Империя. Наследие владык - Иван Лебедин

– Да, но не в данном случае. Для решения проблем политическим путем требуется время, а Алексио ждать не желает.

– Но может, они одумаются?

– Прости, мой друг, но я прилетел сюда не для того, чтобы гадать, возможно или невозможно изменить решение Императора и его наследника. Поверь, я буду безмерно счастлив, если Империи удастся избежать войны. Однако пока все указывает на обратное, и я хочу максимально защитить тебя. Поэтому уже сегодня ты получишь первую тайную партию боевых «Штормбрекеров». Их доставят мои люди, которые постараются обучить твоих пилотов ими управлять.

– Но у меня хорошие пилоты.

– Но они не воины. А летать и сражаться – разные вещи, даже на одном и том же корабле.

– Но ведь зарасы также не воины!

Амонис улыбнулся, но оставил реплику союзника без внимания.

– Итак, ежедневно к тебе будут прибывать с Зарины новые корабли.

– И сколько их будет всего?

– Столько, сколько успеем изготовить и доставить. Сейчас мои заводы работают день и ночь, создавая межпланетники и предназначенное для них вооружение. Да, есть еще одна важная вещь, которую тебе предстоит сделать до начала военных действий.

Принц вопросительно посмотрел на союзника.

– Один из «Штормбрекеров» (тебе сообщат какой) будет изначально запрограммирован на определенный маршрут. Тебе нужно будет поместить в него Марго и ее друзей и проследить, чтобы они покинули пределы Империи.

– Ты боишься, что в случае опасности в элийке может пробудиться Избранность?

– И это тоже. Ты сделаешь то, что я прошу? Повторяю, это очень важно!

– Конечно, друг.

Амонис поднялся, Николас встал вслед за ним.

– И самое главное, постарайся ни во что сам не ввязываться. Что бы ни случилось, оставайся на Нибусе, пусть воюют другие, помни, я всегда найду способ прийти к тебе на выручку. «Штормбрекеры» же нужны, чтобы попросту продержаться до этого момента, – заботливо произнес Верховный зарас, положив руку на плечо союзника.

– По твоим словам получается, что война будет вестись внутри Империи, – настороженно прищурившись, произнес принц.

– Все может произойти… – расплывчато ответил собеседник.

– Ты же понимаешь, что я не смогу остаться в стороне, если царственным планетам будет угрожать опасность?

– улыбнулся Николас.

– Будет лучше, если останешься. А теперь мне пора, – произнес Верховный зарас, направляясь к двери.

– Позволь мне хотя бы проводить тебя, – предложил принц, идя вслед за союзником.

– Не стоит, – ответил Верховный зарас и, кивнув Николасу, покинул комнату.

Принц вновь опустился на диван, пытаясь переварить полученную информацию, и в этот момент на мансарду поднялся его помощник.

– К нам прибыло полсотни «Штормбрекеров», сопровождающие их зарасы утверждают, что вы в курсе.

– Да, – кивнул принц, – пойдем посмотрим, что нам прислали…

Глава 25

Как и обещал Руук, Варайеса пригласили на следующее Собрание Совета Конфедерации. Войдя следом за Лирией в многоуровневый зал, занимающий все пространство дворца, брат Амониса растерялся, осознав истинное количество примкнувших к Конфедерации миров. Он пораженно разглядывал заполненные ярусы, пока не стих гул голосов.

Посмотрев вниз, Варайес заметил небольшую, расположенную в центре зала платформу, на которой в праздничном кремовом костюме стоял Серенид.

– Друзья мои, – произнес Избранный, – наступил день, которого мы все ждали. Еще не успеет завтрашнее светило подняться над горизонтом Вараона, когда наш Объединенный флот выступит против гнета нашего общего врага.

Живые корабли пробудились, друзья мои! – голос Серенида стал сильнее и многограннее, словно сопровождался невидимым бэк-вокалом. – Наша миссия обречена на успех! Враг будет повержен! Виват, Конфедерация! – воскликнул он.

– Виват! – раздались тысячи голосов. – Виват!

В этот момент куполообразный потолок дворца Собраний начал медленно раздвигаться, демонстрируя безоблачное бирюзовое небо.

Вдалеке показались тысячи черных точек, по мере приближения увеличивающихся в размерах. Вскоре стало понятно, что это межпланетники.

– Призрачная армия! – пронесся громкий шепот по залу.

Корабли плавно пошли на снижение, и теперь через открытый купол отчетливо виднелись их медленно проплывающие коричневые овальные корпуса, украшенные крупными серебристыми вензелями, переливающимися в лучах полуденного светила. Переднюю часть межланетников венчали вытянутые щупальца, слегка шевелящиеся при движении.

Процессию замыкал темно-зеленый корабль, на корпусе которого был вытеснен широкий золотой вензель.

Поравнявшись с дворцом, межпланетник на некоторое время завис над распахнутым куполом и медленно пошел на снижение.

Платформа, на которой находилась трибуна Серенида, плавно заскользила ему навстречу.

Достигнув основания купола, корабль направил одно из щупалец навстречу Избранному, и элийец протянул к нему руку…

Произошло легкое взаимное касание, и вензель на корпусе корабля ярко загорелся.

По рядам пронесся гул восторга и восхищения.

– Корабль Избранного признал своего господина! – громко произнес Руук.

Все члены Совета Конфедерации встали со своих мест, и раздались громогласные аплодисменты.

Всеобщий восторг передался Варайесу, все его сомнения отошли на задний план. Теперь он искренне верил в правильность будущей миссии и так же, как и все, хлопая в ладони, громко кричал:

– Виват, Конфедерация!

– Завтра начло новый эры! – громко произнес Серенид и, скользнув с платформы на тут же подхватившее его щупальце, вознесся ввысь…

Разговоры и восторги не стихали до самой ночи, люди готовились к войне, в положительном исходе которой теперь не сомневался даже Варайес.

Той ночью Варайесу было очень трудно уснуть. Ворочаясь с боку на бок, он вспоминал события последнего дня, размышляя о предстоящей миссии.

Покинувшие было его сомнения вновь возвратились. Имел ли он право ввязываться в такое серьезное дело, как межгосударственная война?

Брат Амониса, конечно, понимал желание жителей внешних миров пресечь ресурсную тиранию Империи, но, как бы ни были серьезны их проблемы, они не имели к нему ни малейшего отношения, не говоря уже о том, что Варайеса совершенно не прельщала перспектива присутствовать при массовой гибели людей.

А в том, что будет именно так, он не сомневался. И как бы клятвенно Руук с Серенидом его ни убеждали, что постараются обойтись минимальным количеством жертв, оставалось лишь догадываться, какое количество смертей в масштабах Империи и Конфедерации может считаться минимальным: десять человек? миллион? две-три планеты?..

Сам брат Амониса погибнуть не боялся, поскольку относился к смерти философски, рассуждая, что все живое рано или поздно умирает, но другие… Сколько жителей Конфедерации не вернется в свои миры? Сколько империанцев потеряют своих близких?

Варайес, конечно, осознавал, что повлиять на ситуацию не в его силах, но тем не менее не мог не задумываться, что в Великом Государстве у него остались брат и сестра. И как бы они его ни разочаровали, смерти он им не желал. Не говоря уже о Николасе, которого искренне считал другом.

Неожиданно он вспомнил о связном браслете, дарованном помощником младшего принца. Резко вскочив с постели, брат Амониса быстрым шагом покинул таверну, направляясь к «Скитальцу».

И пусть не в его силах было что-либо изменить, Варайес чувствовал себя обязанным хотя бы предупредить друга об опасности…

Вернувшись на борт «Беспристрастного», Амонис не стал покидать маленький кораблик и уснул на неразобранной кровати его скромной каюты…

Несколько часов спустя его разбудил тихий голос межпланетника:

– Тебя ищет Барий, Мастер.

Правитель Зарины тут же вскочил и выбежал в коридор «Беспристрастного», где почти сразу же наткнулся на помощника.

– Господин, нам нужно поговорить, – произнес Барий, глядя на кольцо с черным камнем, красующееся на пальце Верховного зараса.

– Ты привез то, что я приказал? – уточнил Амонис, не обращая внимания на направление взгляда собеседника.

– Да, мой Господин.

– Тогда пошли, – зарас вошел в ближайшую каюту, помощник следовал за ним.

Как только закрылась входная дверь, Барий обратился к Амонису:

– Я полагал, вы уничтожили его! – в голосе слышалась тревога, граничащая с паникой.

– Я не смог уничтожить дар Стихий, – ответил Правитель Зарины.

Помощник, забыв об этикете, сел без спроса на стул и закрыл руками лицо.

– Я так надеялся, что вы никогда больше не вовлечетесь ни во что подобное, – горячо произнес он, – тем более что это убило вашего отца.