорил дядя Уильям. — Я выложил все свои пожитки на кровать, — заговорщицки прошептал он, — осмотрел и выбрал эту вещь. Ничего лучше не смог найти.

Мистер Кэмпион принял подарок с тем же воодушевлением, с каким он был преподнесен, и вместе с дядей Уильямом погрузил тяжелый трофей в багажник «Бентли». Затем они вновь пожали друг другу руки.

Когда мистер Кэмпион завел двигатель, дядя Уильям вспомнил про еще одно дело.

— Ох, погодите-ка! Чуть не забыл. Матушка просила передать вам это. Велено открыть, только когда будете дома. По-моему, она вас держит за ребенка. Ну ничего, подыграем старухе. Вот, держите.

Он сунул сверток Кэмпиону в руку и отошел от машины.

— Увидимся на свадьбе молодых! — крикнул он. — Они летом женятся. Надеюсь, к тому времени я уже смогу прочесть вам первую главу своих мемуаров. Да-да, я решил писать мемуары! Один репортер подал мне эту идею, только он хотел, чтобы я их сочинил для его газетенки, — пристал ко мне в самый разгар этой жуткой истории. Тогда я наглеца не поблагодарил, конечно, а вот позже мне подумалось, что книга нам всем пойдет на пользу. И мне будет чем заняться. Пока Китти в санатории, тут и поговорить-то не с кем. Ну да ничего, все обойдется. Буду больше думать о своем здоровье. Я ведь до сих пор лечусь, знаете ли. — Он часто заморгал. — Но от рюмочки на ночь все равно отказываться не стану, что бы там ни говорили врачи. Ладно, прощайте, мальчик мой! Если я чем-то могу быть полезен — дайте знать.

— Прощайте, — сказал мистер Кэмпион и медленно выехал за ворота.

Старинный дом выглядел безобидным и мирным в вечернем свете. На крыльце стоял и махал носовым платком дядя Уильям.

Станислав Оутс хотел было наброситься на опоздавшего с упреками, но вид «русалки» настолько поднял ему настроение, что задержка показалась вполне оправданной.

— Что мне светит за превышение скорости, если на переднем сиденье сидит главный инспектор сыскной полиции? — осведомился Кэмпион, когда они выехали на дорогу к Бишоп-Стортфорду и Лондону.

— Смертная казнь, — мрачно ответил инспектор. — И плевать, кто сидит на переднем сиденье. Да уймитесь уже, дайте мне насладиться тишиной и покоем.

— А что это вы ворчите? По-моему, вам совершенно не на что жаловаться. Пресса вас выставит в лучшем свете — крестничку будет что почитать об отце. Вам не приходило в голову, Станислав, что это ваше суеверие насчет дурных совпадений вполне оправдалось? Если бы мы с вами не встретились тогда у могилы Лиллипута, вы бы побеседовали с кузеном Джорджем в тот же день. Он явно хотел продать вам права на таинственную историю. Вы бы выбили из него все бесплатно и раскрыли загадочное убийство Эндрю Сили в ту минуту, когда было обнаружено тело.

Станислав обдумал его слова.

— Вполне возможно, — наконец сказал он. — Конечно, верить этому проходимцу Бевериджу на слово — глупо, хотя на слушании вроде все прошло гладко. А какой нахал этот Джордж, а? Спрятал пистолет, нашел меня — видимо, потому, что меня недавно повысили, — и чуть было не впарил мне свою историю. Наверно, хотел заключить взаимовыгодную сделку — мне честь и хвала от начальства, ему — денежки.

— Изобретательность у них в крови, — отметил мистер Кэмпион. — Беверидж — тоже любопытный малый. Особенно меня поразило его искреннее восхищение Джорджем.

— Ну, не знаю. Эдакие громкие типы обычно нравятся всяким простакам. Что меня удивляет — как этот старый черт решился умыкнуть шляпу покойника? Да, он вырвал подкладку и хорошенько по ней потоптался. Но вы поставьте себя на его место: у вас на глазах человек сводит счеты с жизнью, ваш друг прячет пистолет, чтобы никто не заподозрил самоубийство, и тут вы беззаботно напяливаете на башку котелок мертвеца, а свою старую шляпу прячете в куче листьев неподалеку от места происшествия!

— Я понимаю, почему это сделал Беверидж, но как Джордж ему такое позволил? Не иначе, был изрядно пьян.

— Похоже на то, — проворчал инспектор. — И надо же было забросить пистолет на дерево! Я думал, Боудитча удар хватит. Зато хоть смеяться перестал, — мстительно добавил он. — Кстати, вы оказались совершенно правы насчет того следа. С меня пять шиллингов. И это на четыре шиллинга девять пенсов больше, чем у меня есть, между прочим. Я на мели. Даже вы богаче меня — вам хотя бы досталась русалка.

— Несмотря на врожденную скромность, хочу вам напомнить, что насчет символа на окне я тоже оказался прав, — сказал мистер Кэмпион. — Удивительно, сколько времени понадобилось присяжным, чтобы это понять! Даже когда Беверидж им все объяснил. Ах да, Станислав, не хочу давить на больную мозоль, но все же: почему вы тогда не проверили алиби дяди Уильяма? Я ведь дал вам подсказку!